Книга В сладком плену - Адель Эшуорт

— Виола?

Она вздрогнула и попыталась оттолкнуть Яна плечом. Он как будто не заметил и, продолжая крепко прижимать ее к себе, стал водить носом по границе волос у нее на затылке, глубоко вдыхая ее аромат.

— Вряд ли я когда-нибудь сумею забыть ваш запах, — низким, задумчивым тоном проговорил он.

Она не представляла, что тут можно ответить: хорошим или плохим находит он ее запах? Но когда она, наконец, почувствовала, что Ян выскользнул из нее, некоторое облегчение оттого, что они больше не соединены, разлилось по ней.

— Вы что-нибудь скажете? — протянул Ян, медленно отпуская Виолу и пятясь за своей одеждой.

С долей скромности, не глядя на герцога, она опустила ногу с койки и стала поправлять сорочку, пока подол не упал к лодыжкам.

— Я не знаю, о чем говорить, — откровенно призналась она, замечая, как ситуация вдруг сделалась настолько неловкой, что ей захотелось забиться в угол.

Ничего на это не ответив, герцог начал одеваться. Виола провела пальцами по волосам, опустилась на край постели и сложила руки на коленях. Она смотрела в пол, но явственно чувствовала на себе взгляд Яна, пристальный, выжидающий.

— О чем вы думаете? — угрюмо спросил он через несколько секунд.

Раздражаясь, она разгладила лоб ладонью.

— О том, что в моих мыслях сумятица, Ян. Что мои нервы обнажены, и что при мысли о вас я уже не знаю, что чувствовать.

Виола говорила абсолютно откровенно, особенно не задумываясь над словами, но едва они сорвались с губ, она о них пожалела.

Ян прочистил горло.

— Пожалуй, я и не ждал, что вы скажете, какой я восхитительный любовник.

Она вскинула голову. Их взгляды встретились, и она сердито сверкнула глазами.

Ян усмехнулся, запустив пальцы в спутанные волосы.

— Простите.

Виоле не приходило в голову, что Яну тоже может стать неловко от всего этого эпизода. Его явное смущение удивило ее и даже немного согрело ей сердце.

— Я хочу домой, — очень тихо сказала она.

К облегчению Виолы, ни гнев, ни горечь Яна не вернулись. Хотя, когда он направился к ней, добродушное выражение медленно померкло на его лице. Она не представляла, чего от него ждать, но решила не уступать и ровнее села на постели. Остановившись прямо перед Виолой, герцог потянулся за прядью ее волос, обвил ее вокруг пальцев и задумчиво свел брови.

— Возможно, я еще не готов вас отпустить, — тихо, почти шепотом, ответил он, наконец.

Виола и близко не знала, как это понимать. Впрочем, учитывая обстоятельства, оставалось предположить, что герцог не наигрался и собирается еще какое-то время продержать ее в этой хижине. Она не продержится пять недель, как он в темнице. Впервые за два дня она почувствовала, как груз беспомощности начинает давить на нее изнутри.

— Ян, пожалуйста, хватит, — сказала она, надеясь, что ее голос звучит строго, а не отчаянно. — Мне нужна ванна, чистая одежда. Я должна увидеть сына. Я не могу остаться здесь еще на…

— Виола, прилягте, — мягко перебил Ян.

Она нахмурилась.

— Что?.. Зачем?

Он вздохнул и высвободил пальцы из ее волос.

— Мы оба устали, и я не хочу говорить об этом сейчас.

Виола колебалась, но лишь до тех пор, пока герцог не схватил ее за локоть и не потянул к изголовью кровати. Потом, к ее удивлению, вместо того чтобы уйти, он шагнул к лампе, затушил огонь и опустился рядом с ней на постель.

— Нам нужно обсудить…

— М-мм… Спите…

Виола отвернулась к стенке, и герцог поспешил обнять ее со спины, укрыв их обоих одеялом, обняв ее рукой за талию и зарывшись лицом ей в шею и волосы. Последним, что запомнила Виола, прежде чем ею вновь овладел сон, было медленное, ровное дыхание Яна.

* * *

Резкий стук в дверь заставил ее проснуться. Вздрогнув, она резко села на постели, но поняла, где находится, только после того, как убрала с лица прядь волос и ее глаза приспособились к яркому свету, льющемуся сквозь решетку на окне.

К тому моменту, когда щелкнул замок, она вспомнила, что засыпала на рассвете, вместе с Яном. Должно быть, он вышел, пока она спала, но зачем ему стучать, возвращаясь…

— Простите, леди Чешир, — донесся с порога робкий женский голос, и дверь со скрипом приоткрылась.

Виола закуталась в одеяло по горло.

— Кто вы?

В комнату, приятно улыбаясь, вошла девочка лет шестнадцати. Ее белокурые волосы были собраны в тутой узел на затылке, одежда выглядела чистой и идеально выглаженной. В одной руке она держала небольшую корзину с едой, а в другой кожаный чемодан, завешанный чем-то похожим на платье в дорожном льняном чехле. Быстро поставив ноши на пол, девочка вытерла руки о юбки и сделала реверанс.

— Я Мисси Стоун, миледи. Простите, что тревожу вас, но его светлость послал меня из дому, чтобы позаботиться о ваших нуждах сегодня утром.

Виола растерянно заморгала.

— Позаботиться о моих нуждах?

— Да, мэм. — Мисси закрыла и заперла за собой дверь, быстро подошла к печи и разожгла ее. — Его срочно вызвали из поместья на рассвете, и он попросил меня дать вам поспать хотя бы до десяти. Сейчас пол-одиннадцатого. Я принесла лепешки с голубикой, запеченную грудинку и заварку. Если подождете немного, я нагрею воду.

Виола в некотором ошеломлении наблюдала, как девочка порхает по маленькой хижине, понимая, что должна радоваться отсутствию герцога, но вместо этого чувствуя горечь и раздражение из-за того, что он уехал, не объяснившись и не попросив у нее прощения.

— А еще я принесла вам одно из дневных платьев сестры лорда Чэтвина. Ваше вечернее выстирают и вернут вам, как он приказал, — щебетала девочка, начиная вынимать вещи из чемодана. — Когда поедите, я помогу вам с туалетом, а потом, по вашему желанию, Ларсон отвезет вас в город и доставит в любое место, какое пожелаете.

Вот и все, с тяжелым сердцем поняла Виола. Разошлись, как в море корабли. Ни слова на прощание — только холодный завтрак, чужое платье и дорога домой.

— Не волнуйтесь, миледи, — добавила Мисси, изучив выражение ее лица, — лорд Чэтвин нанимает только таких слуг, которые умеют хранить чужие тайны.

— Разумеется, — тут же отозвалась Виола, не обращая внимания на румянец, заливший ей щеки, и пытаясь придать голосу равнодушный тон. Ей нужно было воспользоваться ночным горшком и вымыться, но она предпочла подождать, пока нагреется вода. К тому же у нее внезапно прорезался зверский аппетит.

— Вы говорили, что принесли лепешки?

— Да, мэм. — Мисси переключилась на корзинку и принялась в ней копошиться. — Очень вкусные лепешки, уж поверьте моему слову. Мама печет их для его светлости каждый…