Книга Воскресшая любовь - Мэдлин Хантер

Конюх в это время запрягал его лошадь и готовил карету к поездке в Лондон. Кристиан решил поехать один.

Леоне сейчас лучше побыть одной. Ей нужно прочесть дневник. А прочитав его до конца, она будет уверена в том, что Истербрук появился в Макао не просто так, а для того, чтобы оградить себя от серьезных обвинений.

Леона умна. Она без труда сложит два и два и поймет не только это, но и свяжет его имя с остальными шокирующими открытиями, сделанными Монтгомери. Постепенно ей станет понятна степень риска, которому она себя подвергает. Хотя маловероятно, что страх мести этих людей заставит ее остановиться. Эта упрямая женщина вбила себе в голову, что должна довести до конца борьбу, начатую ее отцом. Но если даже Леона отступится, прекратит свое расследование и уедет в Макао, ей все равно будет грозить опасность. Кое-кто из сильных мира сего решил, что мисс Монтгомери слишком много знает. Теперь, когда к ней в руки попал дневник ее отца, это предположение будет иметь под собой основания – Леона и в самом деле узнает из записей, сделанных ее отцом, много компроментирующей информации.

Кристиан прошел в свои апартаменты. Возможно, что у него слишком сильно разыгралось воображение, но ему показалось, что спальня до сих пор хранит аромат духов Леоны. Истербрук открыл окно и выглянул в сад, в котором кипела работа. Садовники подстригали кусты, обрезали сухие ветки и обрабатывали грядки. Еще встречаются такие поместья, где хозяин с хозяйкой знают по именам всех своих слуг, однако во владениях Истербрука все было по-другому: Кристиан предпочитал как можно меньше общаться со слугами.

«Даже если вы не хотите оказывать воздействие на окружающих, вы не можете на них не влиять», – заметила однажды Леона, видя, как ожили дом и поместье Истербрука после его приезда. Леона умна и наблюдательна. Она подмечает то, что он упускает из виду.

За его спиной кто-то кашлянул. Кристиан оглянулся и увидел стоявшего на пороге управляющего домом.

– Письмо мистеру Миллеру прибудет в Лондон одновременно с мисс Монтгомери, Сорстон?

– Я лично вручил конверт одному из лакеев, сэр.

В письме были распоряжения секретарю о необходимости удвоить охрану в доме Леоны. Хотя Леона надеется, что Тун Вэй сможет ее защитить в случае необходимости, Кристиан решил подстраховаться. Раз Леона покинула стены Эйлсбери-Эбби, нужно предпринять повышенные меры предосторожности. Кристиан должен быть уверен, что с Леоной ничего не случится, пока его нет рядом с ней. А когда он приедет в Лондон, то непременно разыщет людей, которые угрожают Леоне, – раз и навсегда покончит со всем этим.

– Я пришел сказать, что все готово к отъезду, милорд. Кристиан посмотрел в сад, где они с Леоной провели множество счастливых часов. Затем окинул взглядом спальню.

– Скажите конюхам, что я передумал.

Сорстон поклонился, собираясь удалиться.

– Подождите. Нет, я все-таки поеду. Но имейте в виду: я уезжаю всего на несколько дней. Передайте управляющему землями, что в десять утра я буду ждать его на мостике через ручей. Нужно повысить по службе молодого человека, который мне прислуживал.

Сорстон снова поклонился и сделал шаг к двери.

– Как его имя, Сорстон?

– Простите, милорд?

– Как его зовут?

– Кого, милорд?

– Парня, который мне прислуживал.

– А! Должно быть, это был Джеремая. Рассудительный малый, весьма старательный. Далеко пойдет.

Кристиан направился в гардеробную, довольный тем, что только что наметил план действий на следующие несколько дней. А еще нужно будет уточнить у Сорстона, как зовут управляющего землями.

Может быть, Кристиан скоро снова съездит в Уотлингтон и навестит Брадуэллов.

Он представил себе удивленное лицо миссис Брадуэлл, когда та увидит его на пороге своего дома. Нет, будет лучше, если вместо неожиданного визита в их дом он пошлет им приглашение на ужин. Для того чтобы у Брадуэллов была возможность отказаться, если они того пожелают.

Строя новые планы, Кристиан немного оживился. Хотя он понимал, что занимается самообманом, пытаясь заботами о делах отвлечь себя от мыслей о Леоне. Кристиан все больше и больше убеждался в том, что радость, жившая у него в сердце всю эту неделю, которую он провел с Леоной, померкла.

Тем не менее Кристиан решил на некоторое время остаться в своем поместье. Прежде чем вернуться в холодную зиму своего лондонского дома, Кристиану хотелось немного понежиться среди теплой весны, которая окружала его в Эйлсбери-Эбби благодаря тому, что воспоминания о пребывании здесь Леоны были еще свежи в его памяти.

Находясь у себя в спальне, Леона услышала доносившийся из коридора разговор Изабеллы и Тун Вэя. Говорили они по-китайски, однако Леона догадалась, что речь шла о ней.

Но Леону это сейчас не волновало. Впрочем, как и все остальное. Сейчас ей хотелось поскорее забыться сном.

Однако сон не шел к ней. Мысли, одна печальнее другой, не давали ей расслабиться. Как могла она поверить Кристиану? Леона винила в этом только себя. Она обманулась в Кристиане, потому что сама хотела быть обманутой. Сердце у нее осталось девичьим, оно не хотело взрослеть. Оно сделало Леону легковерной и мечтательной. Леоне хотелось поверить в то, что красивый и загадочный молодой человек появился в Макао, в доме ее отца, случайно, что это судьба.

Однако факты свидетельствовали, что все было как раз наоборот. С самого начала их знакомства. После того как они снова встретились в Лондоне, их отношения развивались стремительно. В первый день их встречи в Лондоне Истербрук расспрашивал Леону о цели ее приезда. Он следил за ней, не спускал с нее глаз, всячески отвлекал Леону от дела. Истербрук соблазнил Леону. Он был готов на все, только бы она не узнала правду.

Когда Леона читала те строчки дневника, где высказывались подозрения о причастности Истербрука к тому, что расследовал ее отец, ее сердце обливалось кровью. Как же глупа она была, доверившись Истербруку!

Отец Леоны выразил предположение – почти уверенность, – что среди владельцев тайной компании, которая занималась контрабандой опиума, был лорд Истербрук. К сожалению, в дневнике отец не объяснял, какие факты подтолкнули его к такому выводу. Однако одних этих записей было достаточно, чтобы понять, что лорд Истербрук был замешан и в других темных делах.

Отец описывал схему, по которой происходила контрабанда чая и предметов роскоши в Англию и в английские колонии. Если это так, то, значит, имело место не только нарушение предписаний китайского императора, но и английских законов.

Леона недоумевала, почему, несмотря на столь серьезные обвинения, которые выдвигал против Истербрука отец Леоны, Кристиан отважился отдать ей дневник. Может быть, он счел это своим долгом, после того как Леона напомнила ему о данном им обещании?

Наверняка столь широкий жест с его стороны был прощальным подарком очередной любовнице.