Книга Офисный дневник девушки по вызову - Бель де Жур

Помогите мне небеса, я все еще по глупости верую, что если искра влечения сразу же не возникнет, то этому и не суждено случиться. Может быть, мои представления о любви – подростковые, может быть, физическая сфера слишком много для меня значит. Но я знаю, что это не так: я испытывала отчаянное физическое влечение к мужчинам, которых большинство женщин сочли бы простоватыми или даже уродливыми. Я не могу найти слова, чтобы выразить то, чем они должны обладать, но они определенно должны этим обладать.

А те мужчины, с которыми я встречалась в последнее время, – у них этого просто нет. Но ведь это рецепт из серии «как закончить жизнь в одиночестве»? Кажется, в каждой романтической комедии, в каждой колонке тетушки-психотерапевта, в каждом форуме прослеживаются всего две мысли: «влечение не имеет значения» и «прими его изъяны». К чему я некогда была блестяще подготовлена – под музыку трех сотен фунтов плюс дорожные и чаевые. Так что я упрямо улыбаюсь и терпеливо продвигаюсь через второе свидание, а может быть, и третье, и стараюсь поразмыслить о том, что меня больше пугает: умереть в одиночестве в квартире, полной кошек, которые отгрызут мне губы задолго до того, как кто-то обнаружит мой труп, или умереть со скуки в обществе человека, к которому я изначально ничего не чувствовала.

Я знаю: когда речь заходит о любовниках, я веду себя по-детски. Так подайте на меня в суд.

Воскресенье, 5 марта

– Как твой новый горячий приятель? – спросил Н.

– Вымораживает, – ответила я. И буквально, и фигурально. ЭЗ № 5 велел мне подготовиться к бодрящей прогулке на свежем воздухе, за которой последует ланч где-нибудь в уютном месте. Ладно, я не против свежего воздуха. А что касается уюта, так это практически мое второе имя. Но когда он приехал, чтобы забрать меня, было холодно, было ветрено, шел дождь, а у него не было запасного плана.

Мне нужен – нет, абсолютно необходим – длительный период для установления отношений.

– Ну, если бы ты каждый раз ждала, пока погода улучшится, прежде чем браться за дела, ты бы никогда ничего не сделала! – сказал он.

Это то, что определенно изменилось с тех пор, как я в последний раз работала девушкой по вызову: люди даже не пытаются сделать вид, что прилично себя ведут.

А я люблю приличное поведение. Из-за моей прежней профессии вовлечение в серьезные отношения включает некий уровень апробирования, которое большинство людей приберегает только для своих гинекологов и лучших друзей; мне нужен – нет, абсолютно необходим – длительный период для установления отношений.

Я вымучила жизнерадостную улыбку и четыре часа трусила вдоль открытой всем ветрам береговой линии, и каждый шаг укреплял мою убежденность в том, что такие вылазки на природу, как эта, следует приберегать для зловещего Пятого Года – того года, когда в отношения вкрадывается возмущение и вы перестаете разговаривать друг с другом. Но ведь не на втором же свидании?!

– Да ты, мать твою, меня разыгрываешь! – сказал Н.

– Хотела бы я, – вздохнула я. – А потом еще возник вопрос ступней…

– Ой-ей-ей, – протянул Н. Он уже понял, о чем пойдет речь, потому что у меня пунктик на ступни: мужские ступни должны быть чистыми, хорошей формы, без грязи под ногтями, без уродливых ногтей и, насколько возможно, без катышков между пальцами. Не поймите меня неправильно – мне нравятся ступни, но это должны быть красивые ступни. Н. считает, что это часть моей сущности как контрол-фрика; я думаю, что это основы гигиены.

Итак, где-то на полдороге между пабом (не настолько уютным, как я надеялась) и возвращением в машину ЭЗ№ 5 предложил посидеть в местечке с красивым видом. А потом принялся снимать. Свои. Ботинки.

И носки.

А потом, после того как предложил мне детскую влажную салфетку (!), от которой я отказалась, приступил к чистке своих довольно неухоженных пальцев означенной салфеткой. Опять же, если не считать экспресс-знакомство, то это же только свидание номер два, ради Траха Всемогущего! Я притворилась, что очень-очень заинтересовалась отцом и сыном слева от меня, которые наслаждались возможностью порыбачить, но на самом деле я пыталась не блевануть. Потом – просто на случай, если мой желудок еще не готов вывернуться наизнанку, – он предложил мне кусочек шоколадки, протянув его той же рукой, которой только что чистил свои ноги. Заботясь о спокойствии нижней части своего пищеварительного тракта и помня о потенциальном риске эпидермофилии, я отказалась.

– Твое дело, – с небрежным изяществом сказал ЭЗ № 5. – Но ты – женщина, и как только увидишь, что кое-кто наслаждается шоколадом, ты поймешь, что тоже хочешь кусочек.

Это оскорбило меня на стольких уровнях, что я даже не знала, с чего начать.

– Нет, я уверена, что как-нибудь переживу.

И в любом случае я слишком хорошо воспитана…

Н. довольно захохотал.

– Дальше еще круче, – предупредила я. Оказывается ЭЗ № 5 – следователь по делам о мошенничестве, и хотя я не замешана ни в одном мошенничестве как таковом, бо́льшую часть дня я определенно чувствовала себя как под микроскопом. Хитро притворяясь, что ему небезразлично то, что я говорю, он сумел вытянуть из меня довольно многое за очень короткое время. Как то: чем зарабатывает мой отец (чем-то удивительно странным) и где родилась моя мать (где-то в удивительно… э-э, удивительном месте). Допрашивая, он быстро уперся в то, что Н. называет моей каменной стеной – вещи, о которых я не стану разговаривать. А этого обычно не случается, пока я не пообщаюсь с человеком месяцев шесть.

Что еще хуже, он изобрел предлог, чтобы пробраться в мой дом (в следующий раз я заявлю, что на самом деле у меня нет туалета и гостей любезно просят зарывать свое дерьмо на заднем дворе), а потом не хотел оттуда уходить целую вечность. Несмотря на тот факт, что я вытащила ворох грязного белья, принялась мыть посуду и включила «Радио-4» на полную громкость. Всякий раз, как что-то привлекало его внимание, меня передергивало. «А это откуда? А это для чего?» Он гладил кота и пролистывал книгу рецептов. Его глаза задержались – к счастью, ненадолго – на блокноте, который, как я с ужасом осознала, содержал кое-какие заметки и наброски, относящиеся к первым дням моей прежней карьеры. Честное слово, он только что не проводил инвентаризацию.

Против собственной воли я позвонила Н. В глубине души я знала, что продолжаю встречаться с этим человеком, только чтобы утешить себя за то, что Н. больше не будет развлекать меня. Но это не отменяло того факта, что Н. по-прежнему оставался моим ближайшим другом. Особенно когда темой разговора были знакомства и партнерства. А выслушивать то, что сказала бы мне Л. (даже не будь она на отдыхе), я была не в силах.

– Я чувствую себя виноватой, – скулила я. – Он хороший парень, но… фу-у-у-у!

Когда он потянулся поцеловать меня в щеку под конец свидания, я буквально отпрыгнула. И все же он прислал SMS, в котором писал, что отлично провел время и спрашивал, когда мы сможем встретиться снова. Какого хрена?!