Книга Исполняющий обязанности - Фридрих Незнанский

За совместной трапезой, какой бы она ни была, пусть и такой, мимолетной, рассчитанной всего на три-четыре небольших глотка кофе, приправленного — исключительно для создания атмосферы — малой толикой водки, которую Филя налил из своей фляжки, и разговор завязался как бы сам по себе.

— Это все Баранов, — сказал, словно самому себе, Иван. — Он сука поганая…

— Чем же не угодил? — небрежно бросил Филя.

— Он сам на меня через своих «гиппократов» гребаных вышел. Те дали наколку. Боксер со Шкафом. А я его и знать не знал.

— Но заплатил? — спросил предусмотрительный Филя.

— А куда, падла, денется? Тридцать кусков отвалил. «Зеленью».

— Так мало?

— А та врачиха больше и не стоила.

— Зачем это ему было нужно, не сказал? Не заходил разговор?

— А мне ни к чему. Лишняя морока… Капни еще водочки. — Он протянул к Филе свой недопитый стакан, и Филипп щедро плеснул туда из фляжки. Разговор того стоил.

— Ну закрыли вы вопрос с женщиной, а дальше что? Опять этот Баранов?

— Ну да, я ж говорю… Но Петя потребовал, чтобы я раскололся насчет заказчика. Видно, сами захотели, уже вместе с Вахтангом его за жопу взять. Такой случай! Лучше не придумаешь. Ну, короче, поставил я и ему фугасик, но так, чтоб беды не было. Нет, все по делу, но если не рыпаться, а подходить с толком… А после, я слышал от Пети, они с Вахтангом такую подставку разыграли, будто по их указанию я ставил фугасы. А это фигня. Вот последний, да, это сам Вахтанг приказал. Я подумал, что зря, бабу жалко. Был я с ней уже, хорошая баба… А Петя сказал, что с ней ничего ровным счетом не случится, что это против тех, кто на мой след вышел. Может, на вас грешил, не знаю. Мол, в квартире нас с ним засада ждала и обратно вернется, вот и… Ну как же я сам, козел старый!.. Ведь чуяло сердце, что тут нечисто, а так и тянуло вернуться… да и замерз… Век себе не прощу…

— Зато теперь в «крытке» до конца дней твоих тебе тепло будет. Если не скостят маленько…

— Скажешь тоже…

— Слышь, парень, а когда ты для Артемовой бомбу свою начинял, у тебя совесть не пробудилась, нет? Не мучила?

— У каждого своя работа… Да и не парень я давно…

— Нам известно, что ты отставной майор. А за что тебя из МЧС поперли? Ведь не пенсионер еще?

— Да… — отмахнулся он. — Взрывчатку браткам продал. Дела-то самая малость. А раздули, блин! И все недостачи на меня списали. Хорошо, тогда не посадили, хватило у них совести не вешать все собственные грехи на мою шею. Я б им не простил.

— Вот, значит, почему! Мстишь, выходит, подлому человечеству за то, что сам вором оказался? Удобное оправдание. Но в суде его не примут. Придумай что-нибудь пожалостливее. Как тебя, например, жена бросила. Как родители от тебя в малолетстве отказались. Как ты рос фактическим сиротой.

Поникший Жеребцов вздохнул:

— Все вы уже про меня знаете.

Но он ошибся, Филя о нем ничего не знал, а попал, что называется, в точку. И этим обстоятельством следовало воспользоваться до конца.

— Знаем не знаем, какая разница, ты один, что ль, такой? На, глотни еще, совсем, вижу, продрог, бедолага…

Филя добавил ему в стакан еще водки, сделав его содержимое прозрачно желтым, а сам принялся готовить новую порцию кофе. Пленник внимательно следил за его движениями.

— А эти, как ты сказал, «гиппократы», ну Шкаф с Боксером, они-то кто? Что-то я про таких еще не слышал… — Филипп спросил словно бы небрежно, между делом.

И Жеребцов, увлеченный наблюдением за процессом приготовления кофе, с ходу ответил, даже не думая:

— Да клиника «Гиппократ», а они там в морге санитарами. Борька и Никита. Слышь, а ты пену просто водой, что ли, осаживаешь, да?

— Ну а чем же еще? А что это за клиника такая? Частная какая-нибудь?

— Ну! Принадлежит крутому деятелю. Роберт Каспарович Долин, вот кто! На пятисотом «мерине» раскатывает. У него, брат, даже свой крематорий под боком. Частная лавочка. А кого они там жгут, одному Богу известно…

— Постой, — недовольно оторвался от дела Филя, — да это на Пироговке, что ли?

— Зачем? В Орехове, новое здание. Там полно разных клиник. А у Роберта своя, частная.

— Вон что… Развелось их…

— А я про что? Ну ладно, будь, раз уж свела судьба. — Иван поднял свой стакан и выпил его до дна.

4

Весть о том, что Ваню Жеребцова везут в Москву, позволила Турецкому сделать решительный шаг в направлении доктора Баранова. Филипп сказал по телефону, что о Вячеславе Сергеевиче бывший майор рассказал много интересного, начиная с тех пор, как тот вышел на него со своей нуждой. Немало о том же самом наговорил в своих последних показаниях и полковник Огородников. Сложив все, вместе взятое, можно было наконец представить себе не только роль Баранова как минимум уже в трех преступлениях, но и, по существу, закрыть в определенной степени дело о якобы покушении на вице-мэра Алексеева. То есть, другими словами, весь шум вокруг одного из руководителей Московской мэрии прекратить одним махом. А не такую ли задачу поставил перед Александром Борисовичем сам генеральный прокурор?

И раз оно действительно так, то и ответ будет теперь однозначным: вас, уважаемый господин Алексеев, никто не имел в виду! Можете успокоиться, на вас не покушались… Но как это будет ему обидно!

А тут еще неизвестно, что лучше — сказать правду и закрыть дело или продолжать расследование, выявляя истинных виновников и их жертвы — явные и потенциальные? Да и дело ли это теперь Генеральной прокуратуры — расследовать каждое случившееся в стране убийство? Есть для этих целей и прокуратуры рангом пониже — окружные, межрайонные — кому и положено заниматься такими делами.

Но был все-таки один факт, который никак не могли выпустить из своего внимания ни Турецкий, ни, естественно, Грязнов.

Ну о коррупции в рядах МВД и говорить нечего, очередной факт налицо. И тот же Огородников сам по себе не пешка, не фигура на подхвате, хотя жизнь показала именно это. С той только разницей, что оказался он, по его же признанию, на подхвате у наркомафии, — это если опять-таки тоже судить по его последним показаниям, которые он поторопился изложить, когда узнал от Щербака, что Ваню, его приятеля, взяли и везут в Москву. Ну понятно, почему поторопился — боялся опоздать с признаниями.

А основной вопрос заключался в том, что передавать эти дела нижестоящим прокуратурам — значит загубить дальнейшие расследования на корню. А дело ветвилось прямо на глазах. Вот уже и некие «гиппократы» появились, через которых, оказывается, и выходил Баранов — если верить агенту Грязнова — на исполнителя для своих преступных замыслов. И всю эту шайку-лейку в какой-то степени уже подмяли под себя либо собираются подмять новые московские наркобароны из Баку. И если их немедленно не остановить, то есть не взять за шиворот, убийства не прекратятся, а, скорее всего, их станет больше, как всегда бывает при освоении бандитами новых территорий.