Книга Трагедия Игрек - Эллери Квин

— Он говорит, что нет. Они должны уйти вечером, после вашего прибытия.

— Отлично! Скажи инспектору Тамму, что я передумал. Никакого перевоплощения в Перри не будет. Пусть его люди остаются в доме до завтрашнего утра. Но когда я прибуду незадолго до полудня, они должны сразу удалиться.

Рычание Тамма заставило трубку вибрировать.

— Инспектор хочет знать почему, — доложил старый горбун.

— Сейчас я не могу объяснить. Передай инспектору мои наилучшие пожелания и повесь трубку.

Забыв о том, что расхаживает по комнате в спортивном нижнем белье, Друри Лейн приказал старику:

— А теперь позвони домой доктору Мерриэму. Найдешь его телефон в нью-йоркском справочнике.

Куоси послюнявил палец и начал листать страницы.

— Мер… Мер… Й. Мерриэм, доктор медицины. Это он?

— Да. Поскорее!

Куоси набрал номер. В трубке послышался женский голос.

— Доктора Мерриэма, пожалуйста, — проскрипел горбун. — Звонят от мистера Друри Лейна.

Услышав ответ, он разочарованно наморщил лоб:

— Она говорит, что его нет дома. Уехал из города на уик-энд.

— На уик-энд? — переспросил Лейн. — Возможно, это к лучшему… Поблагодари леди, Калибан,[54]и повесь трубку.

— Что теперь? — ворчливо осведомился Куоси.

— Полагаю, — ответил Друри Лейн с задумчивой улыбкой, — у меня имеется идея получше.

Сцена 6 КОМНАТА СМЕРТИ

Суббота, 18 июня, 20.20

В субботу за несколько минут до полудня лимузин мистера Друри Лейна остановился перед домом Хэттеров и высадил на тротуар актера и Эдгара Перри. Воспитатель был бледен, но решителен — всю дорогу от Лейнклиффа он хранил молчание. Лейн его не беспокоил.

Дверь открыл детектив.

— Доброе утро, мистер Лейн. Так вы вернулись, Перри? — спросил он, подмигнув актеру.

Перри, не ответив, быстро зашагал по коридору и исчез на лестнице.

Лейн прошел в кухню, вскоре появился снова и направился в библиотеку. Конрад Хэттер сидел за столом и что-то писал.

— Я слышал, мистер Хэттер, — дружелюбно заговорил Лейн, — что ваши неприятности подошли к концу.

— В каком смысле? — Конрад поднял голову.

Под его глазами темнели круги.

— Мне сообщили, — продолжал Лейн, садясь, — что этим утром контроль будет снят. Полиция покидает дом.

— Давно пора, — проворчал Конрад. — Все равно от них никакого толку. Они так же далеки от того, чтобы узнать, кто убил мою мать, как две недели назад.

Лейн поморщился:

— Все мы не безупречны… А вот и они. Доброе утро, Мошер.

— Здравствуйте, мистер Лейн, — пробасил детектив Мошер, входя в библиотеку слоновьим шагом. — Мы уходим, мистер Хэттер.

— Мистер Лейн уже сообщил мне.

— Приказ инспектора. Я и остальные ребята отбываем ровно в полдень. Сожалею, мистер Хэттер.

— Сожалеете? — Конрад встал и потянулся. — Скатертью дорога! Наконец у нас будет покой.

— И уединение, — добавил раздраженный голос.

В комнату вошла Джилл Хэттер.

— Слава богу, Конни! Для разнообразия мы останемся без присмотра.

Четверо мужчин, дежуривших в доме — Мошер, Пинкуссон, Краузе и молодой брюнет, доктор Дабин — эксперт по ядам, которому поручили проверять пищу, — собрались в дверях.

— Пошли, ребята, — сказал Пинкуссон, — а то я опоздаю на свидание. Ха-ха! — Его раскатистый смех сотряс стены. Внезапно он умолк и уставился на стул, где сидел Лейн. Актер откинулся на спинку с закрытыми глазами и белым как мел лицом — он явно был без сознания. — Он вдруг напрягся, побагровел и отключился, — испуганно сказал Пинкуссон.

Доктор Дабин подбежал к стулу, опустился на колени, расстегнул воротник Лейна и приложил ухо к его груди.

— Воды, — тихо потребовал он. — И виски. Немедленно.

Джилл прижалась к стене, выпучив глаза. Конрад что-то пробормотал и достал из бара бутылку виски. Один из детективов побежал в кухню и вернулся, неся графин с водой. Доктор Дабин открыл рот Лейна и влил ему в горло изрядное количество виски. Детектив выплеснул содержимое графина в лицо актеру. Эффект был моментальный. Лейн открыл глаза, стал дико вращать ими и закашлялся, когда виски обожгло ему пищевод.

— Болван! — закричал доктор Дабин. — Вы хотите убить его? Лучше помогите мне… Мистер Хэттер, куда мы можем его уложить? Это сердечный приступ.

— Вы уверены, что это не яд? — испуганно спросила Джилл.

Барбара, Марта, двое детей и миссис Арбакл сбежались на шум.

— Господи! — воскликнула Барбара. — Что случилось с мистером Лейном?

— Кто-нибудь в состоянии мне помочь? — пропыхтел доктор Дабин, стараясь поднять со стула обмякшее тело актера.

Из коридора послышался крик, и рыжеволосый Дромио ворвался в библиотеку, растолкав стоящих в дверях…

Через пятнадцать минут суета прекратилась. Доктор Дабин и Дромио отнесли Лейна в комнату для гостей на втором этаже. Три детектива не знали, что им делать. Не получив указаний, они вышли из дома, предоставив Лейна и Хэттеров их судьбе. В конце концов, сердечные приступы не попадали в категорию убийств. Остальные собрались у закрытой двери комнаты для гостей, из-за которой не доносилось ни звука. Внезапно дверь открылась, и рыжая голова Дромио высунулась в коридор.

— Доктор говорит, чтобы вы убирались отсюда и прекратили шуметь! — Дверь захлопнулась вновь.

Все медленно разошлись. Через полчаса доктор Дабин спустился по лестнице.

— Ему необходим полный покой и отдых, — сообщил он. — Ничего серьезного, но день-два ему лучше оставаться в постели. Пожалуйста, не беспокойте его. С ним его шофер — он о нем позаботится. Я вернусь завтра — к тому времени ему станет лучше.

* * *

В половине восьмого вечера мистер Друри Лейн начал осуществлять то, что сделало возможным его «сердечный приступ». В соответствии с распоряжениями доктора Дабина никто не приближался к комнате «больного». Правда, Барбара Хэттер тайком позвонила в приемную доктора Мерриэма, чтобы заручиться согласием на его услуги — возможно, побуждаемая каким-то смутным беспокойством, — но, узнав, что врача нет в городе, не делала дальнейших попыток вмешательства. Дромио, устроившийся за закрытой дверью с сигарой и журналом, которые предусмотрительно сунул в карман, относился к временному заключению куда более терпимо, чем его хозяин, судя по напряжению на лице последнего.

В шесть вечера Барбара велела миссис Арбакл отнести в комнату для гостей поднос с легким ужином.