Книга Дело закрыто - Патриция Вентворт

Слова давались мисс Силвер с трудом, но бежала она довольно бодро. Свернув на нужную улицу, она ухватила Генри за руку.

— Туда… где полицейский… пятый этаж… налево.

На этом силы и голос окончательно ей изменили, но, когда Генри рванулся вперед, она еще успела выхватить у него коричневый бумажный сверток и сунуть себе под мышку.

Генри огромными прыжками пересек улицу, крикнул что-то полицейскому и скрылся в подъезде. После секундного колебания полицейский последовал за ним, а еще через какое-то время до подъезда добралась и мисс Силвер.

Немногим раньше Хилари уверяла себя, что никто не сможет одолеть пять лестничных пролетов одним махом. Генри камня на камне не оставил от этой теории. С тех самых пор, как мисс Силвер произнесла ее имя, им двигала непреодолимая уверенность, что Хилари попала в беду. Эта уверенность позволила ему в рекордное время переместиться пятью этажами выше и, находясь уже в трех ступенях от лестничной площадки, услышать визг Хилари. Генри сделал один, но очень большой шаг, и толкнул дверь. Она устояла. Решив, что кто-то держит ее изнутри, Генри бросился на нее с такой мощью, что, распахнувшись, она с легкостью отбросила Хилари и Альфреда Мерсера через весь тамбур на кухню.

Хилари, навалившись на кухонный столик, пыталась перевести дух, а Альфред Мерсер, спотыкаясь и ничего не видя сквозь заливающие его лицо кровь и чернила, одной рукой тер глаза, а другой тянул из кармана большой складной нож с костяной рукояткой. Ругательства текли с его губ нескончаемым ровным потоком. Весь пол был залит чернилами, вся Хилари была залита чернилами — в общем, чернилами было залито все. Казалось невероятным, что такое количество чернил могло вылиться из одной крохотной бутылки.

Секунды, пока Генри изумленно разглядывал эту картину, хватило Альфреду Мерсеру, чтобы убрать вторую руку с лица и раскрыть нож. Хилари попробовала завизжать снова, но на этот раз ей это не удалось. Визг застрял где-то в горле, и она едва им не подавилась. Она увидела, как Генри шагнул вперед, и услышала, как хрустнуло под его каблуком стеклянное горлышко бутылки. Альфред Мерсер подобрался и прыгнул вперед. В следующую секунду нож вылетел из его руки, потому что Генри перехватил ее за запястье и приложил локтем о дверной косяк. В последовавшей за этим бурной схватке опрокинулся стул, потом на него опрокинулся Мерсер, а уже на Мерсера опрокинулся Генри. В таком положении и застал их подоспевший полицейский.

Секундой позже появилась и мисс Силвер. Она обвела взглядом лужи чернил и крови, валяющийся на полу нож, надежно скрученного Альфреда Мерсера, очень бледную Хилари, жмущуюся к капитану Генри Каннингхэму, и вежливо спросила:

— Бога ради, а что с миссис Мерсер?

Хилари содрогнулась.

— Боюсь, она мертва. Он… он…

— Это не я! — выкрикнул Альфред Мерсер. — Клянусь, я ее и пальцем не тронул!

Генри обнял Хилари и помог ей подняться. Она дрожала с головы до ног.

— Он собирался… отравить ее. И заставил написать… признание.

— Молчать! — сказал полицейский, предупреждая возможные возражения Мерсера и для надежности зажимая ему рот своей громадной ладонью.

— Он заставил ее… подписать. Я увидела ее… в окне. Она выглядела страшно напуганной, и я поднялась сюда. Она сказала, что он… пытался ее убить. Я хотела… увести ее. Но тут пришел он… и я спряталась… в шкафу. А у него был этот нож… и он заставил ее написать… под его диктовку… признание… и поставить подпись. А потом… потом он хотел дать ей каких-то таблеток… чтобы она заснула… и больше уже не проснулась… никогда…

— Ясно, — сказала мисс Силвер и, повернувшись, прошла в комнату.

Они ждали ее в гробовой тишине. Хилари изо всех сил пыталась унять дрожь. Ей было очень холодно, и она вся дрожала. Страх — самая холодная штука на свете. А ей было очень страшно находиться в одной комнате с Альфредом Мерсером — даже теперь, когда на его плече лежала тяжелая рука полицейского, а сам он выглядел тихим и безобидным, и все тер глаза грязным носовым платком.

Мисс Силвер вернулась. Она выглядела довольно бодрой.

— Миссис Мерсер не умерла, — сообщила она. — Она в обмороке. Разумеется, она полностью поправится и сможет дать показания. Думаю, лучше доставить этого человека в участок. Я прослежу, чтобы здесь ничего не трогали. Капитан Каннингхэм, не могли бы вы помочь мне переложить миссис Мерсер на кровать? Одна я с ней не управлюсь. А если еще мисс Хилари поставит чайник, мы сможем напоить несчастную чаем. Собственно говоря, я думаю, хорошая чашка чая не помешает сейчас никому.

Глава 34

— Нужно позвонить Селине, — сказала Хилари, откинув со лба волосы, и уныло посмотрела на Генри.

Казалось, прошла уже целая неделя, причем далеко не самая лучшая, с тех пор, как она выплеснула чернила в лицо Мерсеру, хотя в действительности это случилось не более двух часов назад. Огромный шотландский полицейский давно уже увел своего пленника, на месте происшествия разбирались теперь детективы, а миссис Мерсер, очнувшуюся от обморока лишь затем, чтобы кочевать из одной истерики в другую, увезли на такси полицейский и мисс Силвер. Генри отвел Хилари в отель, где ей удалось отмыть большую часть чернил с рук и признать печальный факт, что сделать то же самое с пальто никогда уже не удастся. Они только что покончили с ленчем.

— Генри, нужно позвонить Селине, — повторила Хилари.

— Это еще зачем? К ленчу она уж точно нас не ждала.

— У меня такое чувство, будто я ее уже месяц не видела, — поежившись, сообщила Хилари. — Генри, а в Шотландии, чтобы пожениться, нужно еще что-нибудь, кроме согласия? Потому что, если нет, мы могли бы сделать это прямо сегодня, и тогда нам бы уже не пришлось возвращаться. Понимаешь, мне совершенно не хочется видеть свою кузину.

Генри крепко ее обнял.

— Дорогая, это было бы просто замечательно. Но по закону сначала нам пришлось бы прожить здесь какое-то время.

— И долго?

— Недели три, если не ошибаюсь. Понимаешь, несмотря на шотландскую фамилию, я ведь никогда здесь не жил. И потом, в Англии мы сможем пожениться гораздо быстрее.

— Скверно, — несчастным голосом протянула Хилари и потерлась щекой о рукав Генри. — Правда ведь, ужас, да? Я про миссис Мерсер. Она так плакала! Генри, ей ничего не будет? Потому что даже если она что-то и сделала, то ее заставили. Она просто не смела ему отказать. Что бы она ни сделала, он заставил ее. Вот как с этим признанием.

— Хм. Если только она действительно не стреляла в Джеймса Эвертона. А она могла.

— Знаю. Поэтому и переживаю за нее так. Но я все-таки надеюсь, что стреляла не она.

— Потому что в противном случае я просто не понимаю, каким боком тут замешан Берти Эвертон, а он точно в этом замешан. Он просто обязан быть в этом замешан. Вот те на! Только вспомнил. Где мой сверток?