Книга С чистого листа - Джейк Саймонс

Закипавшая было ярость улетучилась, как пыль на ветру, и Юзи впервые подумал, что, возможно, любит Либерти.

— Это Бюро, — сказал он, — мне пришлось бросить машину.

Лицо Либерти застыло.

— Поехали, — сказала она. — Убираемся отсюда.

Они забрались во внедорожник, и маленький кортеж унесся прочь. Несколько минут они ехали молча, а потом Либерти склонилась к Юзи и поцеловала в губы.

— Скоро мы выйдем из этой игры, — шепнула она, — скоро останемся только ты и я.

К горлу подступил ком, и Юзи впервые осознал, под каким он был давлением. Он жив. Всю обратную дорогу к «Хоум-хаусу» они крепко сжимали друг другу руки, осторожно нащупывая пальцами ладони, как будто выискивали правду.

33

Кроссовки Юзи шлепали по мостовой. Он уже задыхался. Прошли времена, когда он мог бежать всю ночь, нагруженный носилками, оружием и прочей экипировкой. Легкие болели и при дыхании издавали нездоровые хрипы, как будто их забили перьями или мехом. Перебарывая навязчивое желание остановиться на перекур, Юзи бежал по Нью-Оксфорд-стрит, пытаясь прокладывать четкие маршруты через скопления пешеходов. Был вечер, и дневная толпа схлынула, но улицы все равно никак нельзя было назвать пустынными. Из-под бейсболки, которой Юзи закрыл большую часть лица, катился пот. Он стискивал кулаки и, задыхаясь, гнал себя дальше, а по его футболке, от шеи к животу, расползалось большое овальное пятно.

Вернуться к тренировкам Юзи побудили два фактора. Первый — операции, которые он проводил для Либерти. Когда все шло по плану, его быстрота и ловкость, конечно, роли не играли; долгие годы боевого опыта давали ему преимущество, и это преимущество дорогого стоило. Но когда случалось неожиданное — а это было неизбежно, даже в самых продуманных операциях, — выяснялось, что его реакция на долю секунды опаздывает, что он двигается на долю секунды медленнее. И Юзи понимал, что при неблагоприятном стечении обстоятельств эта доля секунды может стоить ему жизни. Особенно теперь.

И потом, сама Либерти. Юзи никогда не был озабочен своей внешностью, но, лежа в постели с Либерти, кладя руку на ее подтянутый живот или скользя ладонью по ее точеным ногам, он невольно обращал внимание на собственное тело, которое на вид и на ощупь стало обмякшей версией того, что было несколько лет назад. Либерти целенаправленно занималась собой, она знала, как это важно. Каждый день она выкладывалась в тренажерном зале, каждый день без исключений, даже когда они пили и трахались до рассвета, даже когда они курили дурь. Юзи частенько просыпался, разбитый с похмелья, и видел, как Либерти возвращается из зала: с мокрыми после душа волосами, очищенная от всех токсинов, свежая и готовая начинать новый день. Если они хотят до конца дней прожить вместе, ему нельзя отставать.

Силясь напомнить телу, что значит бегать, Юзи срезал путь через парковку и по извилистым улочкам затрусил в сторону Эксмут-маркета, слушая, как ноги бьют по черному тротуару и все быстрее колотится сердце. Над головой застучали лопасти вертолета; пока тот не скрылся, Юзи машинально держался тени, не дергаясь, но и не подставляясь под удар. Верить в себя. Шпионский синдром.

На рынке царило вечернее затишье. Юзи остановился у обшарпанной двери, уперся ладонями в колени и попытался перевести дух. Он знал, что покраснел как рак, он чувствовал жар в лице, глаза слезились. «Рорбау» неприятно врезался в спину. Юзи вытащил сигарету — глупо все-таки вот так взять и бросить курить, — поджег и жадно вдохнул. Это успокоило нервы, и Юзи привалился к стене, наблюдая за проезжающими мимо машинами. Он снял бейсболку и вытер лицо и голову футболкой, оттянув ее с живота. Потом провел ладонью по лицу, собрался с мыслями и нажал звонок четвертого этажа.

— Да? — раздался металлический голос.

— Это я.

Дверь зажужжала, и Юзи вошел, проверив, чтобы она плотно закрылась за ним. В лестничном колодце было непривычно тихо, пахло коврами и мочой. Тяжело ступая, Юзи стал подниматься по ступенькам; когда он добрался до четвертого этажа, дверь квартиры была открыта и слышалось, как внутри работает телевизор. Он вошел.

— Юзи, братишка. Что, черт подери, с тобой стряслось? — спросил Авнери, подходя к Юзи с двумя бутылками пива.

Юзи, не ответив, схватил одну из бутылок и сделал большой глоток.

— Какие-то проблемы? — поинтересовался Авнери, и было неясно, шутит он или нет.

Юзи убедился, что занавески задернуты, вытащил из-за пояса «рорбау» и положил его на стол. Потом рухнул в кресло и допил остатки пива. Квартира была совершенно голой, никаких личных вещей, только мебель. Авнери налил ему стакан воды, но он отмахнулся.

— Спасибо, что пришел, — сказал Авнери, улыбаясь, как будто у него сегодня день рождения. — Не хотел говорить по телефону. Есть новости.

— Давай.

— Они поступили.

— Что?

— Деньги, брат. Они поступили.

Юзи ощутил волну холода, потом жара, потом мир как будто сжался и тут же расширился.

— Вся сумма?

— До последнего доллара. Проверь счет по Интернету, когда вернешься. Мы богаты, братишка. Богаты.

Внезапно опьянев, Юзи вскочил на ноги и не успел глазом моргнуть, как они с Авнери уже обнимались. Потом он опять повалился в кресло. Весь мир казался совершенно другим. Не забывай, кто ты. Верь.

— Важно не пороть горячку, — сказал Авнери. — Деньги у нас. Пока все хорошо. Но нам нужно сматываться. Как только информация появится в «Викиликс», Бюро погонит нас как крыс.

— Когда она появится?

— Сегодня вечером.

— Рановато.

— Наши спонсоры не хотели ждать. Выборы приближаются.

Юзи огляделся.

— Тогда понятно, почему такой интерьер, — сказал он, — вернее, почему он отсутствует.

— Я все вычистил, — ответил Авнери. — Хотел предложить тебе встретиться в баре, но решил не рисковать. Мой самолет вылетает через шесть часов.

Повисла пауза. Мало-помалу буря эмоций в груди Юзи унялась, стихнув до слабой вибрации.

— Значит, — проговорил он наконец, — сегодня твой последний вечер. Ты готов исчезнуть?

Авнери кивнул в сторону двери, где под курткой лежала сумка через плечо.

— Полюбуйся, — сказал он, небрежно бросая на стол зеленую книжицу паспорта.

Юзи взял ее в руки.

— Немецкий? — спросил он.

— Jawohl,[22]— с поразительно достоверным выговором ответил Авнери. — Там, куда я направляюсь, немцам всегда рады.

— Только не говори мне куда.

— И не собирался.

— Хорошее качество, — сказал Юзи, пристально разглядывая фотографию. — Документ высшего уровня, да?