Книга Играть, мстить и править - Дмитрий Семальский

мог девушку защитить? А если бы он меня и правда убил? — спросила Оксана.

— Отличный спектакль. Ну и чего ты хочешь-то? — фыркнул Никита.

— Хотела проверить, получится ли попасть в город грома через постель.

Никита хотел ответить, что она просто дура, если так думала. Затем он подумал, что что-то не так. Она не говорила серьёзно.

— Ты девушка Кости, — понял он.

— А может, так, девка на месяц-другой поразвлечься? Такого ты мнения о девушках брата? Меня зовут Вероника, очень приятно.

— То, что ты его девушка, не значит, что тебя пустят в город за так, без очереди.

— Как же, нет? Пустят. Куда денутся?

— Я не допущу, чтобы Костей крутила нахалка типа тебя, — сказал Ник.

— А если нахалка отплатит за город своим секретом. Чем-то особенным для карателей. Чем-то, что поднимет гильдию чуть ли не в космос.

— Кома! — Никита закрыл глаза рукой. — Почему нельзя было с этого начать?

— Почему нельзя относиться к Косте нормально? Ладно бы ты относился к нему, как к отморозку, каким он пытается казаться. Но ты его лелеешь как какую-то куклу.

Эти слова Никита прокручивал в голове оставшийся вечер. Что конкретно она хотела сказать? Что ему стоило бы изменить в отношениях с братом? Что он точно понял, так это то, что у Кости появилась замена мамочки, с которой ему, Никите, придётся считаться.

Глава 19. Флипп

На следующий день братья повели Кому в город грома. Фоджин не был против сместить очередного клиента на день вперёд. Вероника вообще ничего не стеснялась и периодически лезла к Косте целоваться. Никита морщился, хотя при виде такой страсти, он даже завидовал им.

— Значит, вы не поведёте сюда гильдию? Они подозревают, что вы что-то скрываете. Средний уровень подскочил слишком резко, и подскочит опять, — сказала Вероника, когда Никита добил очередного краба и в очередной раз отвлёк парочку от поцелуя.

— Возможно в дальнейшем. Чем больше посетителей, тем выше вероятность слива. Каждый клиент может проговориться. В любом случае, когда игроки со стороны здесь появятся, я сразу поговорю с отцом.

— Ясно. За меня не беспокойся. Я не проговорюсь. Глупо ведь было бы сливать бизнес своего мужчины, — улыбнулась она, потрепав Костю за волосы.

Чем дольше они находились в городе, тем становилось очевиднее, что Кома могла бы попробовать сделать квест в одиночку. Она сама догадалась проапгрейдить крабовые клешни камнями у кузнеца, такой возможности ранее не наблюдалось. Она сама догадалась, что крабовые клешни можно метать наравне с дротиками, когда они изучили эту способность у Тода. Именно это требовалось делать на боссе Гипне, когда тот отталкивал противников от себя и накладывал на всех сон. Дротики на него никак не влияли, а клешни сбивали каст сна. В итоге квест был сделан всего за почти три часа.

После всего Кома недолго радовалась. Она ожидала, что поднимет сотый уровень также быстро, как Костя. Но он объяснил ей, что сделал это только благодаря мечу гладиатора. Кома тоже попыталась сходить в высокоуровневые локации, но после нескольких смертей поняла, что это не её вариант. Три уровня в день на гигантах — вот её предел, и это её несколько фрустрировало.

Ободряли её разве что успехи на арене. Рейтинг гильдии резко взлетел, когда на бои пять на пять стали выходить одни каратели, хоть и невысоких уровней. С открытым Комой багом, они пару раз победили сплочённые команды уровней намного выше их.

Многие из гильдии боялись банов, но Никита их успокаивал. Это был не тот баг, за который дали бы пожизненный бан. Приводил в пример шамана Кука, который использовал баг обнуления кулдауна призрачной формы при вызове определённых тотемов в определённом порядке. В газетах писали о его месячном бане и о том, что он даже не понимал, что использовал баг.

За несколько недель Никита поднял девяностый уровень. Костя же — только сто третий. Он всё время проводил в переписках с неудачниками, чтобы выкупить меч гладиатора. Он и так купил себе такой же, только на одно усиление ниже, но данный меч его не устраивал, эффект ошеломления периодически не прокал. Что касается Комы — она молчала о своих успехах. На вопросы Кости каждый раз уклонялась от ответа. В общем, дела шли как нельзя лучше.

Никита хотел помочь Косте накопить на меч, хотя он сам присмотрел на аукционе неплохой щит, который стоил целое состояние. Смысл его брать был только с нормальным одноручным мечом или же с мечом гладиатора, который кое-как можно было взять в одну руку благодаря низкому весу, хотя со штрафом на его уникальный эффект. В итоге Никита хотел договориться с Костей, чтобы тот отдал ему шестой меч, когда купит себе седьмой, в обмен на помощь с покупкой седьмого. Костя же, недолго думая, отправил Никите свой меч просто так, приписав, что сейчас он уже хочет другое оружие, на которое нужно ещё больше денег. Никита решил, что будет отправлять ему по пятьдесят тысяч золотых время от времени. А пока он написал очередному неудачнику из списка с ником «Флипп», что знает о его преступлении.

«Это ты убил мою невесту?» — тут же пришёл ответ.

«Нет. Но кое-кто уверен, что это сделал ты. И у тебя будут проблемы, если ты не заплатишь».

«Я поклялся, что найду истинного убийцу моей невесты. Не знаю, что тебе известно и откуда, но помоги мне, и я отдам тебе всё, что у меня есть».

Никита пришёл в смятение от такого ответа. Этот человек был в отчаянии и явно не был убийцей. В таких ситуациях Ник не смел больше тревожить бедных людей. Но в этот раз Флипп сам напрашивался.

«Ублюдок, что молчишь? Ты тоже замешан, а? Или ты и есть убийца? Объясни, что к чему, или я до тебя доберусь».

Никита пожалел его и ответил, что напишет позже. А пока он дождался, пока Фоджин появится в игре, и написал ему о ситуации с Флиппом.

«Конечно, они строят из себя невиновных! Ты должен быть готов к этому. И одна маленькая просьба, если ты кого-то решил пожалеть, то так и пиши в отчёте. Ничего зазорного в этом нет, абсолютно нормальная ситуация», — ответил Фоджин.

«Ладно. Но всё-таки, можно ли помочь этому Евгению разобраться с делом?»

«Никита, нет. Наши источники анонимны. Просить их копаться в делах никак нельзя — это опасно для всех нас. Уясни это очень хорошо, и не давай нашим плательщикам надежд».

Больше Никита никому не писал.