Книга Скандал - Аманда Квик

После того как все утрясется, ты снова станешь одной из нас. Ты же, слава богу, Фарингдон!

— Меньше всего тебя должно сейчас волновать твое финансовое положение, — быстро сказала Эмили. — Нам необходимо найти способ предотвратить дуэль. Нельзя тебе драться с Грейли, Чарльз.

— Выбора нет, — промолвил Чарльз с еще большей непреклонностью. Он взялся за бутылку. — В конце концов, затронута честь дамы.

— Но, Чарльз, ведь этот ужасный человек может тебя застрелить. — Эмили уже начинала отчаиваться, видя, насколько серьезно настроен ее брат пройти опасный путь до конца. — И потом, дуэли запрещены.

— О запрете все знают, Эм, — раздраженно произнес Девлин. — Но он ничего не значит. Честь джентльмена превыше закона.

Эмили перевела взгляд с одного брата на другого, и сердце ее упало.

— Ты собираешься пройти через весь этот кошмар, да, Чарльз?

— Выбора нет.

— Перестань повторять одно и то же, — возразила Эмили. — Есть у тебя выбор. В крайнем случае не поздно принести Грейли свои извинения.

— Боже мой! Даже и не заикайся об извинениях. — Чарльз, казалось, был искренне потрясен. — Джентльмен обязан выполнить свой долг, когда затронута честь дамы.

— Черт подери! — негодующе вскричала Эмили и направилась к двери. — Я вижу, с тобой бесполезно разговаривать.

— Эмили, подожди, — сказал Девлин, последовав за ней. — Куда ты?

— Домой.

— Прощай, Эм, — очень тихо произнес Чарльз за ее спиной.

Она остановилась и повернулась к нему:

— Чарльз, не говори так. Все будет хорошо.

Чарльз одарил ее своей беззаботной чарующей улыбкой Фарингдона:

— Да, но если вдруг… Я хочу, чтобы ты знала, я тебя всегда любил, сестренка. И надеюсь, ты найдешь свое счастье.

— Ах, спасибо, Чарльз! — На ресницах Эмили заблестели слезы; сдернув очки, она вытерла глаза кулачком, затянутым в перчатку. Она пересекла комнату и нежно поцеловала брата в щеку:

— Все будет хорошо. Вот увидишь.

Она стремительно повернулась и направилась к двери, лихорадочно соображая, что же предпринять дальше. Ответ очевиден, подумала она, усаживаясь с помощью Джорджа в экипаж. Ситуация просто отчаянная. Она пойдет прямо к Саймону и попросит о помощи. Он непременно поймет.

Ее дракон справится с чем угодно.

Но как выяснилось, Эмили пришлось умерить свой пыл на целый час, пока она дождалась возвращения Саймона. Когда Лиззи наконец поднялась к ней в комнату и доложила, что Блэйд ждет ее в библиотеке, Эмили вскочила и буквально слетела по ступенькам. Гарри, их безрукий лакей, поспешил распахнуть перед ней дверь.

— Саймон, слава тебе господи, вы здесь! — воскликнула Эмили, ворвавшись в комнату. — Мне надо немедленно с вами поговорить.

Саймон посмотрел на нее чуть насмешливо, но с интересом и вежливо встал навстречу:

— Мне дали об этом понять. По словам Гривза, за последний час вы спрашивали меня каждые десять минут. Почему бы вам не присесть, мадам, не отдышаться и не объяснить, в чем, собственно, дело?

— Благодарю вас. — Эмили рухнула в ближайшее кресло, уже почти успокоенная. — Дело в Чарльзе. Случилось несчастье, Саймон.

Веселая снисходительность исчезла из глаз Саймона. Он сел, откинулся в кресле и забарабанил пальцами по черному лаку своего письменного стола:

— Мы говорим о Чарльзе Фарингдоне?

— Ну конечно. О каком еще Чарльзе я могу говорить?

— Вопрос интересный, учитывая, что я совершенно определенно объяснил вам, что вы не будете встречаться без меня ни с кем из вашей семьи.

Эмили отмахнулась нетерпеливым движением руки:

— Ах, сейчас не до мелочей. Все очень серьезно, вы сразу поймете это, услышав всю историю.

— С нетерпением жду.

— Ну так вот, я встретила Девлина на улице у книжной лавки Асбери, и он сразу же повез меня к Чарльзу. Он сказал, что я могу больше не увидеть его живым.

— Кого? Чарльза?

— Ну да. Саймон, случилось самое ужасное. Чарльз собирается драться на дуэли с человеком по фамилии Грейли. Вполне вероятно, что мой брат будет убит. В лучшем случае тяжело ранен. Девлин говорит, что Грейли уже дрался на двух дуэлях и оба его противника получили по пуле. Вы должны предотвратить убийство.

Саймон все так же пристально смотрел на нее.

— Я предупреждал вас, что вы не должны видеться с братьями наедине…

— Да, Саймон, но здесь вопрос жизни и смерти. Я понимаю, особой приязни вы к нему не испытываете, но вы же видите, что сейчас вам надо отставить свои личные чувства в сторону и сделать что-нибудь для несчастного…

— Почему?

Эмили, пораженная, уставилась на него:

— Почему? Саймон, ведь Чарльз мой брат. И он почти ничего не знает о дуэлях.

— Значит, скоро узнает.

— Вы с ума сошли? Они не шутят. Вы должны спасти его от этой глупости. Его могут убить.

— Вряд ли. Грейли наверняка удовлетворится тем, что просто его ранит. Он достаточно меткий стрелок, чтобы не застрелить вашего брата. Какой ему смысл. Если Грейли убьет противника, ему придется покинуть страну, а у него, судя по всему, нет такого желания.

Эмили на мгновение потеряла дар речи. Когда она наконец снова обрела голос, он прозвучал еле слышно:

— Саймон, прошу вас, не дразните меня, пообещайте, что спасете Чарльза.

— Похоже, вы упускаете весьма существенный момент, мадам.

— Какой? — простодушно спросила Эмили.

— Мне совершенно наплевать, что произойдет с Чарльзом или с кем-нибудь еще из Фарингдонов. Похоже, ваш братец первым из семейства проложит себе дорожку в ад, и у меня нет никакого желания становиться на его пути.

Эмили судорожно сжала ручки кресла, у нее даже побелели костяшки пальцев.

— Вы не можете так думать.

— Готов повторить каждое свое слово, дорогая моя. Вам давно бы следовало уяснить, что у меня нет никакого интереса спасать Фарингдонов. Если вы этого не поняли, то только потому, что не обращали на мои слова должного внимания.

— Но, Саймон, я думала… вы поможете мне спасти его.

— Вот как, дорогая моя? А вы, случайно, не думали, что, раз вы теперь спите со мной, как и подобает настоящей жене, значит, сможете легко манипулировать мною? Вы, вероятно, полагаете, что я настолько увлечен вашими чарами в постели, что непременно позволю вам управлять собой во всем остальном? Если так, вам еще многое предстоит открыть для себя в своем муже…

От этого леденяще тихого вопроса и обвинения Эмили обдало холодным ветром. Она, пошатываясь, встала с кресла.