Книга Тайный наследник 2 - Алекс Хай

высокую кухню, где описания блюда было больше, чем самой порции на тарелке. В этом плане Сербия мне импонировала: блюда простые, порции большие. Все, что надо голодному мужику.

— Отлично, мне нравится, — кивнул я и отложил меню. — Что посоветуете из напитков?

— Для аперитива — домача медовая. Или дуня — айва. Это из ракии. Если предпочитаете вино, то урожай трехлетней давности с винодельни «Звонко Богдан» отлично подойдет к ягнятине.

— Тогда аперитив и вино, — улыбнулся я. — И минеральную воду. Милоша.

— Конечно, господине.

Официант не успел скрыться, как в зале появился Матфей Ненадович. У этого парня была занятная особенность — сколько бы народу ни находилось в помещении, но он мгновенно привлекал все внимание к себе. Молодой князь возвышался над столиками, словно гора, и дарил окружающим задорные улыбки.

— Здраво, кнез! — приветствовали его конобары, и я понял, что мой визави был здесь постоянным гостем. — Шта желите?

— Как обычно, — распорядился он барским взмахом руки. — И гурманску плескавицу с каймаком.

Он плюхнулся в кресло напротив меня.

— Здравствуйте, Николай! Ну наконец-то свиделись. Я уже подумал, что вы и вовсе обо мне забыли. А потом почитал новости… На вас и правда напали с целью убить?

Я отпил воды и сдержанно улыбнулся.

— Как видите, они не очень-то преуспели. Да и черт с ними. Не первое покушение и не последнее.

— Это у вас нынче в Петрополе так принято, да?

— Перенимаем балканские традиции.

Ненадович громогласно расхохотался. Всего в этом парне всегда было немного чересчур. Харизма — бешеная. Смеялся — громко. Жесты — широкие, размашистые. Природа наградила его внушительным ростом и могучей комплекцией, да и женщинам такой типаж тоже был по вкусу. Но главное — у князя Матфея была особенная энергетика. Он словно одним своим присутствием поднимал людям настроение.

Дневник Бранковича не солгал. Такой парень должен был иметь много друзей. Признаюсь, я и сам едва не поддался его обаянию.

— Нравитесь вы мне, князь Никола, — отсмеявшись, он налил себе воды и выпил стакан залпом. — Не против, если я буду вас так называть? На наш, местный манер. А то наши придворные совсем помешались на всем европейском. До такой степени, что того и гляди, скоро забудут, кем родились.

— Конечно, не против. У нас, к слову, как император Петр Первый прорубил окно в Европу, с тех пор тоже европеизируемся.

— Э, нет, ваше сиятельство, — покачал головой Ненадович. — Истории наших народов похожи, но Российская империя — страна огромная. Своя культура, свои обычаи — и вы свято их оберегаете. Сербии повезло меньше. Страна маленькая и окружена недругами. И недруги эти лезут изо всех щелей. Вот уже во дворце хозяйничают…

Я удивленно приподнял брови.

— Не опасно ли говорить такое в публичном месте?

Ненадович умолк, серьезно на меня уставился… А затем обернулся к остальному залу.

— Эй, братцы! Скажите-ка, что думаете об австрияках? — прогремел он.

— Jebeni austrijci! — донеслось откуда-то с нижнего этажа.

Вслед за изречениями анонимного нелюбителем Австро-Венгрии полетели еще несколько — столь же оскорбительные. Матфей Ненадович уставился на меня.

— Ну вот, ваше сиятельство. Ничего нового я вам не сказал. Такие нынче в народе настроения. Жаль, что его величество иного мнения.

— На вас могут донести, — прошипел я.

— Ну донесут. И что дальше? Я что, короля оскорбил? Нет. Послал далеко кого-то конкретного? Тоже нет. Просто задал людям вопрос, и отвечали все добровольно. Не знаю, как у вас в Петрополе с этим дела обстоят, а здесь пока еще можно свободно выражать мнение.

Официант принес аперитив и поставил две высокие рюмочки с золотистой жидкостью на тонюсеньких ножках.

— Живели! — князь поднял свою.

— Живела Сербиja! — улыбнулся я, процитировав старый лозунг из одной песни.

— Такими темпами, ваше сиятельство, я начну думать, что вы больше серб, чем рус, — отозвался мой собеседник. — Но приятно слышать, ничего не скажешь. Куда приятнее, когда иноземец старается узнать твою родную страну и культуру, в то время как твои соотечественники начинают говорить по-немецки. Печально это на самом деле, но сделать ничего нельзя.

Я пожал плечами.

— Ну, для нашей знати тоже обязательно знание нескольких иностранных языков, и в салонах нередко говорят по-гречески.

— По-гречески — это можно. По-гречески — это хорошо. Язык Константинополя священен, и всякий образованный человек должен его знать. А вот свой забывать все равно нельзя, — он понизил голос. — Я был шокирован, узнав, что кронпринц в детстве говорил по-сербски с акцентом. Пришлось подтягивать, чтобы не позориться. Сейчас, слава богу, объясняется свободно.

А вот этот факт меня удивил. Судя по всему, у князя Матфея Ненадовича язык был без костей, раз он так охотно делился деликатными сведениями. С ним стоит держать ухо востро и лишнего не болтать.

— Пока ждем горячее, расскажите, ваше сиятельство, как вам Белград?

— Хороший город. Со своими особенностями, конечно… Привыкаю. Жарко у вас.

— Это в июле жарко, а сейчас — так, ранее лето… А в июле чеканить строевой шаг — это, я вам скажу, то еще испытание на выносливость.

— Охотно верю.

— Куда-нибудь выбирались? — продолжил допрашивать князь. — И, надеюсь, приняли приглашение на представление кронпринца к присяге?

— Разумеется. Что до светской жизни, то потихоньку разгребаю почту. Признаюсь, не ожидал такого количества приглашений.

Ненадович снова рассмеялся.

— Привыкайте! Это у нас традиция такая — постоянно ездить друг к другу с визитами, устраивать приемы по любому поводу… Жизнь скучная, вот люди и развлекаются как могут. Особенно женщины. Особенно незамужние. Наших княжон оберегают как зеницу ока, прямо как в стародавние времена. Все встречи — только под присмотром, выезды — только с сопровождением. Чтобы поговорить, изволь пригласить на танец. А позволишь лишнего — схлопочешь