Книга В омуте страха - Ищущий

Осталось лишь затянуть время.

— Ты наверняка что-то хочешь спросить? — поинтересовался Игнат Филиппович начиная разламывать жареную курицу, которая тут же наполнила своим ароматом все купе. Джек старался не думать о том, что будет дальше, прекрасно понимая, какие специи положил в это блюдо повар.

— Есть вопросы, — согласно кивнул Джек, включаясь в беседу, — ты ведь знаешь, кто убил Худорукова?

— Я знаю все. И уж то, что это были вы не секрет. Более того, я знаю, что именно вы прикончили Султана, и тут я понял, кто будет следующим.

«Все могло было быть проще, если бы ты не испугался и пришел на поклон», — в мыслях ругал его Джек.

— Перед смертью, он сказал, что отправил досье тебе, — грозно прошипел Джек, смотря на то, как кусочек за кусочком курица исчезает во рту Победова.

— Было и такое, — подтвердил прокурор, начиная краснеть. Его лицо начинало покрываться потом, а сам он принялся расстёгивать рубашку, давая себе больше воздуха.

— Кто это был? Почему его так боялся Бад?

На этот раз Победов удивился. Он даже остановился, есть от вопроса Джека, и посмотрел на него своим затуманенным взором. Кажется, он не ожидал именно такого вопроса. Он закашлялся и принялся запивать кусочек курицы лимонадом.

— Я не знаю, кто это был, — честно ответил Победов, — мне даже сложно сказать, что… ты… кхэ… точнее, откуда ты… кхэ узнал…

Дверь купе резко отворилась, и в кабинку ворвался бугай. Он аккуратно перевел взгляд с Джека, который спокойно сидел на диванчике напротив прокурора, который кроме как сильным кашлем ничем особо не выделялся и лишь старательно вливал в себя лимонад.

— Все в порядке, Игнат Филиппович⁈ — поднялся охранник, — мне выкинуть его?

Джек слегка напрягся. Если сейчас Победов сдаст его, все сразу придет в движение.

— Нет, кхе… пойди прочь, я подавился, — прокурор замахал руками, пытаясь отбиться от надоедливого охранника.

Было явно видно, как ему плохо, но видимо Победов до сих пор не мог осознать в каком положении он оказался и все ещё грешил на еду. Судя по тому, что он отослал охранника, Жеменес пришел к выводу, что тот хочет закончить разговор.

— Вам плохо? — поинтересовался Джек, явно понимая к чему все идет, — «Сколько же Фредерико влил туда своего „соуса“?» — подумал гангстер при этом думая, что в этом блюде могло быть что-то ещё помимо мышьяка.

— Пошел ты, Жеменес, — выругался Победов залпом допивая бутылку, — я кхе-кхе, доел, как видишь… уф… сейчас я думаю, что тебе… пора, надо было… сказать…

— Считаю также, Игнат Филиппович, но позвольте я кое-что вам сразъясню, — Джек поднялся и приблизился к задыхающемуся Победову, — вы не единственный, кто запомнил что-то из нашей последней встречи. В частности, я помню, что вы любите курицу, вот она вас и погубила.

Глаза Победова неожиданно наполнились, понимаем. Он начал хрипеть, гангстер тут же схватил его за шею и рукой заткнул рот, не хватало, чтобы охрана вернулась сюда. А потом неожиданно зрачки прокурора закатились, и он начал оседать на кресле. Вскоре, тело прокурора обмякло и затихло. Джек медленно отпустил тело, а после накрыл пледом, что лежал рядом и, сложив все на тележку, развернулся к выходу.

Возле двери, он аккуратно водрузил переносной сейф под тележку и прикрыл белой скатертью. Осталось лишь тихо уйти. Бросив последний взгляд на Победова, Джек приоткрыл дверь и вместе с тележкой вышел в коридор.

— Что так долго? — выругался охранник, который явно намеревался войти в дверь.

— Прислуживал Игнату Филипповичу, — соврал Джек, — не верите? — спросил он и взглянул на обглоданную курицу.

Джеку вдруг пришла на ум мысль, что весь шум, что доносился из купе, охрана не слышала. Возможно, вагон был бронирован со всех сторон, что и спасло его от любопытных глаз охранников Победова.

— Я схожу, уточню, — произнес один из бугаев и уже развернулся к купе, как его остановил Джек.

— Игнат Филиппович, отдыхать изволит, прикорнул слегка.

Охранник не поверил. Открыв дверь он обнаружил лежащего Победова, прикрытого пледом. Жеменес, который уже успел просчитать все возможные действия охраны прокурора наперед, едва ли не с шумом выдохнул, когда бугай закрыл дверь.

— Спит, — подтвердил он слова официанта, — ладно, вали, давай. Не нравится мне твоя рожа.

Джеку только осталось исполнить приказ людей Победова. Он чуть ли не бегом добрался до вагона ресторан, обошел смеющихся парней, что уже успели сменить предыдущих и, не обращая внимания на их предложение присоединится, вошел на кухню.

Фредерико уже развернулся и выставил вперед нож, но завидев Джека улыбнулся:

— Дело сделано, — кивнул Жеменес, — пора уходить.

— Поезд прибудет на станцию, через пару часов, тебе нужно будет выйти через боковую дверь.

— А ты? — удивился Джек.

— Я не могу, Разини приказал проследить за действиями сыщиков, не хватало, чтобы они нашли что-то ещё.

В этот момент, Джек достал из тележки сейф. Фредерико тут же принялся возбужденно крутиться возле него. Он явно не ожидал, что Жеменес притащит и его с собой. Фактически, это было две крупных победы гангстеров, оставалось лишь вынести все это из поезда.

— Вскрыть его здесь не получится, — наконец-то вынес свой вердикт Фредерико, — давай переодевайся, и я тебя проведу на выход.

Джек вновь вернулся к своей старой форме и сев на скамейку затих. Он размышлял. О том, что будет дальше и как в итоге сыщики объясняет смерть Победова. Конечно, скоро охрана начнет задавать вопросы и возможно войдет в купе, но его уже в поезде не будет. Они, скорее всего, допросят Фредерико, но тот подготовил весьма крепкую легенду и, по его словам, он выйдет сухим из воды. Все было обставлено так, что виноват новенький официант, которого нанимал не повар, то есть Фредерико, а его начальство, а значит, спрос будет с него. Кроме того, у гангстера повара имелось хорошее алиби, он работал на этом поезде почти три недели, а то и больше и его все уже запомнили, а вот официанта не знает никто.

В мыслях Джек уже оценил эту картину и согласился, что если все пройдет гладко, Фредерико сможет проследить за сыщиками, а после доложить результат Разини. Поезд со свистом остановился.

Джек и Фредерико выглянули в вагон ресторан. Охрана уже покинула его, возвращаясь в вагон