Книга Хроники Астариса. Книга 1. Тени судьбы - Алекс Бэйлор

другие.

– Именно поэтому я и здесь, – возразила Силия, – чтобы раз и навсегда покончить с этим.

Чент Ломберт презрительно хмыкнул.

– Не сочтите за грубость, Ваше Величество, – ответил он, – но вы рассуждаете как наивное дитя.

Силия была ошеломлена прямотой и смелостью этого человека, но этим он только вызывал к себе еще больше уважения. Хотя, по большей части, это и было вызвано приступом отчаяния.

– Пока идут войны, – продолжил староста Ломберт, – пока существует привычный уклад жизни, где есть только две группы населения: те, кто отбирает у слабых, и остается безнаказанным, и эти самые слабые, кто всю жизнь от этого страдает. Пока все это существует, ничего не поменяется.

Ломберт поджал губы, и уставился куда-то в сторону леса.

– Да, безусловно, своим рвением и старанием вы можете обеспечить нам мир на какое-то время, но, в конечном счете, звери, подобные «Молчаливым», вернутся. Всегда возвращаются.

Староста Чент Ломберт притих. Пораженная его словами Силия не нашла, что ответить. В его полубезумной речи, тем не менее, была немалая доля истины.

Какое-то время они ехали молча. Тишину нарушал лишь мерный топот копыт, лязг доспехов и лошадиное ржание.

– Поэтому остается лишь одно, – внезапно прервал молчание Чент Ломберт.

Силия вопросительно подняла брови.

– Отмщение, – отрезал староста Иштера, и пришпорил коня.

***

Свист стрел. Предсмертные вопли. Они появились буквально из ниоткуда. «Молчаливые», затаившиеся в кустах и на кронах деревьях, точными залпами стрел застали королевский отряд врасплох. За одну вражескую атаку они лишились трех всадников.

– Перегруппироваться! – Прокричал Вегдон Мортис, и опустил забрало шлема. Начальник гвардейцев вытащил меч из ножен, и, выставив его перед собой, двинулся в атаку.

Конные гвардейцы перестроились в двойную линию по два всадника, и ломанулись вперед. Разъяренные крестьяне, нарушая всякий боевой порядок, рванули вслед за ними.

На «Молчаливых» поверх стеганых гамбезонов были надеты пластинчатые доспехи. Кроме луков с раздвоенными наконечниками у них были короткие широкие мечи с искривленными лезвиями.

– Ваше Величество, – обратился к Силии молодой гвардеец Гарт Локсер. Вместе с двумя своими напарниками, он остался в авангарде вместе с королевой. Они выстроились впереди нее с поднятыми щитами. Защищая королеву от града стрел неприятеля, они в то же время преградили ей путь к наступлению.

«Я должна сражаться вместе со своими людьми, а не отсиживаться в стороне.»

У Силии резко закружилась голова, перед глазами все плыло. Сердце в груди бешено стучало. Королева почувствовала, что в любую секунду может выпустить из рук поводья и рухнуть на землю.

– Я…

– Ваше Величество, не двигайтесь с места! – Обернувшись через плечо, крикнул Гарт Локсер, – мы защитим Вас!

В следующий миг несколько стрел насквозь пробили щит Гарта и гвардейца слева от него.

Лучезарный испуганно заржал и встал на дыбы, едва не скинув королеву на землю. Силия всеми силами вцепилась в подпругу, и, наклонившись вперед, попыталась успокоить коня.

Со всех сторон слышались истошные вопли и стоны, лязг стали о сталь и дикое ржание перепуганных лошадей. «Молчаливые» наступали со всех сторон. Гарт Локсер, сжимавший в руке обоюдоострый меч с бронзовой рукоятью, издал приглушенный стон, и пополам перерубил подошедшего верзилу.

Откуда-то издалека послышался пронзительный звук горна. Сознание Силии медленно покидало ее. Мутная неразборчивая пелена застилала ей глаза. Она почувствовала, что больше не может держаться в седле. Из последних сил королева обернулась на звук горна, и увидела плотные ряды скачущих всадников.

Глава 42 - Мэллион

– Милорд, от лица моей семьи, – светловолосый юноша преклонил колено, склонив голову вниз, – я хотел бы пригласить вас на скорое празднование Дня Рогалана. Понимаю, что вы привыкли отмечать священный праздник в кругу семьи, но если бы вы почтили своим присутствием наш скромный замок, то оказали бы непомерную услугу моему дому.

Мэллион неуверенно заерзал на кресле. В приемный зал Катерсиса сквозь приоткрытые ставни проникал яркий солнечный свет. Погода на улице стояла просто замечательная. В любые другие дни своей «прежней жизни», он бы уже давным-давно занимался уроками фехтования с Герберто Лортаном, или отправился бы на охоту вместе с отцом. Но теперь Мэллион не мог себе этого позволить. От его действий зависела судьба его дома.

– Понимаете, – Якелл Цериш приподнялся на ноги, устремив взгляд прямо на Мэллиона, – я бы и не смел вас просить о таком великодушии, но...

Голос юноши дрогнул. Было видно, что каждое слово давалось ему с трудом.

– Но дело в том, что, скорее всего, грядущий День Рогалана станет последним для моей несчастной матери. Ужасная болезнь вытягивает из неё все силы, и, боюсь, ей осталось совсем недолго.

Ламия, сидевшая слева от Мэллиона, прикрыла рот ладонью.

– Моя мать всю жизнь, как и любой член моей семьи, восхищалась отвагой и доблестью вашего деда, Чарнса Вэрсиона, а затем и вашего отца, лорда Мэйно. Вы оказали бы ей и всему роду Церишов неоценимую честь, если бы прибыли к Вересковый Чертог на празднование Дня Рогалана.

Юноша откашлялся, собрался с мыслями и вновь заговорил.

– Ко всему прочему, по всей Антрексии все больше и больше распространяются слухи о скором начале очередной крупномасштабной войне. Ваша Милость, я убежден что общими усилиями мы сможем справиться с любой напастью. Вересковый Чертог вот уже несколько столетий находится в преданном услужении у Катерсиса. Смею утверждать, что там продолжится и впредь. Вы можете рассчитывать на мою безоговорочную поддержку в грядущей войне. Если потребуется, я буду биться плечом к плечу с вами и вашими братьями.

Мэллион судорожно сглотнул. Мальчик перевёл взгляд на сидящего по правую руку Теркса Огенфира, начальника стражи Катерсиса. Впрочем, теперь его обязанности были гораздо шире. Во время отсутствия Энцо Сизариса, Мэллион назначил его своим Первым Советником.

Мужчина, подложив руку под подбородок, ответил неопределенным кивком. Огенфир, совсем недавно переступивший шестой десяток, по-прежнему дал бы фору многим зеленым юнцам и в фехтовании, и в стрельбе из лука. Копна сальных седеющих волос с заметной