Книга Осторожно! Некромант! - Виктор Молотов

Вот же стерлядь горбатая!

— Отставить описание! — крикнул я в ответ, повернувшись в кресле. — Сейчас! Иду!

Лиза пришла. Интересно, соскучилась по мне или по какому-то делу?

Я открыл дверь и встретился с тревожным взглядом безумно красивых голубых глаз.

— Заходи, — пригласил я её в дом.

— Всё в порядке? — спросила она. — Ты не читал сегодняшние газеты? Везде на первых полосах о том, как армия инквизиторов готовится напасть на некроманта Акакия.

— Да, — ухмыльнулся я. — Внезапность — это прям их конёк.

— В общем, я переживаю. И решила навестить тебя.

— Всё хорошо. Я живой и невредимый. Кстати, от стресса — могу сделать глинтвейн. Как раз и погодка подходящая, — предложил я.

— Да, кстати, а как это получилось? — Лиза была крайне удивлена и даже восхищена.

— В самогон попал не тот ингредиент, — пожал я плечами. — Вот и получилась зима. Ничего особенного.

— Так это же… это же так красиво! А-ха-ха!.. А давай глинтвейн, — махнула она рукой.

Уже через двадцать минут в доме запахло корицей, гвоздикой и другими специями.

Сразу стало уютней.

После второй кружки Лиза раскраснелась и расслабилась. А Пук категорично посмотрел на эффект и захотел тоже попробовать.

Я налил ему половину бокала.

— Шеф, давай больше! — крикнул Пук. — Краёв не видишь, хр-хр⁈

— Ты попробуй сначала.

Пук отхлебнул, а затем сморщил свою мордочку:

— На мокрицах что ли готовил?

Лиза как раз в этот момент пила напиток и прыснула, округлив глаза.

— Какие мокрицы, Пук? — я засмеялся. — Не пугай Лизу.

— А ну-ка, щас ещё разок, — скунс с видом опытного дегустатора поболтал глинтвейн в бокале, посмотрел на свет, затем сделал небольшой глоток, почавкал. — Ну, точно! Мокрицы!

— Это, наверное, всё из-за того, что после смерти у тебя изменились рецепторы, — пояснил я и сказал Лизе. — Пей, не бойся. Нет там никаких мокриц. И ты, Пук, расслабься.

— Ага! — начал нервничать скунс. — Расслабишься тут. Я, между прочим, ненавижу мокриц! Налей лучше вискарик. Он хоть и отдаёт кровью, но пить можно.

После того как я передал скунсу кружку с напитком янтарного цвета, он жахнул её, закурил и начал танцевать перед нами вприсядку.

Лиза тут же звонко засмеялась и захлопала в ладоши.

После исполнения необязательной программы Пука, она предложила:

— А давайте на улицу выйдем? Украсим ёлку, что во дворе стоит! Устроим Новый год!

— Ага, скажи, что ещё снеговика слепим, — ответил Пук.

— Точно! — подскочила в кресле Лиза.

— А почему бы и нет? — улыбнулся я. — Пук, собирай нашу гвардию и выходим дружно во двор. А, ещё Владику скажи, пусть пороется на чердаке. Там вроде я видел коробку с игрушками.

Мало того что Владик спустил с чердака нужную нам коробку, так ещё и новогодние костюмы нашёл.

Ну, значит, сами напросились.

Уже через полчаса на ёлке сверкали разноцветные шары, а вокруг неё водили хоровод я, Лиза, мушкетёр Вовка, фокусник Петька, лягушонок Пук, зайчик Владик и снежинка Петрович.

А затем мы начали играть в снежки.

И Владик на пятой минуте решил взять перерыв. После того как раз десять получил «снарядом» по голове. Восемь из которых были лично от Петровича.

После этого мы дружно начали катать снежные шары для снеговика. Радости у мальцов не было предела. На тех же радостях закатали в один из комов Пука, который никого не трогал, тихо-мирно покуривая в сторонке. Лиза спохватилась, увидев дёргающийся в снежном коме пушистый хвост.

— Аккуратней надо быть, пацаны, — огрызнулся скунс, когда Вовка вытащил его из кома. — А то я могу в ответ и газком шмальнуть.

— Пук, да успокойся, — заступился я за мальчишек. — Ребята в следующий раз будут внимательней.

На что скунс кивнул, но какое-то время ещё злобно поглядывал на пацанов.

А когда уже собрали снеговика, Лиза густо покраснела. И я поспешил исправить ситуацию.

— Так, а ну-ка, кто это морковку в нижний ком влепил? Немедленно переставить на верхний!

— Уж до какого дотянулся, — буркнул Пук и вытащил морковку, кинув её Владику. — На, ставь, паучий ухажёр.

Вампир насупился и украсил снеговика последней деталью. Уж как его не называли. И кровопийцей, и грозой Пенсильвании, и смертельным ужасным кошмаром. Но вот чтобы паучьим ухажёром. Всё это он высказал Пуку, на что тот улыбнулся:

— Хорошо, буду звать тебя смертельно-ужасный паучий ухажёр.

После этого Владик перехотел разговаривать со скунсом. Мало ли, ещё на какое острое словцо напросишься.

Ну что, все гештальты новогодние были закрыты, и мы с чистой совестью пошли в дом.

И стоило нам переступить порог, как снег тут же растаял.

Я посмотрел на время.

— Четыре часа. Ну что ж, неплохо.

Лиза поблагодарила за отлично проведённое время, и засобиралась домой.

Она уже была у порога, как почтовый ящик ожил.

— К вам пришли какие-то придурки, — и затем добавил. — Вооружённые придурки.

— Вот же письки тараканьи! — в сердцах воскликнула Лиза, а потом прикрыла рот ладонью. — Ой, это я сказала?

— Да, именно они, именно тараканьи, — ухмыльнулся я. — Хорошее сравнение.

— И что же ты будешь делать?

— Хм, сейчас придумаем, — ответил я. — Пук сбегай через дымовую трубу, осмотри территорию.

— Есть шеф! — козырнул скунс, вытянувшись в струнку, и прыгнул в камин.

А затем мы услышали его голос:

— Ёкарный броненосец!

— Да там вся улица в инквизиторах! Кишит всё этими письками тараканьими! — ответил Пук и повернул мордочку к Лизе. — Спасибо за подсказку. Теперь их всё время так называть буду.

Я задумчиво почесал подбородок, походил из угла в угол.

— Так что ты делать-то будешь? Акакий, я прям боюсь! — Лиза ещё тревожней посмотрела на меня.

— Ну что, Петрович, — положил я руку на плечи умертвию, которое как нельзя кстати оказалось рядом, — что делать будем, а?

— Опохмелиться бы, — промычал бомж.

— Правильно! — воскликнул я, обращаясь затем к Лизе. — Вот видишь? Какой он у нас сообразительный! С ходу раскрыл мой хитрый план.

— Дашь опохмелиться бомжу… — с сомнением посмотрела на меня Лиза. — И всё?

— Ага, — кивнул я. — Именно! И всё! А дальше — о-го-го! В общем, усаживайся поудобнее, — я повернул кресло в сторону большого окна, смотрящего во двор. Отодвинул штору, — Вот. Кинозал, первые ряды. Скоро начнётся хит сезона… Петрович, за мной!

Я налил в кружку боевой самогон, и над поверхностью напитка заплясали фиолетовые искры.

Петрович выпил до дна, а затем выхватил у меня двухлитровую бутыль, и опустошил её за один присест.

— Только без отрыжки, — поднял я указательный палец вверх. — С нами дама.

— Да пусть, если хочет, — засмеялась Лиза. Она не смогла усидеть на месте, когда я сказал, что пошёл набухивать Петровича. — Мне даже как-то забавно.

— Незабавно будет, если его отрыжка половину моей лаборатории разнесёт, —