Книга Год Собаки I. Среди Теней - Алеш Тай

громадный черный чемодан. Логотип на верхней крышке был как на черной гитаре Ильи. Два слова на реликтовом английском.

Time Machine.

Ма нашла чемодан… Он был в номере 505.

Он все время ждал нас здесь.

Абуминог с замирающим сердцем открыл крышку и счастливо посмотрел на меня. Там было все, что могло понадобиться маленькому абуминогу, влюбленному в гитары, в его долгом и опасном путешествии.

Он лег на чемодан грудью и обнял…

Не открывая глаз спросил, возвращаясь к прерванному разговору:

— Индукторы намерения?

Он имел ввиду серые пластины в комнате верификации.

— Излучали непрерывно: «Откройся… Покажи свою суть… Скажи правду… Обманешь — умрешь… У-ууу…».

— И… — тихо спросил Илья. — Ты открылся?

— Нет.

Он с облегчением вздохнул:

— Хорошо… Чувствую опасность.

— Если бы я открылся, всех нас бы сейчас не было.

Илья молча посмотрел на меня.

— Это скрытое испытание, — пояснил я абуминогу. — Я должен был не открыться… Пройти верификации и преодолеть их волю. Доказать, что мы имеем право остаться в игре.

— Вот что имел ввиду Аарон…

Я кивнул.

— Но я и не скрывал… — добавил я. — Только так можно их обмануть.

Илья подумал и негромко проговорил:

— Знаю, ты переживаешь…

Он выпустил чемодан и поднялся.

Сказал серьезно:

— Не бойся за меня, я буду осторожен.

Я вздохнул.

Повторяя жест Ма, нажал на кончик его носа, как на кнопку звонка.

И понял, почему она так делала… Рано или поздно в нем проснется абуминог и начнет шалить… Только держись.

— Я не глупый, все понимаю, — сказал Илья. — Знаю, что Принц тебе не нравится.

— Нравится, — сказал я. — Но он наш враг.

Илья вздохнул.

— А вот в это я не могу поверить…

— Кстати… — спросил я. — Вы закончили с песней?

— Принц одобрил болванку. Ночью аранжировщики ее возьмут в работу. Потом подключатся сценаристы, хореографы, дизайнеры…

Разговаривая, мы переоделись в домашнее и переместились на кухню.

Без Ма было не по себе в этом громадном пустом номере, но мы старательно не подавали виду…

— Сценаристы? Дизайнеры? Хореографы?

Я пораженно смотрел на Илью. Даже не предполагал, что они так размахнутся…

— Это будет гала-концерт… — пояснил абуминог. — Многочасовое шоу, прямая галактическая трансляция… Нужно построить несколько сцен, декорации, сшить костюмы, поставить свет, звук, видео, спецэффекты, хореографию… Никто не заснет неделю. Мы тоже там выступаем…

Он посмотрел на меня.

— Завтра вводная общая репетиция… Отпустишь?

— С ума сошел? — удивился я. — Конечно.

Илья потупил взгляд и невинно произнес:

— Фрея тоже там будет…

— Ладно, — сказал я. — Я не против… Но ты слышал Ма.

Он вздохнул.

— Слышал, поверь…

Затем Илья склонился над блюдом, поднимая колпак:

— Аарон, пошли чудо…

Чуда не произошло.

— Будешь креветки? — печально спросил он.

Я поднял колпак над своим блюдом. На фарфоре лежали куски мяса на шпажках, посыпанные зеленью.

Протянулась рука абуминога и утащила их к себе на тарелку.

— Шашлык… — запоздало определил я.

— Абуминоги обожают шашлык… — ликовал он, поглощая сочные куски один за другим. — Это их основная пища. Они впитывают его с молоком матери…

— Давай свои креветки… — вздохнул я.

Илья поднял колпак над блюдом Ма.

— О-о… — умилился он.

— Кажется, тунец… — успел диагностировать я, глядя, как рыба исчезает в абуминоге.

— Какой тунец? — спросил он. — Где тунец? Тут был тунец?

Я, смеясь, доел креветки и запил компотом.

Удовлетворенный абуминог отвалился от стола и пошел мучать гитару. Запустив усилитель, он извлекал из нее кошмарные звуки.

Потом вернулся на кухню и брякнул что-то тяжелое на стол.

— Нашел в чемодане… — сказал он. — Не знаю, что это такое, но это точно тебе…

На столе лежала большая книга в переплете с золотым тиснением, обтянутым темной материей.

Я внимательно глянул на Илью:

— С чего ты вдруг взял?

— А кому еще? — возразил абуминог. — Она на тарабарском языке…

И умчался музицировать.

Я погасил верхний свет в гостиной и лег под торшером на тахту, подложил под голову подушку и наугад раскрыл книгу. Половина страниц была пуста, я нашел место, где появлялся текст и листал к началу, разглядывая редкие иллюстрации.

Язык выглядел старым, некоторые буквы имели непривычное начертание, но читалось легко, и вскоре я уже не замечал странностей.

Абуминог побрякал на гитаре. Побродил по комнатам, глядя в окна. Потом появился в свете торшера и улегся рядом.

Сунул нос в книгу:

— Что читаем?

Я показал титульную страницу.

— Это на каком языке?

— На русском… — я посмотрел на него. — Здесь написано: «Теория и История игр». А ниже: «Составитель КаДжус».

Илья поморщился:

— Не могу прочитать, буквы незнакомые… Похоже на греческий.

— Это с первой Земли.

— С первой? — удивился он. — И много их было?

Я помолчал.

— Не знаю точно… Много. Я жил на тринадцати…

Он повздыхал и повозился на тахте.

Потом сказал:

— Ты пернатый с первой Земли… Читающий странные книги, в странной гостинице, в странном городе. За окном опять кричат эти странные птицы… И странный абуминог задает странные вопросы…

— Сытый абуминог? — уточнил я.

— Ага…

— Помнишь, как в детстве ночевали друг у друга? — спросил я, глядя в книгу. — Переговорили обо всем на свете…

Илья не ответил.

Я посмотрел на него и увидел, что он заснул.

Меня тоже медленно клонило в сон.

Книга на первом русском языке лежала в моих руках. Книга, которую никто не мог прочесть.

О чем она? Для чего написана?

Я пролистал книгу задом наперед до титульной страницы. И обнаружил, что листы между предисловием и первой главой склеились. Были сцеплены загнутыми уголками.

Поддев ногтем, расцепил их…

И увидел рукописную строку чернильной ручкой. И сразу понял, что она для меня.

«Малыш, прочти книгу от корки до корки».

Я смотрел на строку, которую оставил неизвестный отправитель.

Было странно, что он вдруг называет меня «малыш». Я совсем не ощущал себя ребенком. Тысячи жизней и миллионы лет стучали в моем сердце. И все-таки, я знал, что он обращается ко мне.

Едва я прочитал строчку, как запись побледнела и исчезла. Так работали магические факсимиле.

Их видел только тот, кому они предназначались. И они исчезали сразу, как сообщение было получено. Так осуществлялась связь через пространство и время, через различные событийные потоки.

Отправитель тоже знал, что сообщение доставлено, нашло своего адресата. Потому что отправление также исчезало прямо у него на глазах. Еще не высохшие чернила таяли.

Я представил, что где-то, в неведомых глубинах пространства и времени, он смотрит, как бледнеет только что написанная строка, и знает, что я нашел книгу, держу в руках и прочитал его послание.

У меня мурашки поползли по спине. Это был один из самых мистических приемов старой магии.