Книга Да, я счастливчик, и что с того?! Том 2 - Илья Романов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не читаю способность подчинения зверей в его ауре, — задумчиво постучала Маргарита пальцем по нижней губе. — Может, показалось?
— Да своими глазами видели! — воскликнул второй. — Найдем другого диаманта. Их же штук десять у Гордеевых. А этот какой-то бракованный, нахер его! Всё равно ведь место менять будем. Вдруг телепортнется, пока перетаскиваем.
— Ты только послушай, как много причин, чтобы тебя убрать… — усмехнулась женщина, переведя взгляд на гвардейца. — Лишний раз доказывает, насколько ты хорош.
— Вы мне льстите, госпожа, — ровно таким же будничным тоном отозвался Константин.
Но от дальнейшей судьбы Константина ее отвлекла настойчивая вибрация смартфона. Вынув телефон из поясной сумки, Маргарита мельком глянула на имя, высветившееся на дисплее, и приняла звонок.
Не успела она и слово сказать, как на нее вылился целый поток сбивчивых фраз, смысл и главный посыл которых женщина поняла не сразу. Но когда поняла…
— Что ты сделал?! — прорычала она, а сердце пропустило удар. — Разумовской?! Ну и полудурки же меня окружают… Успокойся, — постаралась она вразумить обеспокоенного самозванца, а заодно унять бурю в собственной душе. Вдохнула, выдохнула, приводя мысли в порядок. — Веди себя так же, как и раньше. Ничего не меняем. Эту ситуацию обсудим позже, а пока держи себя в руках и просто не попадайся ей на глаза.
Недослушав ответ, женщина бросила трубку. Мысленно сосчитала от десяти до нуля, пока люди позади нее скептически переглядывались между собой. Ее деятельность подразумевала под собой и взлеты, и падения, так что ничего удивительного в возникающих попеременно сложностях не было. А великие дела требовали соответствующих им жертв. То ли еще будет, когда ей больше не придется прятаться. Когда она во всеуслышание заявит о своих намерениях и выйдет из подполья, чтобы перейти к открытым действиям.
— Ответь мне, Константин, — прежде, чем уйти, решила она задать адаманту последний вопрос. — Наш разговор на Монетной. Твои слова о том, что мною движет не столько жажда наживы, сколько польза на благо Империи. Да, я запомнила их, — усмехнулась она себе под нос. — Скажи, какую именно деятельность ты тогда имел в виду? Дипломатическую, моего рода? Или же… политическую, лично мою?
— Прошу прощения, госпожа… — нарочито медленно произнес пленник, и Маргарита затаила дыхание, — …но я вам тогда соврал.
— В чем именно?
— В том, что меня хоть сколько-то интересует, что принесет или не принесет благо нашей Империи. Ведь смысл моей жизни заключен лишь в жизни моего господина. Ничего кроме.
— Ничего кроме… — поджала женщина губы. — Повезло же ему, твоему господину. А вот меня ты немного… разочаровал.
— И вновь прошу прощения, госпожа.
— Хм, — улыбнулась та уголками губ. Развернулась к своим людям. — Оставьте его здесь. Стервятнику.
Мужики переглянулись с нескрываемым ужасом в глазах. Хотя бы потому, что этими самыми глазами видели, каким образом мрачный и молчаливый старик производит свою «зачистку». И зрелище это было не для слабонервных.
— Лучше б тебя это… крысы пожрали, — напоследок выдавил один из революционеров, сдерживая рвотный позыв, и поспешил убраться следом за покачивающей бедрами Шлейфер.
Глава 28
Москва, катакомбы…
Несколько минут спустя…
«Этого ведь ты и добивался…» — прозвучал в голове Константина прохладный голос твари.
«Верно, — мысленно ответил тот. — Мы оба знали, что они отправят за мной Стервятника. Именно он нам с господином и нужен».
Секунда, и мужчина телепортировался на пару метров в сторону, избавляясь от оков и потирая затекшие запястья.
«Ты уверен, что сейчас подходящий момент?» — поинтересовалась тварь.
«Разумеется. Потому и добивался, чтобы мы остались наедине. Если ожидания не оправдаются, ничто не мешает однажды попробовать снова».
«Димитрий вернется со дня на день. Тогда же всё и начнется».
«Поэтому нет смысла тянуть».
«Согласен…»
Пройдя к письменному столу с зеленоватыми плесневыми узорами на древесине, Константин уселся за него, закинув ноги на столешницу и скрестив их. Включил тусклую настольную лампу и, покачиваясь, принялся ждать пугающего гостя.
Правда, сам гвардеец не испытывал к нему ровным счетом никаких эмоций. Как и к жизни во всех ее аспектах в принципе. Он знал, что произойдет, вплоть до момента собственной смерти, и более скучного существования не придумаешь. Однако путь этот ему следовало пройти до конца хотя бы ради того, чтобы быть рядом с господином в ключевые моменты и сослужить ему верную службу.
Жизнь его была словно на таймере с тех пор, как в одну из ночей предсказанный охотник явился, и физическая оболочка сына Павла Платоновича приняла его душу. Поэтому Константин нисколько не удивился, что работа и увлечения Димитрия нисколько не трогали иномирца. У каждого из них был собственный путь, а единственной задачей ассистента являлось направить парня на истинный. Ибо лишь единственную вещь Константин не мог знать наверняка: дату и причину смерти его господина. Для него это всё еще была тайна, покрытая мраком, а значит, лишь от него, самого господина и его последователей зависела скорость и сила поворота колеса судьбы.
Носители обязаны объединиться. И если хоть один из них останется верен противоположной стороне, война обещала унести еще больше жизни. Принести еще больше разрушений и, вероятно, унести жизнь господина раньше времени. Этого Константин допустить не мог.
«И после Стервятника тебе следовало бы заняться французом…» — подсказала тварь, на что мужчина согласно кивнул.
Наконец металлическая дверь медленно приоткрылась, но адамант даже бровью не дернул. Возможно, потому что не умел испытывать страх. А может быть, потому, что определенно знал, чью сторону рано или поздно примет Стервятник. Но лучше рано, чем поздно, а потому Константину было не в тягость немного задержаться.
— Ых… — хрипло выдохнул старик, встречаясь взглядом с потенциальной жертвой.
— Доброго времени суток, — спокойно поприветствовал его Константин, покачивая заляпанными грязью ботинками, закинутыми на стол.
— Ты всё еще… здесь… — прохрипел Стервятник, едва выдавливая из себя членораздельные звуки, и гвардеец коротко кивнул.
— Лишь для того, чтобы открыть тебе глаза, если ты сам до сих пор не удосужился это сделать, — повел мужчина плечами. — Ничего личного, а
