Книга Кто мы и откуда... - Вильгельм Вильгельмович Битнер

несомненным указанием на глубокую историческую древность этой местности, которая, вероятно, была родоначальницей всего новгородского державства.

Недавно В. Передольский вместе со своим отцом нашли еще одно поселение на берегу Ильменя, недалеко от Коломцов. Поселение расположено на той же сизой глине, так что, несомненно, относится к тому же времени. Найденные тут предметы заслуживают самого серьезного внимания. Так, в этом доисторическом поселении, по-видимому, имеется каменный круг (кромлех). Нигде в этой местности не встречается больших камней. Уже одно это обстоятельство может до некоторой степени служить доказательством, что большие, вросшие в землю камни, расположенные в виде круга, представляют собой настоящую мегалитическую постройку.

Другой предмет, который обращает на себя внимание, — это небольшой кусок камня, в котором сделано правильное чашеобразное углубление. В. Передольский высказывает предположение, что этот камень может иметь «частное отношение к культу чашечных камней».

Исходя из этих соображений, В. Передольский считает: «Насельники ильменско-волховского побережья и земель великоновгородского державства неотлучно сидели с ледниковых времен до летописных и до сих пор сидят на старожитных местах своих отдаленных праотцев. Само же побережье является колыбелью великорусского народа и средоточением духовного развития и благосостояния для населения не только севера Европы, но и Азии в продолжение каменного века».

Последняя часть заключения основывается нашим археологом на замечательном сходстве каменных орудий всего севера России, Сибири и Приамурского края. Волжские, окские и алтайские предметы каменного века поразительно похожи друг на друга, а коломецкие орудия настолько сходны с приамурскими, что они не отличимы друг от друга.

Сопоставляя все сказанное с легендой о Словенске и Руссе, предположение, что эти-то города и дали имена Словенства, Руси и России, является весьма вероятным. Оно тем более возможно, что названием словен первоначально величали себя, до X века, только ильменцы, как коренной народ, а остальные были лишь словенскими, в том числе и западные и южные славяне: чехи, моравы, болгары.

«Поляне, живущие особо, — говорит Нестор, — происходят от словенского рода и назвались полянами, а древляне от словен же и назвались древлянами». Степень культурности славянских народностей была очень различна. «Поляне бо своих отец обычай имут кроток и тих… А древляне живяху звериньским образом, живуще скотьскы: убиваху друг друга. И радимичи, и вятичи, и северы один обычай имяху: живяху в лесе, яко вьсякий зверь, ядуще вьсе нечисто, брака не бываша в них…» «У словен было княжение свое в Новегороде», другие же народности, по-видимому, получали князей от них же — путем насилия или по добровольному приглашению. Вот об этом-то приглашении варягов и упоминает летопись.

Но значит ли это, что первые князья были иноземного происхождения, что это были норманны? Ни в жизни, ни в обычаях этих варягов не было ничего чуждого, нерусского. На этом основании мнение профессора Богданова, что варяг представляет собой не собственное, а нарицательное имя, означающее воряга, вора, разбойника, грабителя, должно считаться очень вероятным. Новгородские «молодцы-ушкуйники», ходившие всюду, даже за Урал и «по Оби-реки воеваша», могли быть именно этими варягами.

Если такое предположение, подкрепляемое, как мы видели, археологией, верно, тогда значение Новгорода, как Великого коренного центра России и всего славянства, станет слишком очевидно, тогда имя этого забытого, заброшенного провинциального города, меркнущего в сиянии громадного молодого Петербурга, должно стать для нас дорогим, а воспоминание о его великой, безвозвратно погибшей, прошлой «вольности» вызовет в нас еще большее сожаление и упреки по отношению к несправедливому приговору истории.

«За вольный, за честный славянский народ, за колокол пью Новограда, и если он только и впрямь упадет — пусть звон его в сердце потомков живет!» — так говорит Владимир Святой в былине «Змей Тугарин» Алексея Толстого.

XIX

Значение нумизматики. — Древние известия о возникновении монеты. — Материал для изготовления последней и ее подделка. — Наказания за фальсификацию. — Древние приемы чеканки. — Римские, греческие и еврейские монеты. — Денежные суррогаты в Китае, Европе и России.

Небесполезно сказать несколько слов о нумизматике, то есть вспомогательной науке, которая занимается изучением древних монет, а также медалей.

Значение нумизматики главным образом сводится к представлению материала для изучения отдаленных времен, от которых иногда осталось очень немного и вследствие чего бывает затруднительно судить о культурном уровне данного народа в известную эпоху. Обычай многих народов изображать на своих монетах портреты разных исторических деятелей, божеств, исторические и бытовые сцены дает возможность на основании нумизматического исследования иногда пролить свет на искусство, промышленность, военное дело, нравы, мифологию давно исчезнувших народов. Поэтому наш очерк был бы в высшей степени не полон, если бы мы не дали здесь хоть слабого понятия о чеканке монет в древности.

Относительно времени и места изобретения монеты[7] точных данных, к сожалению, не имеется. Греческие и римские писатели сообщают об этом очень противоречивые сведения. Так, греки чаще всего приписывают изобретение монеты аргосскому царю Фидону (VII в. до Р. Х.), но имеются указания как на Тезея, так и на Лика и Паламеда. Римляне относят это изобретение ко временам Нумы Помпилия или же приписывают монете божественное происхождение, считая изобретателями ее богов Сатурна и Януса.

Геродот сообщает, что впервые монета стала чеканиться в Лидии, откуда она распространилась и в Грецию. Новейшие исследования подтверждают это сообщение. Так как Фидон провел монетную реформу, уменьшив вес древнейшей драхмы, это обстоятельство, по-видимому, и послужило поводом к созданию легенды об изобретении монеты этим царем.

Употребление монеты в Лидии не восходит ранее первой четверти VII века до Р. Х., а именно 687 года, когда вступил на престол царь Гигес. Китайцы, которые вообще отличались значительной самостоятельностью в своей цивилизации, говорят о возникновении у них монеты за 3 тысячи лет до Р. Х., однако до нас дошли монеты не старше VII века до Р. Х.

Древнейшие лидийские монеты чеканились только с одной стороны и имели неправильную брусковидную форму; на оборотной стороне их очень скоро появилось неправильное, большей частью четырехугольное углубление, образованное шипом от нижней матрицы.

От лидийцев монета перешла к грекам, римлянам, карфагенянам. Персы пользовались монетой уже при Дарии Гистаспе. В Риме монета появилась в половине V века до Р. Х., почти одновременно с появлением ее в Галии. Египет, Ассиро-Вавилония, Индия до времен Александра Македонского, до похода упомянутого царя, и Иудея до эпохи Маккавеев не знали чеканной монеты.

Первый металл, из которого она изготовлялась, был электрон, естественное соединение серебра