Книга Шестой этаж - Лазарь Ильич Лазарев

этом поставить точку. Со Старой площади поступила команда: «Не раздувать!»

Об одном несостоявшемся выступлении, которому я придавал большое значение, я до сих пор вспоминаю с горечью. История эта заслуживает того, чтобы рассказать о ней подробно.

Как-то то ли в ЦДЛ, то ли во дворе Союза писателей я столкнулся с Борисом Полевым. Утром я прочитал в «Комсомольской правде» большое его письмо «Таким ли должен быть памятник героям Сталинграда?», в котором он, побывавший там во время боев за город, с возмущением писал о том, что многие исторические места сталинградской обороны уничтожены или вот-вот будут уничтожены, резко критиковал проект мемориала на Мамаевом кургане за помпезность, дорогостоящее и безвкусное украшательство:

«Люди вправе ожидать, даже требовать, чтобы в этом городе, возрожденном после войны, им показали заповедные уголки, своим видом напоминающие о том, что тут было, как бы сохраняющие героический дух минувшего времени. Мне кажется делом большой важности восстановить такие наиболее памятные места в разных концах города. Сейчас это нетрудно и недорого сделать.

Сам же памятник героям этой легендарной битвы должен, как мне кажется, быть строгим, мужественным и простым. Кто из участников и свидетелей битвы не мечтал о таком увековечении?»

Стоит сказать, что все это писалось задолго до того, как слова «Никто не забыт, ничто не забыто» стали несомненными. Помню, в ту пору писателю, сказавшему, что в Москве необходимо установить мемориальные доски, увековечивающие события и героев войны, один очень ответственный товарищ бросил реплику: «Нечего превращать нашу столицу в кладбище».

Я сказал Полевому, что его письмо мне очень понравилось (так сложилась моя фронтовая биография, что мне было не безразлично, какой монумент воздвигнут в Сталинграде) и спросил, будет ли «Комсомолка» давать отклики.

- Скорее всего, нет, - ответил Полевой.

- Жаль, что не у нас напечатали, - сказал я, явно преувеличивая свои служебные обязанности и возможности. - Мы бы обратились к тем, кто там воевал, к писателям, связанным со Сталинградом…

- А что вам мешает это сделать сейчас? Дело-то общее. И это будет прекрасно, если не одна «Комсомолка» выступит… - загорелся вдруг пришедшей ему в голову мыслью Полевой.

- Так-то оно так, но после другой газеты… - промямлил я, уверенный в тот момент, что это совершенно невозможно - пойти по следам другой газеты, это явное нарушение принятых в газетном мире законов.

«А почему, собственно, нельзя? Кто устанавливал навеки эти законы? Разве мы что-нибудь отбираем у «Комсомолки», ведь она дальше не собирается этим заниматься? А нам кажется, что точку ставить еще рано» - так примерно рассуждали мы в отделе литературы, когда я рассказал о разговоре с Полевым. И решили сделать полосу.

Естественно, что мне сразу же пришли в голову как возможные авторы - Некрасов и Симонов. Я позвонил Некрасову в Киев, а Симонову в Ташкент - он тогда там жил. Оба они уже прочитали письмо Полевого в «Комсомолке» и сразу согласились написать. Симонов посоветовал мне обратиться к Михаилу Луконину, который детство и юность провел в Сталинграде, а из военных - мы хотели, чтобы в обсуждении непременно участвовал кто-нибудь из военачальников, прославившихся в Сталинграде, - к генералу Родимцеву. «А как его отыскать?» - спросил я. «Кажется, он служит теперь в Петрозаводске, - ответил Симонов. - Я выясню и позвоню вам». Назавтра Симонов - он ничего не забывал - позвонил мне и продиктовал телефон Родимцева. Я позвонил Родимцеву и предложил прислать корреспондента. «Зачем, - удивился он, - я сам напишу». Луконин связал нас с маршалом Еременко, который тоже дал свое согласие и вскоре прислал статью - это был самый большой материал на полосе.

В общем полосу мы сделали очень быстро. Она состояла из выступлений всех этих авторов и большой фотографии макета мемориала на Мамаевом кургане. Увы, у меня полоса не сохранилась, не нашел я ее и в архиве «Литературной газеты», только в архиве Симонова раскопал копию его заметки «О конкурсе на проект памятника защитникам Сталинграда», которая в полосе была заверстана под снимком. Я воспроизвожу ее (наверное, читатели уже поняли, раз я заговорил о поисках в архивах, значит, полоса света не увидела - как и почему, чуть позже расскажу), по-моему, некоторые общие соображения Симонова не утратили актуальности:

«Я рад предложению «Литературной газеты» высказаться на ее страницах о будущем памятнике героям Сталинградской битвы.

Мне кажется, что это важный вопрос, и Борис Полевой, уже писавший об этом на страницах «Комсомольской правды», был очень прав, что громко заговорил о принципиальной важности и того, каким будет этот памятник, и того, в какой обстановке должно происходить создание и обсуждение его проектов.

Начну со второго. Сталинградская эпопея - гордость нашего народа и его армии. Создание памятника героям Сталинграда - такое же всенародное дело, как создание Дворца Советов или Пантеона.

Думается, что право любого советского человека и в том числе в первую очередь участников минувшей войны, среди них участников битвы за Сталинград, - знать, каким памятникам хотят скульпторы и архитекторы увековечитъ в сознании будущих поколений это великое и героическое событие.

А проект, конечно, должен быть не один. На такой памятник должен быть объявлен закрытый и открытый конкурс. Да и как же иначе! Разве мы можем, думая о таком памятнике, все многочисленные и разнообразные возможности будущего творческого решения этой задачи заранее ограничить тем, что будет предложено одной архитектурной мастерской, одним, даже пусть очень даровитым скульптором?

Польза конкурсных проектов очевидна. Вспоминая, например, конкурс на памятник Маяковскому в Москве, и все обсуждения и колебания, творческие споры вокруг него, я думаю, что не будь этого конкурса - на площади Маяковского, вполне возможно, стоял бы не нынешний замечательный памятник Кибальникова, а другой - менее значительный, менее сильный и смелый.

Ведь были и другие проекты, и сами авторы считали их более выдающимися, чем проект Кибальникова, и у этих авторов были свои и очень энергичные сторонники.

К несчастью, у нас в искусстве и до сих пор еще порой случается так, что иной маститый художник подкрепляет силу своего таланта еще большей силой напора, дополняет свое искусство мощными организационными мерами. От таких вещей мы должны быть полностью застрахованы, в особенности, когда речь идет о произведениях искусства, которые должны стать достоянием сотен миллионов зрителей.

Итак, на мой взгляд, на памятник героям Сталинграда должен быть объявлен и открытый и закрытый конкурс. Результаты этих конкурсов должны предстать глазам не только жюри, но и многочисленных зрителей, как это за последнее время уже