Книга Из стали и пламени - Юлия Риа

Когда это случается, охотник перестает быть охотником и становится праведным отцом. Тем, кто доказал свою веру и преданность идеалам Ордена.

Однако бывает так, что в сердце избранного боги не видят этих качеств. Тогда они перестают оберегать его тело, и небесный зал оглашает предсмертный крик.

Помню, когда только узнала про божественную кару, я все пыталась понять – почему же охотники мечтают ступить в праведный огонь? Зачем рисковать жизнью? Ответ мне подсказал Айкир: каждый уверен, что достоин благословления, никто не сомневается в силе своей веры. Да и боги карают редко.

Но что будет со мной?

Во мне нет преданности Ордену. Наоборот – одни лишь сомнения. Уверена, чаша вспыхнула из-за Айкира. Я допущена к ритуалу случайно.

Хотя… случайно ли? Вдруг Мирика задела меня нарочно? Ведь именно она доставляет приказы Мадека в сестринскую башню. Это Мирика возникла на пороге нашей с Арилой комнаты в ночь моего возвращения. И если она вновь исполняла волю Мадека, то меня… ждет божественная кара?

Если бы только выпал шанс, я бы сбежала. Наплевала на все – и улизнула бы. Пусть меня заклеймят изменницей, презревшей священный праздник. Пусть отправят отряд на поиски с приказом: «Убить!». Пусть! Я все равно бы рискнула! Ради сына. Ради того мужчины, чей образ преследует меня во снах.

Но шанса не было.

Сразу после решения Мадека нас с Айкиром отвели в кельи – каждого в свою – и заперли. Ночь перед ритуалом надлежало провести в молитвах, очистить душу. А утром пришли шесть сестер – самые опытные из охотниц, убившие не одного дракона, – и проводили меня в священные купальни, чтобы помочь очистить тело. Такова традиция. Как и то, что я не должна оставаться одна.

– Надо же, – изумилась сестра, – а ты красивая. Даже с рыжими волосами.

Я вынырнула из раздумий и посмотрела в зеркало.

Одежда для испытания веры отличается от той, что была на мне во время очищения травами. Вместо простой рубахи – неприличное… даже не платье. Не знаю, как это правильно назвать.

Две широкие темно-фиолетовые ленты спускаются с плеч к поясу, прикрывая грудь. Но кожа между ними видна, да и с боков тоже. И на спине. Талию обнимает тугой пояс, удерживающий свободную юбку с разрезами-клиньями. Щиколотки и запястья перемотаны лентами все того же темно-фиолетового цвета. Цвета туник праведных отцов.

Я сделала шаг, и в разрезах мелькнула белая, отмеченная шрамами кожа. Глянула на отражение левой руки. Криво ухмыльнулась, вспомнив, как почти с боем отвоевывала право оставить повязку. Пришлось напомнить о моей избранности богами. И сестры, которым пришлось прислуживать послушнице, с видимым недовольством уступили. Теперь же под широкой лентой повязки не видно.

Волосы свободно спадали на спину. В несколько тонких косичек сестры вплели фиолетовые бусины. Руки до локтя покрывала белая краска. На моей коже ее почти не видно, а жаль. Узор красивый.

– Ладно, хватит любоваться, – буркнула другая охотница. Самая старшая из нас. – Пора.

Мы вышли в коридор. Две сестры шли впереди, две сзади и по одной с боков. Я чувствовала себя одновременно принцессой в окружении воинов и преступницей, идущей на казнь.

Винтовая лестница увела нас на самый верх – в небесный зал под открытым небом. Сверху и сквозь большие окна в помещение проникали оранжевые лучи заката. Из-за них огонь, горящий в центре, казался ярче, больше. Будто полыхает весь зал.

Айкир уже был здесь. Но пришел, судя по всему, недавно: в окружении шести братьев он замер на середине пути между огнем и лестницей. Обернулся, явно заслышав звук наших шагов, и застыл. Привычное выражение уверенности исчезло с его лица, уступив место… растерянности? Айкир смотрел на меня и будто видел впервые. Скользил взглядом по откровенному наряду, раз за разом возвращался к лицу, словно уверяясь, что это действительно я.

Его наряд, к слову, тоже оказался непривычным. Свободные штаны с низкой посадкой на бедрах, широкие манжеты на щиколотках. Фиолетовые ленты стягивали не только запястья, но и предплечья. Видимо, из-за этого рисунок ему нанесли на грудь. И, надо признать, на смуглой коже белая краска смотрелась намного лучше.

Стоило так подумать, и щеки нагрелись. Я поспешила отвернуться. Оглядела толпу охотников, увидела на их лицах предвкушение, смешанное с завистью. Грустно усмехнулась. Интересно, знай они, что сегодня увидят божественную кару, смотрели бы на меня иначе?

– Айкир, Кинара, подойдите.

Мы приблизились. Приняли из рук Дария по кубку, до половины наполненному горячим вином.

– Ничего не бойтесь. Пейте.

Он улыбнулся нам, будто любимым детям. Дождался, когда мы осушим кубки, и простер руку к огню. Посмотрел на него с благоговением. Потом указал на отцов по другую сторону пламени.

– Мы проводим вас и встретим. Подхватим, если вы оступитесь, и подставим плечо.

Я посмотрела на него с плохо скрытой издевкой. Подхватят? Где? В огне?

– Айкир, ты пойдешь первым. Будь смелым, сын. Будь верным. Будь достойным божественного дара.

Айкир кивнул и зашагал – твердо, решительно. Свободные штаны колыхались в такт движению. Широкая, покрытая шрамами спина казалась мощнее, чем обычно. Будто Айкир враз стал больше. Оказавшись возле огня, он раскинул руки, как для объятий, и, не сбавляя шага, ступил в смертоносный столб стихии.

Все замерли. Каждый в небесном зале задержал дыхание, подался вперед. Даже отцы напряженно застыли.

Я смотрела на голодное пламя, тянущее алые лепестки во все стороны. Чувствовала биение своего сердца – частое, взволнованное. Ощущала холодную дрожь, поселившуюся внутри меня. И не сдержала вскрика, когда и без того высокое пламя взметнулось выше.

Тут же раздался голос Мадека:

– Боги приняли решение!

Взоры десятков пар глаз обратились к нему, стоящему по другую сторону от нас с Дарием. Мадек шагнул вперед. Без страха приблизился к пламени и протянул руку. Миг – и из огня появилась рука Айкира. Следом вышел он весь. Невредимый, нагой, покрытый сажей и копотью, будто побывал на пепелище, а не в ярящейся стихии.

Почти сразу сбоку возник старший охотник с темно-фиолетовым плащом. Передал его Мадеку и с поклоном отошел.

– Добро пожаловать в наши ряды, отец.

Мадек с улыбкой надел на Айкира плащ, затем повернулся к остальным:

– Приветствуем нового праведного отца! Долгих лет ему и нашему Ордену!

– Долгих лет ему и нашему Ордену! – хором повторили охотники.

Я же не могла выдавить из себя ни звука. Смотрела на Айкира и пыталась понять, как ему удалось выйти из пламени живым? Неужели боги действительно его выбрали? И если так… как они поступят со мной?

– Кинара.

Голос Дария раздался слишком близко. Я вздрогнула и рывком обернулась.