Книга Имитатор. Книга четвертая. Охота на охотника - Олег Рой

Стоило, однако, решить, что чем проще, тем лучше, и общими усилиями легенду придумали быстро. Дескать, внук, ожидающий наследства от дедушки-генерала, забеспокоился, ибо у дедули вдруг возлюбленная появилась. Еще немного – и прощайте, генеральская дача и пятикомнатная квартира в «сталинском» доме с коллекцией антиквариата внутри оной. Старенького генерала убивать, конечно, без надобности – много ли ему и так осталось. А вот ликвидировать «рыжую стерву», так и норовящую стать очередной госпожой Тарасовой – и единственной наследницей! – явно следовало побыстрее. Пока дедуля и в самом деле, неровен час, не успел еще на своей «молодке» жениться. «Молодке», правда, под сорок, но самому-то отставному генералу за восемьдесят, и здоровье уже не так чтоб прекрасное. Ай, все все понимают! Для внука-то вовсе без разницы, к кому дедушкины богатства норовят уплыть. Главное – не допустить этого «уплывания». И хорошо бы эту «стерву» спалить в ее собственной даче, куда она катается чуть не каждую субботу – нужды нет, что ветхий домишко там разваливается на глазах, а дачный сезон еще и вовсе не начался. Тишина и одиночество ее, видите ли, манят. Сойдет за несчастный случай – хорошо, а нет – у «рыжей стервы» конфликт с одним из соседей. Затяжной, вялотекущий, но за мотив сойдет.

– В целом вроде правдоподобно выглядит, – задумчиво подытожил Мишкин. – Только… Марковна, ты не думаешь, что Рубль этот может отказаться? Если его специализация – убийства под видом убийства, захочет ли несчастный случай устраивать?

– Типа ниже его достоинства? Или вкусы у него такие специфические, что иных вариантов он не рассматривает? Да ладно! А если засомневается, так вот и его любимая схема в готовом виде: убийство с готовым подозреваемым.

– Да… – протянул обычно молчаливый Молодцов. – Весь шубинский список – это же реально убийства с непременной подставой. Схемка-то, если под правильным углом посмотреть, очень даже вырисовывается.

– Ну да… – Арина нахмурилась, соображая. Что-то в этой «непременной подставе» было важное… Черт! Ускользнуло!

Пока, перебивая друг друга и подсказывая, придумывали персонажей и обстоятельства, она представила себе «стерву» как живую. Подумав попутно, что костюмированный бал устраивать ни к чему, но кое-какая маскировка, чтоб Рубль ее не опознал, все-таки необходима. И хорошо бы помощью профессионала заручиться. Тем более что у нее как раз знакомая гримерша имеется – чудо что за мастер. Давным-давно, в последних классах школы Арина зачем-то записалась в так называемую «юношескую телестудию», что-то вроде профессионального факультатива для тех, кто мечтает о тележурналистике. Она-то, собственно, не мечтала, просто захотелось посмотреть, как там на телевидении все «внутри» устроено. Терпения хватило всего на пару месяцев, но кое-какие контакты с тех пор сохранились. В том числе – чудесная Гертруда Илларионовна. Маленькая, стремительная, очень похожая на Рину Зеленую в фильме «Весна» («Такие губы уже не носят!»), только абсолютно седая. Возраста она была глубоко пенсионного, но работать продолжала. Смеялась только: «Вы думаете, деточка, Гертруда – это из Шекспира нашего Вильяма? Ничего подобного, это сокращение от «герой труда», были, знаете ли, когда-то в моде такие имена. И скажите, что ж я, объявленный герой труда, – тут она смеялась, – на пенсии делать стану?» Ко всему прочему день рождения Гертруды Илларионовны приходился на восьмое марта. Тут и постараешься – не забудешь. Арина поздравляла старую гримершу каждый год. И сейчас, уповая на ее отзывчивость, надеялась – не откажет.

Не ошиблась, разумеется. Гертруда Илларионовна от объяснений отмахнулась, но помочь согласилась почти радостно. Подобрала в своих запасах рыжий парик, выглядевший чуть ли не натуральнее собственной Арининой прически, поколдовала над бровями и губами, но главное – помогла изменить походку и осанку с помощью насыпанных в ботинки монеток, резюмировав:

– Ватные тампоны вам, деточка, без надобности, с этими бровями и волосами вы и так на себя не похожи. Но вы же говорите, на вас будут издали любоваться? Человека не по лицу узнают – по общему облику. Ну оденетесь так, чтобы казаться немного толще, но основное – осанка и походка. Вы держитесь очень прямо и двигаетесь стремительно, как гончая. Переучивание требует времени, а вы, как я понимаю, торопитесь. Тут-то старый трюк – насыпать что-нибудь в обувь – и поможет. Это заставит вас умерить шаг и даже несколько сгорбиться. Но все-таки потренируйтесь ходить, опустив плечи. Вот-вот, именно так. Вполне сорокалетняя дамочка. Удачи вам!

* * *

Опера, впервые увидев Арину в новом облике, дружно засвистели и показали большие пальцы.

– Я и сам бы тебя на улице не узнал, – удивленно качая головой, констатировал Мишкин. – Даже если, как ты говоришь, есть вероятность того, что Рубль знает тебя в личность.

– Ненулевая, Стас, – со вздохом подтвердила Арина, подумав, что назвать эту «вероятность» ненулевой – это как Эверест холмиком обозвать. Но «испорченные» ботинки и впрямь сильно меняли осанку и походку – она сама себя в витринах не узнавала. Даже без рыжего парика.

– В этом образе тебя отец родной не признает, – веско добавил Молодцов.

Арина улыбнулась – почти довольно. Хотя ни о каком довольстве пока и думать не приходилось. Да что там – все поджилки тряслись, как тот овечий хвост. И в животе холодело – как перед трудным экзаменом. Господи, неужели это она сама заварила такую кашу? Которую, будем честны, еще неясно, удастся ли толком расхлебать. Впрочем, кашу-то заварил Шубин, а Арина в нее просто вляпалась. Ай, ладно, теперь-то о чем сокрушаться! Да и в панику впадать тоже не стоит – для дела это совсем не полезно. В конце концов, замаскировала ее Гертруда Илларионовна не просто хорошо, а куда лучше, чем Арина надеялась, поэтому шансы на успех этой довольно безумной, по правде говоря, операции выглядят вполне обнадеживающе.

– Ну… я поглядел, что и как… сымитировать перевод денег не так чтоб элементарно, но можно… – задумчиво молвил Оберсдорф, возвращая всех к техническому отлаживанию придуманной легенды.

– И чего, там прямо так деньги и перечисляют? – усомнился скептический Стас Мишкин. – И кидалова не опасаются?

Левушка презрительно фыркнул:

– Кидалова! Темная сеть, конечно, анонимизирована сверх всякого вероятия, но в то же время… Короче, я тонкости тебе объяснять не стану, просто поверь: единственная попытка кидалова – и кидальщик никогда ни одного заказа больше не получит. А то и чего похуже…

– Подумаешь! – фыркнул Стас. – Создаст себе новый, как это называется, аккаунт – и опять можно лохов разводить.

– Угу, – насмешливо хмыкнул Оберсдорф. – Только где он их тогда брать будет – лохов? Кто пойдет с заказом к неизвестному хрену с горы? Анонимность – сильная штука, но репутация тут – совсем не пустое слово. И не спрашивай, как одно с другим увязывается.

– А если я мечтаю о карьере киллера? – вклинился доселе молчавший Молодцов, которого скорее можно было заподозрить в мечтах о ферме по разведению единорогов. – Они же не сразу эту самую репутацию получают. Каждый с чего-то начинал. Как мне убедить потенциальных заказчика, что я истинно крут?