Книга Драконий подарок - Юлия Ляпина

На сей раз выругался даже граф, а дамы дружно запунцовели. Остался последний дар августейшей фамилии: бархатный мешочек с монограммой графа Диол. Он просто развязал плотную тесьму и перевернул над столом, из мешочка выпал небольшой свиток пергамента, увенчанный позолоченными буквами: «Слово о воспитании юношества»!

Хмыкнув, граф уложил свиток на каминную полку и предложил всем наконец отужинать.

Марина

Слуги под руководством дворецкого тотчас накрыли тот самый стол, на котором мы рассматривали подарки. Сначала на столешницу накинули простое очень толстое и ровное полотно, как я понимаю, чтобы уберечь идеально отполированную поверхность от повреждений. Потом уложили кусок алого сукна без узоров, но с длинной бахромой, а третьим стал кусок зеленой узорчатой ткани, превративший стол в драгоценную полянку.

Мы дружно сели, едва лакеи расставили блюда: справа от меня сидел Жан, а слева – Илана; дракон и граф оказались напротив, они тихо что-то обсуждали, а я, проглотив несколько ложек супа, вновь задумалась о подарках. С одной стороны, послание предельно ясное: Жану предлагают выгнать неверную жену, дракону подарили ошейник, который здесь по традиции носят официальные любовницы и фаворитки, а графу прозрачно намекнули, что нужно оказать на сына влияние в полезную для короля сторону.

Но можно рассмотреть эти дары и иначе: граф получил редкий свиток для своей библиотеки, Жан – аксессуар для любимого увлечения – охоты, Ролену украшение досталось по ошибке либо: «Ах, до нас дошли слухи, что вы намерены выбрать себе официальную подругу». Да и молитвенник, украшенный драгоценной обложкой, легко укладывается в схему дорогих подарков, и попробуй мы возмущаться – скорее всего, получим холодно-недоуменную гримаску ее величества, да и возвращать подарки не принято…

Задумавшись, я замерла над тарелкой, а когда подняла голову, увидела, что все уже сменили суп на жаркое:

– Господа и дамы, подскажите мне, как мы можем прояснить их величествам свою позицию, не нарываясь на международный скандал?

Граф от меня такой тирады явно не ожидал и поперхнулся кусочком мяса. Ролен белозубо улыбнулся и стукнул графа по спине так сильно, что мой свекр едва не нырнул лицом в блюдо. Эх, это он просто телевизор никогда не смотрел.

– Очень хорошо, миледи, что вы об этом подумали, – сказал Ролен. – Лично я не намерен прощать таких намеков, оскорбляющих мою честь. Можно, конечно, принять тактику королевы и отослать во дворец праздничные подарки, но думаю, первый шаг вы уже сделали, – дракон кивнул на сильфиду, и та осторожно зарделась.

– Это женские методы, – поморщилась я, – а его величество явно поддерживает супругу и хочет пристроить дочь в хорошие руки.

– Верно, – граф промокнул губы салфеткой, – эта бастарда появилась на свет еще до женитьбы короля, ей сейчас двадцать лет, и выбор мужа дело политическое.

– Что мы можем предложить? – я взглянула на Жана, который задумчиво чертил что-то вилкой на тарелке.

– Можно передать его величеству приглашение для его дочери навестить дворец сильфов, – вздохнул он, – и, возможно, подобрать ей супруга по душе из родственников облачных лордов.

– То есть заключить альянс, но на наших условиях? – я довольно кивнула. – К тому же если герцогиня найдет себе сильфа по душе – связи с королевским домом станут крепче. А что будем делать с намеками ее величества?

Тут в разговор вступил Ролленквист:

– Думаю, ее величеству можно предложить стажировку принца в школе драконов.

Тут на дракона вытаращились все, а он спокойно пояснил:

– Я преподаю там иногда и могу договориться с начальником; думаю, королева оценит такую уникальную возможность образования для принца.

Кажется, с веселым изумлением на дракона посмотрел даже граф: такой громила – преподаватель?

Еще какое-то время все уделили обсуждению и распределению обязанностей: доставить приглашения вызвался граф, Ролену предстояла встреча с советом школы – она, оказывается, у драконов всего одна.

Жан брал на себя организацию приема принцессы во дворце сильфов, а мне предстояло развлекаться вместе с принцессой, ни на шаг не отпуская от себя охрану и леди Киан.

Как я поняла из сделанных ранее леди Иланой объяснений, в городе еще несколько дней будут продолжаться праздники, и как раз завтра наступал день «семейного» торжества. То есть после бурного веселья первого дня люди станут отсыпаться, вручать подарки самым близким и вообще проводить время в домашнем кругу. Потом наступит день визитов, следом отдельно «мужской» и «женский» дни, и в общем и целом веселье растянется на неделю.

Будем надеяться, что королевской чете сейчас не до нас, а там уже закрутится официальная машина: приглашения, согласования… Я зевнула, прикрыв рот ладошкой, и Жан тотчас пожелал всем спокойной ночи и увел меня спать. Ролленквист вышел следом за нами минут через десять и, накинув невидимость, ввалился в спальню, когда Жан распускал на мне шнуровку нижнего платья:

– Не пугайтесь, но сегодня мне лучше поспать тут: не верю, что все ограничится только подарками.

Жан кивнул, припомнив, должно быть, шуструю даму с веером.

– И да, утром увидите: граф распорядился поставить у ваших покоев стражу.

Теперь кивнули мы оба: стража так стража, магический купол Жан уже ставил легко, нас никто не услышит, вот только присутствие Ролленквиста меня смущало. Однако дракон вел себя сдержанно: подмигнул Жану и ушел в гардеробную, сказав, что припрятал в его шкафу для себя рубаху, и вообще, после такого дня стоит освежиться.

Муж быстро утащил меня в купальню моих покоев, и дальнейшая подготовка ко сну прошла весело: меня раздели, искупали, расчесали и, закутав в сорочку и халат, уложили спать. Ролен уже лежал в кровати, но в полумраке виднелся лишь ворот белой рубахи. Чмокнув меня в нос, Жан ушел в купальню сам, а я, чувствуя себя птенчиком в гнезде, задремала.

Виконт

Королевские подарки сильно рассердили и расстроили всю семью, но я не ожидал такой разумности и понимания ситуации от моей супруги, а уж как ей удалось удивить отца!

После ужина Ролен снова пришел в нашу спальню; кажется, он тоже что-то от меня скрывает, я заметил, как он забирал у Марины вино, неужели это то, о чем я думаю? Боюсь даже мечтать.

И еще он постепенно влюбляется в Марину, но слишком уважает ее, чтобы потакать своим чувствам. А этот ошейник – я зажмурил глаза и смыл с головы мыльную пену – у нас, конечно, есть традиция отмечать так официальных подруг, и дети их признаются законом, но все-таки для чужой жены это оскорбление!

Закончив омовение, я вернулся в спальню, уже догадываясь, что там увижу: Ролен и Марина лежали закутанные, как две мумии, каждый в свое одеяло, но если моя супруга и впрямь спала, то дракона выдавало легкое колебание бахромы на балдахине. Подавив вздох, я скользнул на оставленное мне место и прижался лицом к плечу жены: все-таки моя солнечная девочка – это мое бесконечное счастье.