Книга Наваждение. Книга 3. Затмение и любовь - Мария Геррер

Генрих вернулся к автомобилю и помог Катрин выйти из него. Они взялись за руки и молча вошли в дом. Как только дверь за ними захлопнулась, Генрих порывисто обнял девушку и впился в ее губы страстным поцелуем. Она уронила букет из лилий и с жадностью ответила ему. Пышная фата путалась в его руках. Генрих осторожно начал убирать шпильки, которые выскальзывали из его неумелых пальцев и со звоном падали к их ногам. Катрин судорожно помогла ему. Через несколько мгновений фата белым облаком легла на пол рядом с букетом. Туда же упали и цветы флердоранжа, украшавшие прическу невесты. Ее темные волосы рассыпались по плечам. Барон осторожно поправил их и погладил жену по голове:

– Как же долго я этого ждал, баронесса Екатерина фон Берг!

Она молчала, только счастливо улыбалась.

Фон Берг подхватил девушку на руки как пушинку и понес в спальню, продолжая осыпать лицо и грудь любимой жаркими поцелуями. Она обвила его шею руками, прикрыла глаза, и ее дыхание стало прерывистым.

В спальне всюду стояли пышные букеты из флердоранжа. Аромат традиционных цветов невесты сладко и нежно окутывал комнату. Барон опустил девушку на пол, продолжая держать за талию. Катрин улыбалась счастливой улыбкой, глядя на него темными, подернутыми поволокой страсти глазами.

Фон Берг медленно прикоснулся губами к шее Екатерины. Катрин замерла в его руках и запрокинула голову, тяжело переводя дыхание. Он поцеловал тонкую полоску кожи между вырезом декольте и ожерельем. Пальцы девушки нежно гладили его волосы.

Ладонь барона почувствовала рукоять ножа под лифом свадебного платья. Фон Берг удовлетворенно улыбнулся – она помнила его просьбу и не рассталась с ножом даже на собственной свадьбе. Какая же умница! Генрих ловко достал из-за ее корсажа фамильный нож. Тот, который он когда-то подарил своей ученице. Фон Берг легко разрезал замысловатую шнуровку роскошного платья, сделал еще несколько надрезов. Тонкий шелк легко поддался его сильным рукам, и платье упало к ногам девушки. Генрих привычным движением метнул нож в стену и клинок с глухим ударом глубоко вошел в дубовую обшивку комнаты.

Бриллиантовые эдельвейсы были небрежно брошены в изножье кровати. Катрин резко рванула рубашку на груди барона. Батист с треском разорвался в ее нетерпеливых руках. Она провела прохладной ладонью по его широкой груди. Генрих сбросил с себя разорванную рубашку и судорожно облизнул внезапно пересохшие губы, с трудом переводя дыхание. Трепещущие пальцы девушки запутались в его светлых волосах. Она поцеловала его в губы, в шею, покрыла поцелуями грудь. Ее ласки заставили Генриха забыть обо всем на свете. Новое, сладкое и трепетное чувство щемило сердце и доставляло ни с чем несравнимое блаженство.

Фон Берг снова осыпал Катрин горячими поцелуями, продолжая нетерпеливо срывать с нее остатки тонкого шелкового белья. Он нежно взял ее за руку и резко оттолкнул. Она томно прикрыла глаза и хрипло засмеялась. Барон хотел полюбоваться своей женой. Катрин не смутилась. Не смутилась, потому что они безгранично любили друг друга. Она лукаво улыбнулась, склонив голову и прикусив губу белоснежными зубками. Екатерина освободила руку, отступила еще на шаг, растрепала темные волосы и повернулась перед Генрихом, давая ему возможность лучше рассмотреть себя. На ней остались только белые шелковые чулки с кружевными подвязками. Катрин была прекрасна девственной чистотой и невинностью. Фон Берг не мог оторвать восхищенного взгляда от совершенного тела молодой жены. Как же она красива!

Жаркое солнце сдерживали плотно задернутые шелковые портьеры, не давая зною проникнуть в комнату. Но несколько ярких лучей все же скользнули через неплотно закрытые шторы на одном из окон. Слабый ветерок врывался внутрь через приоткрытую балконную дверь и радостно звенел хрустальными подвесками огромной люстры. Радужные блики весело кружились по полу, переливаясь всеми цветами радуги и дерзко нарушая полумрак спальни.

Генрих продолжал любоваться женой. Они так долго ждали, когда смогут остаться вот так, наедине. Вечность, не меньше! Он снова поднял девушку на руки, закружил по комнате и бросил на мягкую кровать. Екатерина закрыла глаза, выгнулась, не сдерживая полустона-полувздоха, и притянула мужа к себе.

Приятное, ранее незнакомое ему тепло разлилось по сердцу. Это была не страсть. Это была любовь. Настоящая, всепоглощающая, безграничная. У Генриха перехватило дыхание.

– Катрин, я люблю тебя, – тихо прошептал он на ухо жене, уже в который раз за сегодняшний день, и прикусил нежную кожу на шее любимой.

Его руки бережно ласкали девушку. Она не сдержала стона и ласково провела ладонью по его щеке.

– Я люблю тебя, Генрих, – эхом ответила Екатерина, подчиняясь его желаниям и подставляя страстным поцелуям мужа разгоряченное тело.

Она таяла в его объятиях словно воск. Нежные и сильные руки барона скользнули по ее груди, животу, бедрам. Она на мгновение замерла под его ласками, отдаваясь блаженству. Ноготки Катрин страстно вонзились в кожу на плечах Генриха. Фон Берг почувствовал нетерпеливую, все нарастающую дрожь ее тела.

* * *

Яркое солнце слепило глаза Екатерины. Она не шевелилась и слегка приоткрыла глаза. Занавески на двери, ведущей на лоджию, были открыты. Очевидно, они забыли задернуть их, когда выходили полюбоваться рассветом. Ее голова покоилась на груди Генриха. Катрин боялась пошевелиться, чтобы не разбудить любимого. Но через мгновение она почувствовала, как его рука нежно коснулась ее волос.

– Проснулась? – тихо спросил он, продолжая играть ее темными локонами.

– Как догадался? – улыбнулась она и подняла голову.

– Почувствовал. Я давно не сплю. Любуюсь тобой.

Он погладил ее по спине. Она приподнялась на локтях, подвинулась к нему и поцеловала мужа в губы. Так она будет теперь целовать его каждое утро. Всю жизнь. Он ответил на ее поцелуй и привлек к себе. Катрин снова положила голову ему на грудь и погладила руку барона.

– Хочешь есть? – задумчиво спросил фон Берг, запустив пальцы в ее волосы.

– Нет.

– А кофе в постель?

– Для этого надо позвать Паоло, – лениво протянула Екатерина. – Не стоит…

– Так все же хочешь кофе? – продолжал допытываться Генрих.

Он сел на кровати и обнял жену. На ее запястьях все еще были бриллиантовые браслеты. Они как-то забыли об этих украшениях. Генрих снял их и небрежно бросил на край постели. На нежной коже остались красные отметины. Фон Берг помассировал запястья жены. Он поднес руку Катрин к губам и крепко поцеловал туда, где тонко бился пульс. Сердце снова попыталось выскочить из ее груди. Она рассмеялась, вспомнив первый поцелуй Генриха. Такое не забудешь!

Фон Берг откинул волосы Екатерины и поцеловал в шею ниже затылка. Его жаркие губы коснулись ее спины. Все ниже и ниже… Она выгнулась, подчиняясь его желаниям. Приятный холодок пробежал по ее телу. Сильные руки мужа ласкали Екатерину и заставляли трепетать от нетерпения.

– Кофе будешь? – повторил он вопрос, крепко, до боли поцеловав в плечо и перейдя к груди.