Книга Девятнадцать писем - Джоди Перри

— Да, я их слышал.

— Я переживала, что разочарую их, но я действительно не хочу соревноваться в следующем году.

— Просто скажи им правду, Джем, они поймут. Мы можем сказать им вместе, если хочешь.

— Я так рада, что ты на моей стороне, — сказала ты, протягивая ко мне руку. Я потянулся к тебе, переплетая наши пальцы.

— Всегда.

— Спокойной ночи, Брэкс.

— Спокойной ночи, Джем.

Наши пальцы оставались переплетёнными, пока мы оба засыпали.

То, что между нами было, слишком прекрасно, чтобы забыть.

Всегда твой,

Брэкстон

Одежда для бега, которую прислал мне Брэкстон, теперь приобретает смысл. Я не могу не задуматься: он пытается просто поделиться воспоминанием или зажечь заново мою страсть? В любом случае, он заставляет меня задуматься, что если я так сильно любила бегать до аварии, может быть, мне стоит к этому вернуться. Мне ведь больше нечего делать. Я могла бы бегать по району или на пляже.

Хоть я всё ещё слегка прихрамываю, когда хожу, во время реабилитации я пробегала небольшие расстояния на тренажёре, чтобы укрепить ноги. Может быть, я попробую побегать по пляжу в следующий раз, когда буду там. Наверное, мне стоит сначала связаться со своим физиотерапевтом.

Я улыбаюсь, когда вижу маленькую подвески в форме кроссовка на дне конверта. Я опускаю взгляд на браслет памяти на своём запястье. Он так наполнен воспоминаниями из моего прошлого, но ещё есть место для большего.

Я не хочу, чтобы эти письма когда-нибудь прекратились.

* * *

— Ты рано встала, — говорит Кристин, заходя на кухню и потирая глаза.

— Прости, если разбудила тебя. Я как раз писала тебе записку.

Она оглядывает меня сверху донизу, и я вижу на её лице улыбку.

— Ты идёшь бегать?

— Да, — сначала я надела шорты, но были видны ужасные красные шрамы на моей ноге, так что вместо этого я выбрала лосины длиной в три четверти. — Через пятнадцать минут автобус.

— Автобус?

— Да, я хочу побегать на пляже.

— Это всегда было твоё любимое место. На улице ещё темно, с тобой всё будет в порядке?

— Солнце должно встать к тому времени, как я приеду.

— В такие времена мне хочется, чтобы у меня были права, — говорит она.

— Я думала об этом. Почему у тебя их нет?

— Я ужасный водитель, — смеётся она, качая головой. — В деревне не было особой необходимости в машине. Я везде ездила на лошади.

— У тебя тоже была лошадь?

— Да, её звали Фрости, — говорит она, её улыбка становится шире. — Я любила эту лошадь. Мой отец купил её мне на Рождество.

Я довольно вздыхаю.

— Похоже, дедушка был хорошим человеком.

— Это правда.

— Это всё равно не объясняет, почему ты плохой водитель. Если ты никогда не водила машину, откуда ты знаешь?

— Твой папа думал, что будет хорошей идеей мне получить права, когда мы узнали, что я беременна тобой. Я сходила на несколько уроков, но справлялась ужасно. Никто не хотел садиться со мной в машину. Даже инструктор, которого твой отец мне нанял, ушёл после первого урока.

— О боже, — говорю я, хихикая. — Должно быть, ты была плоха.

— Ну, боюсь, яблоко от яблони не далеко падает: ты была не намного лучше, когда впервые села за руль.

— Правда?

— Да, правда. Тебе везёт, что у твоего отца терпение как у святого, иначе ты бы тоже никогда не получила права.

Пока я иду к входной двери, моя улыбка исчезает, когда доходит мысль: было ли моё плохое вождения причиной аварии? Мне никто никогда не говорил, что случилось в тот день.

* * *

К тому времени, как я приезжаю на пляж, встаёт солнце. Я останавливаюсь, как только мои ноги касаются песка, и вдыхаю свежий солёный воздух.

Я медленно бегу по пляжу — хоть, видимо, я делала это тысячу раз раньше, это новое ощущение, и нужно немного времени, чтобы к этому привыкнуть. Через несколько минут я уже чувствую, как горят мышцы моих ног. Моё сердце колотится, и дышать тяжело, но я чувствую себя замечательно. Мой взгляд сосредоточен на доме Брэкстона, пока приближаюсь, и я чувствую укол разочарования, когда не вижу его на задней веранде.

Мне требуется двадцать минут, чтобы добраться до конца пляжа. Я раздумываю остановиться, чтобы восстановить дыхание, но я на вершине. Теперь я точно понимаю, почему всегда любила бегать, и я благодарна, что Брэкстон мне напомнил.

Я снова бросаю взгляд в сторону его дома, пока бегу по пляжу обратно. Его по-прежнему нигде не видно. Я пытаюсь не зацикливаться на этом, но когда приближаюсь к дому, моё сердце пропускает удар, когда я вижу стеклянную дверь открытой. Сначала на веранде появляется Белла-Роуз, а за ней и Брэкстон. В моём животе оживают бабочки, как только я замечаю его. Я не могу объяснить все эти чувства, которые испытываю рядом с ним, но они мне нравятся. Очень нравятся.

Будто привлечённое магнитной силой, его внимание сразу же притягивается в мою сторону. Не думая, я поднимаю руку и машу ему, и он отвечает тем же. Тяжело сказать так издалека, но думаю, он улыбается. Я знаю, что улыбаюсь я.

Как только Белла-Роуз замечает меня, она бежит по ступенькам и мчится по песку ко мне.

Я останавливаюсь и приседаю на корточки.

— Привет, девочка, — говорю я, стараясь восстановить дыхание, пока она лижет моё лицо.

Я хихикаю и глажу её, когда на меня падает тень. Поднимая взгляд, я вижу симпатичное лицо Брэкстона, который смотрит на меня с улыбкой.

— Доброе утро.

— Доброе, — отвечаю я, и мой голос звучит немного странно. Вставая, я нервно вытираю ладони о свои бёдра. Хоть я и надеялась увидеть его сегодня утром, я внезапно стесняюсь своего внешнего вида. Я потею и, должно быть, выгляжу растрёпано. Я убираю мокрые волосы, которые прилипли к моему лбу, заправляя свободные пряди себе за уши.

— Приятно видеть, что ты снова бегаешь.

Я улыбаюсь, нервозность исчезает.

— Твоё письмо меня вдохновило.

— Я рад. Ты каждое утро бегала по этому пляжу.

— Правда?

— Да. Каждый день, только если не было ливня. Ты говорила, что это идеальный способ начать день.

— Ты когда-нибудь бегал со мной?

— Никогда. Я за тобой не успевал, — посмеивается он.

Это сумасшествие, что я скучаю по своей прежней жизни, которую даже не помню? Просто кажется, что тогда всё было намного проще.