Книга Вблизи и далеко - Пальмира Керлис

Марк победно тряхнул нечесаной шевелюрой и совсем не по-геройски шмыгнул носом, Норд спрятал руки в карманах, не сводя с раскрытой тетради выжидающего взгляда.

– Что Мария там рассмотрела, что поняла, как вернуть других? – озадачилась Василика.

Лола фыркнула, Моника закатила глаза.

– Слушайте, – заговорила она тем терпеливым тоном, которым обычно пользуются учителя коррекционных классов и психиатры. – Это ничего не доказывает. Ну научилась Мария задерживаться в ловушке, и что? Как помогла бы Гонзалесу выбраться оттуда? К тому же очнулся он всего на несколько секунд. Если такое вообще было!

– Произойди подобное, Совет бы уже на ушах стоял, – согласился Норд.

– Или нет, – хмыкнул я.

– Им выгоднее скрыть эту историю, – пробасил Леонард и приосанился. – И еще не допустить ее повторения.

Благодаря ловушке мало кто из вемов дотягивает до тридцати лет. Редким счастливчикам удается продержаться дольше, и лишь избранные успешно избегают ее всю жизнь. Конечно, каждый уверен, что непременно окажется в их числе. Открытие Марии обещало нам долгую спокойную жизнь, но многие бы этому не обрадовались… Угодившие в ловушку вемы становятся потрясающе тихими и смирными, никакой угрозы окружающим. Если расклад изменится – работы у Совета сильно прибавится.

– Именно! – Василика торжествующе подняла вверх указательный палец. – От Марии сразу избавились, чтобы она не успела поделиться с нами своими успехами!

– Не только от нее! – радостно воскликнул Марк, обнаружив единомышленницу, и принялся загибать пальцы. – Очевидно, что Мигель все знал, а Несса догадывалась. Соотечественники, общались часто. Та полячка…

– Илзе, – заинтересованно подсказал Леонард.

– Да, Илзе, – благодарно кивнул Марк. – Она тоже увлекалась исследованиями. И тоже могла исследовать ловушку, как Мария. Вот в Совете и перестраховались.

– Остынь! – фыркнула Моника. – Так и до теории заговоров недалеко.

– И что? – воинственно переспросила Василика. – Заговор и есть!

Лола пренебрежительно пожала плечами и отошла к камину.

– А ты что скажешь по этому поводу? – Василика подскочила к флегматично клюющему носом чеху и азартно ткнула его пальцем в бок.

Тот подпрыгнул на стуле, осовело моргая. Хорош гусь. То играет, то спит. То печенье чужое лопает. Зачем Норд его сюда притащил?

– Прискорбно, – не удержался я и под шумок повернулся к Норду. – Те, кто жил рядом с Марией, в курсе ее ловушечного прогресса. А ты нет.

Он смерил меня тяжелым взглядом, которым впору гвозди забивать, и отвернулся к окну.

– Мария боялась мне рассказывать, – последовал скупой ответ. – Я не поддерживал ее начинания.

Правду сказал. Что ж… Затеи у нее опасные, коллекция предупреждений внушительная.

Страсти накалялись, вемов раскололо на два лагеря – энтузиастов и скептиков.

– Почему вы решили, что Совет в курсе? – не унималась Моника, тщетно пытаясь наморщить идеально ровный лоб. – Может, они знать не знали.

– Да как же, – неожиданно звонко рассмеялась Сцилла. Охнула и сжала виски. – Четвертое предупреждение Гусман Марии за визит в ту клинику вкатил. У пациентов в соседних палатах внезапный острый психоз приключился. Наверное, Мария задела их, пока Гонзалеса из ловушки вытаскивала. Или он сам начудил, ненадолго очнувшись. Вряд ли понимал, что происходит.

Вемы загудели. Моника закусила губу и отвернулась к стеллажу, Норд уставился на Сциллу.

– Как ты узнала? – недоверчиво прищурилась Лола.

– Подошла и спросила, – буркнула та, явно жалея, что вообще открыла рот. – Во время визита в Совет, из-за которого сюда опоздала.

Удивительное дело! На встрече в Барселоне нам причину четвертого предупреждения Марии не озвучили, Гусман и потом молчал. Мы как-то неправильно спрашивали.

– Ясно, – выдохнул Норд в попытке сохранить спокойствие. – Почему ты сразу не сказала?!

– А вы мне, что ли, слово вставить дали? – огрызнулась Сцилла, захлебываясь в волнах нарастающей тревоги. – И вообще, отстаньте! У меня голова болит…

Он махнул на нее рукой, библиотека погрузилась в тишину. Все напряженно переваривали информацию, и наши выводы наверняка сходились.

– Итак, Совет причастен к происходящему, – прервал я затянувшееся молчание. – Возражения есть?

Возражений не было. Сцилла с несчастным видом уткнулась в стакан, Моника сцепила пальцы в замок и опустила глаза.

– Я с самого начала говорил, что это их рук дело, – пожал плечами Норд. Сквозь показную невозмутимость прорывались радость и облегчение. Небось, сам не ожидал, что дело выгорит. Стратег…

Я закрыл пестрящую цифрами тетрадь, оставив самый ценный вывод при себе. Мария исследовала ловушку, задерживалась в ней регулярно. После своего исчезновения пыталась связаться с Лейкой из глубокого Лектума. Самостоятельно оттуда не выбраться, и картинки в нем местные сверхсущества рисуют на редкость правдоподобные.

Сдается мне, ловушка находится именно там.

Глава 15

Лейка

Опустевшая чашка бережно хранила аромат кофе, настолько чудесный, что выпускать ее из рук не хотелось. Сквозь навес террасы кое-где пробивались настырные солнечные лучи, спинка плетеного кресла была жесткой, но удобной. На ступеньках рыжий мальчишка со сбитыми коленками бросал жареные каштаны голубям, те топтались по брусчатке, гулили, лениво тыкая клювами в угощение. Фасады двухэтажных домов через дорогу так тесно жались друг к другу, что казались сплошной длинной стеной, склеенной из разноцветных фрагментов.

Мы с Феликсом отлично ладили уже двадцать минут – попросту не говорили друг другу ни слова. Он изучал в раскрытом ноутбуке какую-то таблицу, бесшумно нажимал клавиши, изредка отвлекаясь и гипнотизируя нетронутый чай. Призрак Хранителя! В компьютере стандартный фоновый рисунок, в телефоне – стандартная заставка, на звонке – стандартная мелодия. Не то чтобы я ожидала шокирующих открытий, но что-то любимое у него должно быть. Что-то свое. У всех есть! А тут, куда ни глянь, ни малейших признаков индивидуальности, если не считать привычки есть пиццу вилкой, пользоваться спичками, а не зажигалкой, и дымить, прикуривая одну сигарету от другой. Я напрягала дремлющий дар и гадала, чего теперь ждать. Про свои планы Феликс пока молчал. О том, где я была, тоже перестал спрашивать, и я сочла это разумным компромиссом. В конце концов, сама о многом не рассказываю. Нелогично требовать абсолютной откровенности в ответ.

– Ты бы поинтересовалась у бойфренда, как в Мадриде дела, – вдруг сказал Феликс, не отрываясь от ноутбука.

У кого?! С трудом достигнутое умиротворение улетучилось вместе с остатками запаха кофе.

– Напиши ему сам, – предложила я. – У тебя же отлично получалось.