Книга Неземное тело - Галина Куликова

— Могу поклясться, — тихо сказал Корнеев, —когда мы прибежали к бассейну, все были сухонькими. Никаких мокрых пятен нарубашках и платьях, влажных волос, хлюпающих башмаков — ничего такого. Потом,когда Леночку вытаскивали, замочились. Но до того, ручаюсь, одежда у всех былав полном ажуре. Знаешь, так бывает: у тебя шок, ты оглядываешься вокруг ивидишь все столь же отчетливо, как будто просматриваешь кадры в замедленнойсъемке.

Лайме с Корнеевым при идентификации их личностей пришлосьпопотеть от волнения. Они ведь были вовсе не теми, за кого себя выдавали. Можнопоказывать фальшивые документы бюрократам всех мастей. Но в происшествии сосмертельным исходом мухлевать не рекомендуется.

Сопровождаемые сотрудником милиции, оба отправились к себе вдом и позвонили Тагирову. Через полчаса из Тихорецка приехал человек, которыйутряс их проблемы. Единственным «побочным эффектом» его приезда стал допрос спристрастием, который милиционеры учинили Лайме и Корнееву.

— Я чувствую себя Павликом Морозовым, — призналасьмокрая, как мышь. Лайма после того, как ее отпустили на волю. — Стучала навсех и каждого.

— Ты думаешь, ее убили?

— Я уверена в этом, скажем, на девяносто девятьпроцентов.

Из окна они наблюдали за тем, как медики увозили тело, какДюнин, сложившись в два раза, лез в машину, как экономка, сотрясаясь отрыданий, запирала ворота.

— И что нам теперь делать? — озадаченно спросилКорнеев.

— Расследовать убийство. Оно может быть связано с нашимделом. Да оно наверняка с ним связано!

— Если это убийство, то совершенное от отчаянья.

— Безусловно. Идти к бассейну и топить Леночку, не знаянаверняка, что все остальные останутся в гостиной, было по меньшей меренеосмотрительно. Убийца воспользовался объявлением Саши о премьере клипа. Он жене знал, что сломается телевизор!

— И как убийца ухитрился остаться сухим? Если толькоэто не человек со стороны.

— Человек со стороны? Но кто? Гарик, садовник Саши,уехал в Москву по каким-то личным делам. Миша Гулин, шофер Чуприянова, повезего на своей машине. Ему тоже нужно было отлучиться — по уважительной причине.У него заболел зуб под коронкой, и снимать ее должен был тот стоматолог,который ее ставил. Остаются женщины, хлопочущие по хозяйству. Почти все онидеревенские. И что, подозревать их? Они сигали через загородки? Ворота былизаперты на электронный замок.

— Зато между участком Дюниных и участком Бабушкинаочень низкий забор. Можно легко перелезть, — заметил Корнеев.

— Бабушкин сказал, что, отправляясь в гости, поставилвнешнюю ограду на сигнализацию. То есть к нему в сад можно было проникнутьчерез незащищенный электроникой внутренний забор, но выбраться оттуда на волютак же нереально, как с территории Дюниных. Милиция все проверила. Ничего иникого.

— Убийцей может оказаться человек, о котором мы вообщеничего не знаем. Даже не проживающий в Богодуховке. Но эту версию мы будемрассматривать последней. Сдается мне, это кто-то из своих.

— Я тоже так думаю. Ведь собаки молчали. Ну, допустим,Арчи не лаял, потому что ему не хотелось. Это особенный пес. Но Лили! Онабегала по саду и, полагаю, учуяв постороннего, принялась бы тявкать допосинения.

— Лайма, все были сухими, — напомнилКорнеев. — Сначала милиционеры выдвинули версию, что убийца разделся,совершил преступление, потом вытерся полотенцем, снова оделся и как ни в чем небывало явился на Сашин крик.

— Нет, это слишком долго!

— Давай проверим, — предложил Корнеев. — Небудем разыскивать секундомер. Просто считай вслух. Начали!

— Раз… Два… Три… — начала отсчитывать секунды Лайма.

Корнеев ловко избавился от пиджака, трикотажной рубашки,которую снял через голову, штанов, носков и ботинок. Потом схватил со столакухонное полотенце, быстро, но тщательно обтер им тело и снова оделся. Лайма заэто время успела досчитать до тридцати двух.

— Тридцать две секунды! — удивленно воскликнулаона. — Для того чтобы раздеться, вытереться и снова одеться. То есть ковремени совершения преступления добавляется всего полминуты!

— И учти — преступник вряд ли нырял в бассейн.Возможно, он присел на корточки и держал голову Леночки под водой. Поэтому былне таким уж мокрым. Так что времени на обтирание могло понадобиться еще меньше.

— Но куда он дел полотенце? — Лайма почесалапереносицу.

— То, что лежало возле бассейна и которым собираласьвоспользоваться Леночка, оказалось совершенно сухим.

— Что, если убийца вошел в дом Дюниных и спрятал еговнутри, в каком-нибудь шкафу или в корзине с грязным бельем?

— Это уже слишком. Скорее он закинул бы его на крышуили затолкал в водосточную трубу.

— Дом обыскали сверху донизу на предмет мокрогополотенца, — уверенно сказал Корнеев. — Я слышал, когда прощался скапитаном, любезно меня допрашивавшим четыре часа.

Лайма достала лист бумаги, карандаш и, подвернув ногу,уселась на стул. Корнеев сварганил две чашки крепкого кофе и устроилсянапротив.

— Что ты собираешься писать?

— Сейчас соорудим «свалку».

«Свалкой» она называла список всех тех фактов, которые неимеют четкого объяснения и вызывают определенные подозрения.

— Начнем прямо с убийства? — с любопытствомспросил Корнеев.

— Нет. Если гибель Леночки связана со смертью Лейтера,нужно вносить в список любые подозрительные факты, которые мы узнали с тех пор,как приехали в Богодуховку. Короче, как всегда — валим сюда все, что приходит вголову. Неординарное. Вызывающее недоумение. Странное и таинственное.

Она начала первой. Наставила карандаш на чистый лист, потомбыстро записала:

— Куда убийца дел мокрое полотенце?

— Раз, — сказал Корнеев.

— Дюнин сболтнул, что Леночка сама выбрала Богодуховку,буквально вынудив его купить здесь коттедж. Зачем? Случайность или нет?

— Два, — покладисто согласился Корнеев.

— Перед убийством в библиотеке я видела наручные часыОстрякова. После того как приехала милиция, часы снова были у него на руке.Зачем он их снимал? Боялся, что вода их испортит?

— Почему сломался телевизор? — внес свою лептуКорнеев. — Случайность или нет?

Лайма старательно записывала.

— Леночка призналась мне, что чего-то боится. И что еемогут убить. Бабушкину она сказала то же самое, только добавила, что все этоиз-за камня. Если, конечно, сам Бабушкин ничего не сочиняет. С него станется!

— Почему Леночка напилась перед приходом гостей? —добавил Корнеев.

— Дюнин считал, что где-то видел Гюнтера Брауна, хотяГраков с пеной у рта доказывает, что его напарник в Россию ни разу не приезжал.