Книга Открытие Франции. Увлекательное путешествие длинной 20 000 километров по сокровенным уголкам - Грэм Робб

Каждый год кто-то из них разбивался насмерть, упав с высоты, или погибал во льдах. Тела некоторых нашли через много лет – они прекрасно сохранились. Большинство охотников предвидели, что умрут молодыми. Соссюр встретился с одним охотником из Сикста в Савойе. Отец и дед этого человека умерли на охоте; он называл охотничью сумку своим «саваном». Через два года он упал с обрыва в пропасть. Внизу, в деревне, жены охотников боялись заснуть: существовало поверье, что охотники, умершие в горах, являлись своим любимым во сне и просили похоронить их как положено.

Некоторые дикие животные уцелели потому, что люди хотели, чтобы они остались дикими, или считали их слишком маленькими и беспокойными, чтобы приручать. Так было с черными быками из Камарга, которые стали более выгодным товаром, когда супруга Наполеона III, императрица Евгения, стала оказывать поддержку испанскому бою быков. Так произошло и с маленькими быстрыми белыми лошадьми, которые жили табунами по тридцать или сорок голов в пустынных дюнах Ландов, соленой дельте Камарга и на равнинах возле Фрежюса.

К 1840 году искусственно посаженные сосновые леса и оросительные каналы стали сокращать территорию пустыни, и в Ландах осталось только несколько сотен диких лошадей. Но то ли угроза уничтожения обострила их умы, то ли просто самые умные прожили дольше всех? Конь, которого жители деревень в бассейне Аркашона называли Наполеон, провел два года в неволе, потом бежал на земли между морем и болотами, где на дюнах росла прекрасная нежная трава, и научил лошадей своего табуна тому, чему сам научился у людей. Лошади Наполеона высматривали неприятеля с высоты дюн. Когда охотники приближались, табун перемещался на более высокий гребень, куда не могли взобраться домашние лошади, вес которых увеличивали всадники на спине, а движения замедлял песок. Когда люди окружали песчаную крепость, табун строился клином – жеребята впереди, кобылы сзади – и мчался вниз по склону к самой слабой точке круга.

Больше ничего не известно об этом движении сопротивления животных. Может быть, Наполеон умер в дюнах, а может быть, закончил свою жизнь в каком-нибудь городе. К середине века белых лошадей, которые трудились в армии или везли экипажи-такси в Париже, было больше, чем тех, которые жили на воле в дюнах.

Эти изменения в животном царстве произошли так быстро, что не произвели впечатления на человеческое население Франции. Вместо ужаса от исчезновения видов животных люди испытали постепенно нараставшее медленное разочарование, унылое осознание того, что мир природы был открыт лишь для того, чтобы сразу исчезнуть.

В 1910 году, когда гонка «Тур де Франс» впервые пересекла высокую часть Пиренеев, газетные репортеры предполагали и, можно сказать, надеялись, что медведи повлияют на результат гонки, съев кого-нибудь из участников. Гонщики, подгоняя себя, ехали по каменистым дорогам среди гор, где уже давно не было медведей[29]. В Ниме, на седьмом этапе тура, произошла серьезная неприятность из-за шаловливой собаки, но единственным смертельно опасным животным, напавшим на гонщиков, была медуза в день отдыха в Ницце.

По мере того как уменьшалась коллективная роль животных в человеческом обществе, стали выходить на передний план отдельные животные-герои. Дружелюбное знакомство с другим видом живых существ ушло в прошлое – его заменило очеловечивание животных. Переселение людей в города стало зеркальным отражением переселения животных из городов в сельскую местность. В середине XIX века впервые родились тысячи людей, которые за всю жизнь вряд ли видели живую корову.

Самым знаменитым из животных-героев, которых породило это освоение Франции людьми, был пес по имени Барри, работавший в монастыре на перевале Большой Сен-Бернар. Еще в VIII веке собак с Сен-Бер нара обучали находить путников, заблудившихся в снегу и в тумане, и эта их профессия санитаров – одна из самых древних в Европе. Все собаки этой породы, кроме одного пса, погибли от эпидемии в 1820 году. Единственного уцелевшего скрестили с породой, родственной пиренейской овчарке. В отличие от большинства собак сенбернары стремились выйти наружу, когда надвигалась буря или когда падающий снег заносил и дополнительно укреплял серые стены их крепости. Они не только патрулировали перевал и разыскивали беспомощных путешественников, но и принимали предупредительные меры: известно, что они гнались за людьми, которые проходили мимо монастыря, но, по мнению собак, вряд ли могли добраться до конечной точки своего путешествия.

На большинстве гравюр сенбернары изображены с аккуратной маленькой фляжкой для бренди, прикрепленной к ошейнику. На самом деле эти собаки несли на себе полный набор того, что нужно для выживания: корзину с едой, бутылку из выдолбленной тыквы с вином и сверток шерстяных одеял. Они точно знали весь этот край задолго до того, как люди аккуратно нанесли его на карты, и, если монастырь был слишком далеко, могли побежать за помощью в ближайшую деревню.

Строго говоря, Барри, чье имя означает «Медведь», был швейцарским итальянцем, но он родился во Французской империи и стал французским национальным героем. Он спас монаха, предупредив его о лавине; он спас маленького ребенка – убедил малыша сесть ему на спину и принес в монастырь. В 1800 году Барри едва не изменил ход европейской истории, отказавшись пропустить солдат Наполеона, пока они не отложили в сторону свои мушкеты. В 1900 году, через восемьдесят шесть лет после его смерти, ему был поставлен впечатляющий памятник у входа на собачье кладбище в Аньер-сюр-Сен, на окраине Парижа. На памятнике написано: «Он спас жизнь 40 людям и был убит 41-м!» Рассказ об этом сорок первом спасении сделал Барри псом-мучеником. В одну зимнюю ночь обессилевший человек с трудом взбирался по склону горы, и вдруг через метель к нему подбежал огромный сильный зверь. Человек сумел разбить ему голову палкой. Барри отнесли в лечебницу, но все же он вскоре умер. Такова легенда о сенбернаре Барри. На самом деле он был благополучно отправлен на покой в Берн в 1812 году и умер через два года от старости. Чтобы почтить его выдающиеся заслуги, из него сделали чучело, которое поставили в Бернском музее в стеклянный шкаф, в котором стояли горностаи, а наверху помещалась сова с раскинутыми крыльями. Позже форму его черепа изменили, чтобы он был больше похож на современного сенбернара, изменили и его действия, чтобы сделать как можно более похожим на человека. Барри работал в диком пустынном краю, но после смерти стал героем века животных – домашних любимцев. Он показал, что животных, так же как детей и дикарей, можно научить моральным ценностям французской цивилизации.

Собачье кладбище в Аньер-сюр-Сен было создано в 1899 году, когда новый закон позволил хоронить животных «на расстоянии 100 метров от человеческих жилищ и на глубине не менее 1 метра». Теперь памятник в честь Барри возвышается над всеми Фифи, Кики и Пупи, которые давали своим хозяевам не молоко, тепло и навоз, а психологическую поддержку. Они были очеловеченными животными, а не созданиями неукрощенной земли. В то время богатые французские собаки уже могли путешествовать по железной дороге в специальных вагонах. В 1902 году помещение в Париже, куда свозили больных животных, превратившихся в зловонные, покрытые червями кучи мяса, заменили настоящей больницей в Женевилье на окраине города. Еще через три года у парижских собак появилась своя карета скорой помощи. В 1903 году было основано Общество противников вивисекции. А в 1995 году на улицах Парижа появился один из самых гордых символов новых отношений между животными и людьми – собаки в специальных защитных очках, они ездили в автомобилях и занимали в них пассажирские места.