Книга Иоанн, король Англии. Самый коварный монарх средневековой Европы - Джон Эплби
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После долгого перечисления недостатков и шагов, которые следует предпринять для их устранения, что составляет основную часть хартии, документ завершается рядом общих положений, относящихся к задачам хартии и средствам ее претворения в жизнь.
Статья 61, самая длинная и замысловатая статья хартии, содержит гарантию соблюдения мира и свобод и предус матривает механизм для обеспечения исполнения положений документа. Надо было, чтобы «бароны избрали двадцать пять баронов из королевства, кого пожелают, которые должны всеми силами блюсти и охранять и заставлять блюсти мир и вольности, какие мы им пожаловали и этой настоящей хартией нашей подтвердили». Если король или кто-то из его чиновников «в чем-либо против кого-либо погрешит или какую-либо из статей мира или гарантии нарушит, и нарушение это будет указано четырем баронам из вышеназванных двадцати пяти, эти четыре барона явятся к нам или к юстициарию нашему, если мы будем находиться за пределами королевства, указывая нам нарушение, и потребуют, чтобы мы без замедления исправили его. И если мы не исправим нарушения… в течение сорока дней, считая с того времени, когда было указано это нарушение… то вышеназванные четыре барона докладывают это дело остальным из двадцати пяти баронов, и те двадцать пять баронов совместно с общиною всей земли будут принуждать и теснить нас всеми способами, какими только могут, то есть путем захвата замков, земель, владений и всеми другими способами, какими могут, пока не будет исправлено нарушение согласно их решению». Далее сказано, что «неприкосновенной остаются при этом наша личность и личность королевы нашей и детей наших».
«И кто в стране захочет, принесет клятву, что для исполнения всего вышеназванного будет повиноваться приказаниям вышеназванных двадцати пяти баронов: и что будет теснить нас по мере сил своих вместе с ними. …И если кто-либо из двадцати пяти баронов умрет или удалится из страны или каким-либо иным образом лишится возможности выполнить вышеназванное, остальные из вышеназванных двадцати пяти баронов должны избрать по собственному решению другого на его место». Если же между двадцатью пятью баронами возникнут разногласия или не все смогут присутствовать, решение должно принять большинство.
В заключение Иоанн пообещал: «Мы ничего ни от кого не будем домогаться как сами, так и через кого-либо другого, благодаря чему какая-либо из этих уступок и вольностей могла бы быть отменена или уменьшена». Это положение было добавлено, чтобы не позволить королю обратиться к папе, которого он признал своим феодальным сеньором, и через него аннулировать какие-либо статьи хартии.
Механизм обеспечения выполнения Иоанном положений хартии представляется невнятным во многих отношениях, а в некоторых аспектах — неудобным и неработоспособным. Однако следует помнить, что Великая хартия вольностей — это беспрецедентный эксперимент, призванный заставить короля соблюдать закон. Бароны достаточно хорошо знали Иоанна и понимали, что ничего не добьются, только вынудив Иоанна поставить свою печать на хартии и поклясться ее выполнять, даже в присутствии множества свидетелей. Немедленное низложение короля — хотя подобные прецеденты были до Норманнского завоевания, — вероятно, представлялось им в тот момент слишком радикальной мерой. Может быть, они опасались, что общественное мнение их не поддержит. В стране не было претендента на престол, которого она могла бы принять как короля, а любая другая форма правления, кроме монархии, была настолько далека от их опыта и современной политической теории, что никому не приходила в голову. Более того, Иоанн находился под защитой папы, его феодального сеньора, и был крестоносцем, а значит, умеренная партия, возглавляемая, несомненно, Стефаном Лэнгтоном и имевшая большой вес, не могла принять такого варианта развития событий.
А значит, нельзя не отдать должное предприимчивости и изобретательности в области административного управления, а также умеренности баронов, которые сумели создать столь новую для своего времени схему. Угроза перехода к открытому насилию — последнему средству, — вероятно, рассматривалась ими не как вариант развития событий, а как средство убедить Иоанна, что они не остановятся ни перед чем и что вся страна поможет им заставить его исправить содеянное. А состав комитета убедил Иоанна, что они легко не уступят. Из двадцати пяти баронов, которых перечислил Матвей Парижский, только два — Вильгельм де Форс, граф Омаль, и Вильгельм д’Альбини, граф Арундела, — были среди сторонников Иоанна. Четырнадцать человек — Роберта Фицуолтера, Эсташа де Весси, Ричарда Перси, Роберта де Роса, Сэйра де Квинси, Гилберта де Клэра, Роджера и Гуго Биго, Уильяма Маубрейя, Роберта де Вера, Уильяма Маллета, Уильяма Маршала-младшего, Уильяма Хантингфилда и Джона де Ласи — Роджер Вендоверский назвал лидерами баронской партии.
Статья 62 прощает «всякое зложелательство, ненависть и злобу, возникшую между нами и вассалами нашими, клириками и мирянами, со времени раздора… Кроме того, все правонарушения, совершенные по поводу этого раздора от Пасхи года царствования нашего шестнадцатого до восстановления мира» король Иоанн тоже простил.
В заключительной статье сказано: «Мы желаем и крепко наказываем, чтобы английская церковь была свободна и чтобы люди в королевстве нашем имели и держали все названные выше вольности, права, уступки и пожалования надлежаще и в мире, свободно и спокойно, в полноте и в целости для себя и для наследников своих». И завершает хартию следующая фраза: «Дано рукою нашею на лугу, который называется Раннимед, между Виндзором и Стейнсом, в пятнадцатый день июня, в год царствования нашего семнадцатый».
Переговоры, касающиеся хартии, шли с понедельника 15 июня до пятницы 19 июня. Когда они завершились, обе стороны остались в состоянии настороженной бдительности: король — в Виндзоре, бароны — в Лондоне. 19-го Иоанн послал письма всем шерифам, лесничим, бейлифам и другим чиновникам. В них он объявил, что милостью Божьей между ним, его баронами и свободными людьми установился прочный мир. Это явствует из копий хартии, которые он им разослал. Король приказал, чтобы хартию публично зачитали в каждом округе бейлифа и строго соблюдали. Шерифам было приказано обеспечить, чтобы все повиновались двадцати пяти баронам в случаях, упомянутых в хартии. Соответствующая клятва должна быть принесена в том месте и в то время, которое назначат бароны. Когда соберется следующий суд графства, следует избрать двенадцать рыцарей, чтобы расследовать все злоупотребления королевских чиновников.
Иоанна немедленно осадила толпа претендентов на земли и замки, которых он, по их заверениям, незаконно их лишил. Но только король не позволил втянуть себя в новую склоку. Он ответил, что все заявители должны поддержать свои претензии свидетельствами достойных доверия людей, и назначил день — 16 августа, — когда все их претензии будут заслушаны в Вестминстере. Однако он вернул лондонский Тауэр и замок Рочестер архиепископу Кентерберийскому, который имел на них право согласно установившейся традиции.
Он также освободил нескольких заложников и вернул некоторые замки их владельцам, как показывают следующие письма от 21 июня:
