Книга Механизмы радости - Рэй Брэдбери

– Уильямс, вы и вправду верите в то, что у нас получится? Действительно получится? И вы на полном серьезе говорите, что Пол потрясающий писатель?

– На полном. Вам нужно только попробовать.

– В крайнем случае Пола всегда возьмут обратно на телевидение.

– Несомненно.

– Так что на этот раз мы обязательно поступим, как задумано. Уедем из города, заберем с собой Тома – сельская атмосфера будет полезна для мальчика, да и для всех нас. Больше никаких пьянок, никаких вечеринок до утра. Полный покой и работа за пишущей машинкой – десять толстых пачек чистой бумаги для Пола. Ведь вы согласны с тем, что он чертовски хороший писатель, не правда ли, Уильямс?

– Вы же знаете мое мнение!

– Мистер Уильямс, – сказала миссис Мирс, – расскажите, пожалуйста, как вы стали писателем.

– В детстве обожал читать. А в двенадцать начал ежедневно писать, чем и занимаюсь по сей день. – Говоря это, он нервничал. Ему бы хотелось сосредоточиться и вспомнить, как это действительно началось. – Я просто не отступал. Каждый день по тысяче слов.

– Пол точно такой же, – поспешно вставила Элен.

– Ах, вы, наверное, гребете деньги лопатой, – сказала миссис Мирс.

В этот момент все трое услышали щелчок замка входной двери.

Уильямс невольно вскочил со своего места и облегченно заулыбался. Улыбка не сходила с его лица, пока он шел навстречу Полу. Улыбка оставалась у него на губах, когда он увидел высокую фигуру и остался доволен его внешним видом. Да, на Пола было приятно посмотреть, и Уильямс, весь просияв, устремился к другу с протянутой рукой: «Пол!»

Пол несколько располнел за время, пока они не виделись. Цвет лица кирпичный, слегка выпуклые и немного воспаленные глаза ненормально светятся, изо рта попахивает виски. Пол схватил руку Уильямса и принялся энергично трясти ее.

– Уильямс, черт возьми! Рад видеть тебя, дружище! Ты все-таки не побрезговал нами, заглянул. Как же здорово опять свидеться, разрази меня гром! Ну как ты? Знаменитость! Ах ты господи, надо выпить. Элен, сделай-ка на всю компанию. Добрый вечер, Мирс. Да что вы, сидите, сидите, ради бога.

– Нет-нет, я пошла. Не хочу мешать, – сказала миссис Мирс, направляясь в прихожую. – Спасибо, что позволили мне зайти. До свидания, мистер Уильямс.

– Уильямс, черт этакий! Как же здорово быть опять вместе. Элен успела сказать тебе о наших планах уехать прочь из города?

– Она сказала…

– Да-да, мы на самом деле убираемся из этого дерьмового города. Лето на носу. Прочь из проклятого офиса. За десять лет на телевидении я прочитал в эфир миллион слов всяческой ерунды. Не думаешь ли ты, Уильямс, что мне самое время свалить отсюда? Или, по-твоему, мне надо было сделать это много-много лет назад? Нас ждет Коннектикут! Тебе еще налить? Тома уже видел? Элен, Том у себя в комнате? Тащи его сюда, пусть поболтает с Уильямсом. Слушай, Уильямс, до чего же мы рады тебя видеть! Я уже всем раструбил, что ты придешь к нам в гости. С кем из наших ты виделся в Нью-Йорке?

– Вчера пересекся с Рейнольдсом.

– Рейнольдс… Редактор «Юнайтед фичерс»? Как он поживает? Много ходит на люди?

– Изредка.

– Элен, ты слышала про него? Просидел в своей квартире безвылазно двенадцать месяцев. Ну, ты должна помнить Рейнольдса! Отличный парень. Вот только армейская жизнь его слегка покорежила. С головой что-то. Весь последний год не смел высунуться на улицу – боится кого-нибудь пришить.

– Не знаю, – сказал Уильямс, – вчера он преспокойно вышел из своей квартиры и проводил меня до автобусной остановки.

– Грандиозно! Большой подвиг с его стороны. Искренне рад. А ты уже слышал про Банкса? На прошлой неделе погиб в автомобильной катастрофе на Род-Айленде.

– Не может быть!

– Еще как может, сэр. Да, чертова жизнь. Лучше парня в мире не бывало. Первоклассный фотограф и работал в самых солидных журналах. Действительно талантливый и к тому же молодой – дьявольски молодой. Надрался и врезался в другую машину по дороге домой. Проклятые автомобили, прости господи!

Уильямсу вдруг почудилось, что в душной гостиной мечется большая стая черных воронов. Ведь это же больше не Пол. Это просто муж незнакомой женщины, которая в какой-то момент из трех прошедших лет переехала в эту квартиру после отъезда настоящих Пирсонов. Куда уехали настоящие Пирсоны, никто не ведает. И совершенно бессмысленно спрашивать сидящего перед ним человека, куда подевался Пирсон, потому что настоящий Пирсон наверняка никому не сообщил, куда он исчезает.

– Уильямс, ты, кажется, знаком с моим сыном, не правда ли? Элен, найди-ка Тома, и пусть он идет сюда!

Сын был приведен – семнадцатилетний молчаливый паренек. Алкоголь начал действовать на Уильямса, да и теперь он стоял с новым стаканом.

– Это наш Том, Уильямс, наш взрослый мальчик Том.

– Ты должен помнить Тома.

– Ведь ты помнишь Уильямса, Том? Ведь ты помнишь!

– Скажи «здравствуйте», Том.

– Том – замечательный парень. А вы как его находите, Уильямс?

Блистая пьяной искрой в глазах, Пирсоны говорили дуэтом, не умолкая, суетливой скороговоркой, невзирая на некоторую алкогольную одеревенелость языков. Все время вперед, марш-марш, и слова бежали наперегонки.

Элен проворно высыпала очередную фразу:

– Том, поделись с мистером Уильямсом дюжиной жаргонных слов. Писателям это всегда интересно.

Упрямое молчание.

– Том набрался их, как собака блох, – щебетала дальше Элен. – Но в сущности он правильный мальчик, просто у него хорошая память. Ну-ка, Том, выдай мистеру Уильямсу что-нибудь на бандитском. Давай же, Том, не робей!

Опять глухая оборона молчанием. Долговязый Том переминался с ноги на ногу, впившись взглядом в ковер.

– Давай же, Том, все ждут.

– Ах, Элен, оставь его в покое.

– Но почему же, Пол? Я просто подумала, что Уильямсу будет весьма интересно услышать бандитскую речь. Ты же умеешь, Том! Ну и поделись!

– Не хочет так не хочет, – сказал Пол.

Молчание и на это.

– Пойдем-ка, Уильямс, на кухню, – предложил Пол. – Дай вот только возьму себе еще стакан. – Высокий и грузный, он увлек гостя за собой.

Стены в кухне слегка покачивались. Пол вцепился в локоть Уильямса, долго жал ему руку и во время разговора наклонялся совсем близко к нему – и тогда Уильямс видел, что у Пирсона лицо заплаканного поросенка.

– Уильямс, скажи по совести: у меня получится? Если я махну на все рукой и сяду писать. У меня классная идея для романа. – Говоря, он похлопывал Уильямса по локтю. Сперва легонько, потом все сильнее и сильнее. – Как тебе мой план, Уильямс?

Уильямс попытался отшагнуть на безопасное расстояние, но не тут-то было: одной рукой Пол цепко держал гостя, а кулаком другой в такт своей речи дубасил его по локтю.