Книга По пути с Богом - Свами Рамдас

«А потом?»

«А потом – да будет воля Рама», – весело сказал Папа.

Один почитатель как-то спросил Папу, не есть ли тот Рам, о котором Он всегда говорит, – Господь Рамачандра, сын царя Дашаратхи. Ответ Папы был знаменателен. Он сказал с мягкой улыбкой: «Рам Рамдаса – вездесущее, всеведущее, всесильное высшее Существо. Он пребывает во всех сердцах, принимает все формы, Он – единственное, что существует. Этот Рам – в том числе и сын царя Дашаратхи».

Папа говорил, что пути Рама поистине загадочны и неисповедимы. Идеалом Папы с детства был Господь Кришна, и Рам, хотя и заставил его повторять «Ом Шри Рам джей Рам джей джей Рам», во время неустанного пения Рамнама одарил его видением Господа Кришны – в образе мальчика-пастушка, танцующего с флейтой в руке. А через год после этого, рассказывал Папа, Рам наградил его видением Вселенской формы, универсальным видением – в пещере на горе Аруначала (Папа был тогда странствующим санньясином). И он повсюду видел Рама и только Рама. Не в силах сдерживать внутри хрупкой оболочки нахлынувшие волны божественного блаженства, Папа носился вокруг пещеры и от радости, что видит во всем своего возлюбленного Рама, обнимал камни и деревья. Один идущий в гору человек, которого Папа обнял в порыве божественного безумия, испугался за свою жизнь и бросился бежать, – со смехом рассказывал Папа.

Папа редко говорил о жизни, которую он вел до отречения от мирского существования и принятия санньясы. Был такой редкий случай, когда одному почитателю с помощью настойчивых вопросов удалось «вытянуть» из Папы какие-то факты. И Папа рассказал, как в детстве он, бывало, служил проходящим садху и санньясинам, которые останавливались в доме его отца, и как радостно ему было это служение. Его восхищение беззаботной жизнью этих благословенных детей Господа зародилось, говорит Папа, в ту раннюю пору его жизни, когда он с восторженным вниманием слушал рассказы отшельников, странствующих по миру и целиком полагающихся на Бога. Даже после того как появился ашрам, тесная связь Папы с миром садху и санньяси не прерывалась, и ничего он так не любил, как встречи и разговоры с теми, кто, приходя в ашрам, непринужденно рассказывал Папе обо всем, что видел во время своих странствий. А садху, в свою очередь, любили сравнивать свои собственные впечатления от неодолимых чар Гималаев, от святой пещеры Васиштхи, от паломничества к Бадринатху и многого другого с опытом Папы во время его странствий.

Одним из самых первых зданий, построенных рядом с ашрамом, был просторный приют для странствующих садху, делающих остановку в ашраме во время своего паломничества по побережью. «Махарадж, – обращался Папа к одетым в оранжевые одежды подвижникам, приходившим в ашрам за Папиным даршаном, – удостой этого слугу и дитя Рама своим благословением». От этих слов садху лишался дара речи, а потом смущенно бормотал: «Свамиджи, я пришел сюда искать твоего благословения, а ты просишь моего!» Тогда Папа говорил, что он всегда считал себя ребенком садху и санньяси, которые заботились о нем, подобно матери, кормили, одевали его в дни его странствий. Рамдас тогда не обращал внимания на свое тело, говорил Папа; иногда он шел несколько дней подряд без еды, наступая босыми ногами на колючки, в жару и в дождь, начисто забыв о своем физическом состоянии, поскольку был целиком погружен в Рамнам. И в такие дни Рам вдохновлял какого-либо садху на то, чтобы взять Папу под свою защиту, позаботиться о его нуждах, разделить с ним милостыню, которую получал.

Папа иной раз рассказывал нам, как искал он расположения и компании святых и махатм: ведь сатсанг[142] давал ему огромную радость. Когда во время паломничества он встречал махатму, беседующего с людьми, он садился среди них и молча слушал. Ни одному махатме он никогда не задавал вопросов, поскольку Рам решил для него все вопросы и ни в чем у него не было сомнений. Ему хотелось только плавать в океане блаженства в близости великих и святых душ. Никогда не упускайте возможности сатсанга, учил нас Папа и цитировал знаменитую санскритскую шлоку:

Сатсангатве ниссангатвам, ниссангатве нирмохатвамНирмохатве нисчалататвам, нисчалататве дживанмукти

От общения со святыми приходит отречение от мира,Отречение рождает свободу от иллюзии,Свобода от иллюзии ведет к целенаправленной медитации на истину,Медитация на истину приводит к освобождению при жизни.

Папа всегда любил получать вести от тех почитателей, которые помогали ему в пору его странствий и принимали его у себя в домах, и встречаться с ними. Был среди них один ревностный почитатель Папы из Северной Индии; он стал очень близок Папе, и когда Папа приезжал в его город, всегда настаивал, чтобы он жил в его доме. В последующие годы, в связи с возрастом и семейными заботами, он постепенно утратил связь с Папой и ашрамом. Но вот однажды, спустя два десятка лет, а то и более, Папа получил почтовую открытку, написанную хорошо знакомым ему почерком. В ней говорилось о горячем желании вновь увидеться с Папой. Папа был так тронут, читая эту открытку, что на глаза его навернулись слезы. В следующие три или четыре дня Папа не говорил ни о чем другом, как только об этом старом почитателе и о счастливых днях, проведенных с ним. Слушая Папу, трудно было понять, чье желание увидеться было сильнее – Папино или его почитателя. Читая между строк, Папа догадался, что у старого почитателя не было денег на долгое путешествие с самого севера страны до ашрама. Один из гостей ашрама, присутствовавший при получении почтовой открытки, предложил взять на себя все расходы на дорогу, если нужно, то и на самолете. Папа тут же сообщил об этом почитателю телеграммой и с нетерпением ждал ответа.

Мне выпала удача быть при всех этих сценах и слышать, как Папа повторял снова и снова: «Как счастлив будет Рамдас вновь увидеть Дж. Б.! И как счастлив будет тот!» Папа взял с полки свою книгу «Видение Бога» и прочел нам из нее несколько строчек, посвященных великой любви, которую испытывал к Папе этот почитатель.

Спустя некоторое время от него пришел ответ. Он благодарил за предложение оплатить стоимость его поездки в ашрам, однако писал, что не может позволить себе переложить расходы на других. Он копит и откладывает деньги на тот счастливый день, когда сможет приехать в ашрам. Для Папы, который буквально считал дни в ожидании своего старого друга, этот ответ, наверное, был разочарованием, но это не отразилось ни на его лице, ни в его голосе. «Да будет на то воля Рама!» – сказал он.

Случилось так, что старому почитателю не суждено было вновь увидеть Папу.

Любой разговор Папы о его странствиях неизменно переходил к обсуждению, где теперь Рамчарандас, его верный спутник тех дней, чья приверженность к садхане равнялась лишь его любви и нежности к Папе. На вопросы о том, знает ли Папа, где сейчас Рамчарандас, Папа давал загадочный ответ: «Рамдас знает и не знает». Папа вспоминал, что Рамчарандас расстался с ним (как оказалось, навсегда) в Кашмире в конце 20-х годов. Папа заверил его, что «когда Рамдас увидит тебя в следующий раз, ты будешь сиять богопознанием». Комментируя это напутствие, Папа говорил, что если Рамчарандас достиг богопознания, то ему больше нет нужды видеть Папу, а если не достиг, то эти слова не позволят ему прийти к Рамдасу до тех пор, пока он его не достигнет. Но тут же Папа добавлял более мягким тоном: «Так велика была его любовь к Рамдасу, что, будь он жив, он непременно пришел бы к Рамдасу, невзирая на напутствие, данное ему. Раньше Рамдас много раз отсылал его от себя с теми же решительными словами, так как хотел, чтобы Рамчарандас преодолел свою привязанность к телу Рамдаса и превратил ее во вселенское видение, но каждый раз огромная любовь Рамчарандаса неизменно влекла его туда, где находился Рамдас».