Книга Кир Великий - Жерар Израэль

Богов, здесь находившихся, я вернул на их места и сотворил просторные вместилища навеки. Я объединил всех людей и вернул их на родину».

Из заявлений Кира вырисовывается новое видение человеческой личности. Все люди имеют равную основополагающую ценность. Каждый может называть бога по своему выбору; за всеми признаются подлинная свобода совести, право обладать собственностью, право жить спокойно в стране по своему выбору. На том же цилиндре мы читаем: «Я представил всем людям свободу поклоняться своим богам и приказал, чтобы никто не имел права плохо относиться к людям за это». Кир провозглашает, что собственность каждого надо уважать: «Я приказал, чтобы никакое жилище не разрушалось и никакой житель не был лишен крова». И, наконец, Кир называет мир главной целью своего правления и основой равновесия в обществе: «Я гарантировал мир и спокойствие всем людям».

Вавилоняне, а также инородцы, жившие в великом городе и во всей стране, в частности иудеи, увидели в этом изложении личных и коллективных свобод указание на более древние тексты.

Разве законы Хаммурапи, изданные примерно в 1760 году царем Вавилона, закон Моисея, открытый евреям около 1300 года, не вдохновлялись желанием упорядочить права людей и обеспечить им свободу? Но Кир, хотя и признает их превосходство, воздерживается от теоретических рассуждений и ссылок на первоначальный и основополагающий текст. Он просто объявляет о своем решении сделать так, чтобы все, живущие в его империи, могли пользоваться полной свободой, как религиозной, так и гражданской, и политической.

Однако Вавилонская башня — не гора Синайская, а Кир — не Моисей. Узнав, что все народы имеют право вернуться на родину, иудеи ждали подтверждения, касающегося их конкретно. Закон объявлен, теперь должен последовать декрет о его применении. Иудеи, склонные к размышлениям, спрашивали себя: разрешат ли им восстановить храм и будут ли возвращены в Иерусалим священные сосуды, когда-то перевезенные в Вавилон Навуходоносором…

Весной 538 года Кир, провозгласив свой закон о всеобщей свободе, отправился в великий город мидян Экбатану, древнюю столицу его деда Астиага. Царь Аншана, став царем Вавилона, Аккада и Шумера, сделал этот город в горах местом своей летней резиденции.

Кир не мог забыть ни своих глобальных амбиций, ни желания создать всемирную империю. Иудеи звали его мессией; они утверждали, что их невидимый бог не только избрал его, перса, но и помог ему победить народы, оказавшиеся на его пути. Надежды, которые они возлагали на него, превосходили простое требование возвращения на определенную территорию, поскольку они, по-видимому, думали о подлинном духовном возрождении.

Помехой планам Кира оставался только Египет, захватить который со времен Ашшурбанипала не удавалось ни одному владыке Востока. Каждый раз, когда какой-нибудь завоеватель выступал против фараонов, вставал вопрос о прибрежных равнинах, расположенных в Иудее и Финикии.

Теперь, захватив Вавилон, Кир тем самым оказался властителем этих регионов, регулярно возбуждающих аппетит Египта. Но разрушение Тира и Иерусалима прежними завоевателями, изгнание или высылка народов, живших там, привели к своего рода стратегическому вакууму, который следовало срочно заполнить. Удовлетворить требования иудеев представляло для Кира двойную выгоду: заселить регион и создать у них чувство благодарности, что могло пойти ему на пользу.

Было также еще одно поручение, которое иудеи настойчиво навязывали Киру, называя его помазанником их бога. Почему не вернуть свободу людям, преклоняющимся перед богом невидимым, людям, так давно изгнанным с их родины? Верный себе, великий царь признал, что бог евреев дал ему все страны, которыми он правил, и царствование над всей землей. Он объявил, что Иерусалим будет восстановлен, а храм этого города вновь сооружен во всем своем величии.

Так говорит Кир, царь Персидский:

Все царства земли

Дал мне Господь, Бог небесный;

И Он повелел мне построить Ему дом

В Иерусалиме, что в Иудее.

Кто есть из вас, из всего народа Его, —

Да будет Бог его с ним, —

И пусть он идет в Иерусалим, что в Иудее,

И строит дом Господа,

Бога Израилева,

Того Бога, который в Иерусалиме.

А все оставшиеся,

Во всех местах, где бы тот ни жил,

Пусть помогут ему жители места того

серебром,

и золотом,

и иным имуществом,

и скотом,

С доброхотным даянием

Для дома Божия,

Что в Иерусалиме[107].

Кир не ограничивается тем, что сообщает свое решение заинтересованным лицам, иудеям, тем, кто является свидетелями, вавилонянам, тем, кому придется узнать это решение, всем подданным его во всей империи. Он делает так, чтобы «все царства земли» знали, что он разрешил вернуться на родину тем, кого когда-то сослал в Вавилон Навуходоносор. К тому же он не ограничивается простым декретом, зафиксированным на глине, но издает указ, то есть новость эта будет провозглашена во всем царстве.

Указ Кира приобретает религиозное значение не только для тех, кто вернется на родину и восстановит связь между ними и их богом, но и для самого великого царя. А тому богу, который обещал ему «все царства земли», Кир намерен воздать должное и посвятить ему храм, что может находиться только в Иерусалиме. А чтобы назвать этого бога, великий царь выбрал выражение, которое евреи мало употребляли до их ссылки в Вавилон, но не отвергали: «Бог небесный», то есть бог, который наверху, Всевышний, тот, которого пророк Иезекииль, как только оказался в Междуречье, разглядел среди туч, над головами людей.

Выражение, употребленное Киром, напоминает о трансцендентном характере божества, которое невозможно постигнуть с помощью материальных форм, бесконечно удаленного от людей и вместе с тем очень близкого их истории, как показывали и видение Иезекииля, и необычное решение, только что принятое царем персов: восстановить храм в Иерусалиме в честь того, кто признал право Кира владеть миром.

Выбор персидского владыки, несмотря на политические факторы (дорогу в Египет перекроет народ, ставший дружественным), несмотря на его желание обеспечить всем народам право вернуться на родину, носил явно религиозный характер. В глазах иудеев великий царь устанавливал с их богом личные отношения, точно отвечающие намерениям этого бога: он, царь персидский, признал, как и все народы земли, Бога Израиля.

Караван великого возвращения

Столь долгожданное возвращение вызвало беспокойство и колебания среди иудеев. Некоторые спрашивали себя: а зачем покидать Вавилон, если отныне он в руках дружественного царя? Другие, нетерпеливые поборники национального достоинства, прежде всего хотели вернуть к жизни народ Израиля. Третьи, отвергая слишком политизированное отношение, видели в возрождении их отечества прежде всего неожиданную возможность восстановить храм и приносить там молитвы в соответствии с законом Моисея.