Книга Охота на праведников - Джилл Грегори

Спустившись по лестнице в приемную, Дэвид решил отыскать агат.

Ему открылась картина разгрома, произошедшего за последние полчаса. И тут у него упало сердце. Он увидел тело Дилона. Дэвид стал возле него на колени, пощупал пульс и понял — все кончено.

Шеферд был подавлен чувством горя и вины. Как он мог позволить себе усомниться в своем друге?!

Дэвид огляделся по сторонам. Вокруг никого не было. Дверь аудитории стояла открытой. Тысячи полторы Понимающих ждали своего часа.

Дэвид вспомнил про агат. Он стал искать его глазами и тут обратил внимание на кольцо с рубином, то, о котором говорил Дилон и ради которого он пошел на смертельный риск.

Шеферд осторожно снял кольцо с пальца друга, и только тогда он заметил агат. Он лежал в дюйме от руки, с которой Дэвид снял кольцо, и сверкал, как будто сам излучал свет. Когда он положил оба камня на свою ладонь, их сияние усилилось.

Но Дэвид сейчас не думал о чудесном и магическом. Он думал только о том, как выбраться отсюда живым.

Понемногу из аудитории начали выходить ее обитатели, и Дэвид поспешил к лестнице, стремясь покинуть страшное место.

Вскоре он уже бежал по ступенькам лестницы. Бежал наверх, к людям. Где-то внизу он услышал крик и чьи-то шаги. Неужели опять погоня?

Но Шеферда сейчас прежде всего интересовало, успеют ли уйти Стаси и Йел.

Вскоре он почувствовал страшную усталость. Ему сделалось тяжело дышать, все тело болело, ноги слабели. Но остановиться он не мог.

Когда Дэвид кое-как добрался до второй площадки, он услышал вверху женские голоса. Должно быть, там Йел и Стаси.

Передохнул он очень недолго. Снизу послышался шум погони.

Когда Дэвид доковылял до верхнего склада, он едва держался на ногах. Ави Раз подхватил его и отвел в складское помещение, полное вооруженных людей в черной форме.

— Спасибо за… мощную поддержку, — прошептал Дэвид. Ави вытер пот с лица.

— Вы добрались сюда как раз вовремя, — сказал он.

Люди в форме суетились, устанавливая взрывные устройства с кабелями и шнурами. Санитары сопровождали сумевших спастись женщин к машинам.

Дэвид, щурясь от яркого дневного света, сопровождаемый Ави, вышел во двор и вдохнул полной грудью свежий воздух. На заднем дворе у грузовика его уже ждали Стаси и Йел.

Они отъехали на несколько миль от склада, когда в тайном подземном бункере под Лондоном прогремел мощный взрыв. Так наступил конец Понимающих, которые гудели в своем подземелье, словно осиный рой, предвкушая победу.

Взрыв, потрясший город подобно землетрясению, уничтожил секту, которая несколько столетий устраивала заговоры и плела интриги с целью погубить Божий мир. Лондонский Тауэр продолжал стоять, как стоял веками, и только фарфоровая посуда загрохотала на полках в Букингемском дворце.

Глава 62

Варшава, в девятьсот четырех милях

Когда врыв потряс Лондон, тринадцатилетний Станислав Новицкий в маленькой синагоге готовился к обряду бар мицва. Раввин показал ему нужное место в тексте Торы, и Станислав начал читать полагающийся ему отрывок.

Когда он своим юным чистым голосом огласил сакральный текст, воды реки Темзы снова стали спокойными.

Копенгаген, в четырехстах двенадцати милях

Лизе Колинке праздновала свое тринадцатилетие, сидя за именинным тортом с тринадцатью свечами. Когда она закрыла глаза, загадывая желание, а потом задула все свечи, в Аризоне кончилась засуха и ливень пролился над иссушенной землей Юго-Востока Америки, омывая и обновляя ее.

Чикаго, в четырех тысячах двухсот шестидесяти одной миле

Кейша Джонс каждую субботу помогала выполнять мелкую работу в кондитерской у тети Дорис на Саут-Сайд в Чикаго. В этот день тринадцатилетняя девочка по пути в кондитерскую нашла на дороге металлические деньги, решив отдать их миссис Уоллис. Узнав, что этих денег достаточно, чтобы купить для семьи хлеба и яиц на неделю, девочка решила: на следующей неделе она отдаст им и половину денег, заработанных ею в качестве няни.

А у берегов Японии тут же рассеялись, не достигнув берега, волны начинавшегося цунами.

Шанхай, в семи тысячах семидесяти трех милях

Чен Го сидел рядом с любимым дедушкой и терпеливо читал ему газету. Ему приходилось подчас повторять одно и то же по нескольку раз, ведь дедушка был не только слеп, но и туг на ухо. Но Чен не возражал. Его домашние задания подождут, ведь у отца его мамы осталось не так уж много удовольствий в жизни и он должен был поддерживать связь с внешним миром.

Перевернув страницу, Чен заметил: дедушка заснул. У Чена сделалось тепло на душе. Он сложил газету, точно зная, с какого места начнет читать в следующий раз.

А в Турции раздался крик радости: спасатели обнаружили десятерых детей, чудесным образом уцелевших под развалинами школы.

В Макени, в Сьерра-Леоне; в Ливнах, в России; в Токае, в Венгрии, и еще в двадцати восьми городах и селах люди нового поколения Сокровенных праведных один за другим достигали возраста духовной зрелости.

Их чистые сердца исполнились доброты и сострадания. Но никто из них не знал, да и не мог знать, удивительного могущества, которым было наделено само их существование.

Глава 63

Через месяц в Израиле

Море Галилейское

Прогулка по пляжу среди пальм, кафе и отдыхающих была делом очень приятным. Дэвид осмотрелся, ища глазами Йел. Когда он увидел ее в ярко-желтых шортах и черной шелковой футболке, он изумился.

Получилось так, что образ Йел для Дэвида был прочно связан с зеленым жакетом и черной юбкой, надетыми на ней, когда она вошла в кабинет бен Моше и потребовала у него агат.

Теперь агат снова водворился в Иерусалиме вместе с изумрудом, яшмой и другими камнями с наперсника Аарона, которые они отобрали у Понимающих.

В руке Дэвид держал свой журнал. Здесь ему следовало расстаться с ним.

Шеферд немало попутешествовал за этот месяц. Неделю он провел в Санта-Монике вместе со Стаси в качестве гостя Меридит и ее мужа. В доме Лена Лачмана он чувствовал себя несколько странно, но с ним рядом находилась Стаси, а это отвечало желанию их обоих.

В Джорджтаун он пока не возвращался: психологически еще не отошел после гибели Хатча, Дилона и Евы. Синяки и трещины в ребрах удалось залечить, но скорбь не могла пройти так же быстро. Дэвид надеялся — тяжелые воспоминания не будут долго мучить Стаси.

Меридит сводила дочь на несколько сеансов к психотерапевту, и тот решил: испытания, перенесенные Стаси, не создали у нее психотравмы. Она не любила возвращаться к пережитому, и Дэвида это вполне устраивало. Он расскажет ей обо всем, что знал, когда она сама этого захочет.