Книга Мафия. Новые мировые тенденции - Владимир Овчинский

Другим приоритетом для государственных киберпреступников является промышленный шпионаж, включая кражу коммерческой информации у британских и базирующихся на Британии трансграничных корпораций, которые широко вовлечены в международные контракты, тендеры, конкуренцию за рынки сбыта. Имеющиеся данные показывают, что, как правило, такого рода кибершпионажем и киберпреступностью занимаются не сами по себе азиатские хозяйственные субъекты, а стоящие за ними, а в Китае – над ними, правительства.

Следующий уровень – это большие организованные преступные сети. Они с каждым годом все больше переориентируются на киберпреступность, которая привлекает их максимальной выгодой при относительно невысоких инвестициях и минимальном риске. Есть основания полагать, что банды из менее технологически развитых государств сосредоточены, прежде всего, на крупных онлайн мошенничествах и онлайн кражах данных и ресурсов у бизнеса. Здесь безусловными лидерами являются преступные группировки, базирующиеся на Центральной и Восточной Европе и Юго-Восточной Азии.

Криминальные сети и группировки из стран с развитыми IT технологиями сосредотачиваются на финансовой киберпреступности и коммерческом шпионаже. Последний включает в себя не только традиционный промышленный шпионаж, связанный с технологиями, документацией и т. п., но и добычей инсайдерской информации, необходимой для конструирования сложных сделок и игры на финансовом, особенно фондовом рынках. Здесь лидерами являются российские кибергруппировки, которые приобрели транснациональный характер и имеют филиалы в Великобритании, странах ЕС, Соединенных Штатах. В последние годы конкуренцию русским начинают составлять мексиканские преступные группировки, использующие в основном американских программистов и хакеров, и бразильские сети.

В условиях нарастания глобальной конкуренции и долгосрочного углубляющегося кризиса мировой экономики, вероятно, следует ожидать, что законные организации – легальные корпорации, компании, финансовые институты, университеты и т. п. – будут все активнее вовлекаться в киберпреступность, прежде всего, по таким направлениям, как кража интеллектуальной собственности, промышленный или научно-технологический шпионаж и добыча закрытой коммерческой информации преступными методами. При этом маловероятно, что подавляющая часть легальных организаций будет создавать внутри организации специализированные группы и подразделения, занимающиеся киберпреступлениями. У крупных и известных организаций слишком велики риски репутационных потерь, а соответственно и колоссального снижения капитализации, если произойдет утечка информации о подобного рода деятельности.

В этой связи следует ожидать активизации процессов, которые идут последние 10 лет. Они связаны с формированием рынка вольных преступных команд и преступников-одиночек, которые через специальную сеть посредников нанимаются на выполнение тех или иных конкретных заданий. Думается, что все большее число талантливых программистов, разработчиков, «белых» хакеров будет вовлекаться в преступную деятельность через хорошо отлаженную и законспирированную сеть посредников, ядро которых составляют бывшие сотрудники спецслужб и правоохранительных органов.

В условиях, когда конкуренция возрастает, а финансово-экономические условия ухудшаются, для всё большего числа юридических лиц становится важной не столько максимизация прибыли, сколько обеспечение выживаемости, вряд ли следует ожидать сохранения сложившейся западной и особенно британской деловой этики. Есть основания полагать, что перед угрозой проигрыша в конкурентной борьбе, банкротства, дефолта и т. п., все большее число компаний будет искать посредников, которые позволят им достигать целей любыми, в том числе преступными средствами.

На низшем уровне – небольшие группы и отдельные киберпреступники будут продолжать осуществлять, расширять и совершенствовать свою киберкриминальную деятельность против малого бизнеса, стартапов и отдельных граждан Великобритании. Именно эти сектора бизнеса и общества наиболее уязвимы перед высокотехнологичными преступниками. Есть основания полагать, что на этом уровне в число основных направлений киберпреступности будут входить кибермошенничества, кража личных данных, мошенническая онлайн торговля, фискальные мошенничества и вымогательства и скрейвейрпреступность.

При том, что в среднем уровень сложности методов и программных инструментов, использованных киберпреступниками – одиночками, либо небольшими группами будет заметно уступать аналогичным показателям для более высоких преступных уровней, следует ожидать и многочисленных исключений. Вероятно, что особенно в ближайшие годы, на начальной стадии формирования пирамиды киберпреступности, отдельные криминальные индивидуумы и группы, работающие по найму на более высоких уровнях, будут склонны к получению дополнительного заработка на самом нижнем уровне в качестве «вольных стрелков», работающих на себя.

Часть II

О формировании мафиозно-террористических государств

Связи между терроризмом и транснациональной организованной преступностью[24]

A. Характер связей

Теоретически, цели террористов и транснациональных организованных преступных групп различны. Террористические группы преднамеренно подрывают государственную власть и пытаются добиться политических изменений с помощью насильственных мер по многим причинам, в том числе идеологического характера. Демонстративные нападения и целенаправленное насилие, в том числе сексуальное насилие и насилие в отношении меньшинств, осуществляются для привлечения внимания международных средств массовой информации, которые, в свою очередь, вносят свой вклад в осуществляемые этими группами усилия по вербовке сторонников. Террористы исходят из того, что чем шире распространяются их взгляды, в том числе средствами массовой информации, тем большее число сторонников, общественных деятелей и активистов они сумеют привлечь на свою сторону. Деньги рассматриваются не как цель, а как инструмент, дающий им возможность продолжать борьбу с государственной властью.

Группы, вовлеченные в транснациональную организованную преступную деятельность, занимаются, как правило, подпольной деятельностью, стараясь не привлекать к себе внимания со стороны государственных органов и средств массовой информации. Преступные организации используют существующее положение дел в целях обогащения и не пытаются добиться политических перемен. Цель осуществляемого ими подрыва государственной власти состоит в том, чтобы создавать, расширять и сохранять условия, благоприятствующие их деятельности.

На практике же вышеприведенное теоретическое различие не всегда очевидно. Некоторые террористические группы связаны с транснациональной организованной преступностью и принимают активное участие в ее деятельности. Оба типа таких групп играют определенную роль в сохранении нестабильности, которая в свою очередь служит благодатной почвой для деятельности этих групп. Транснациональные организованные преступные группы могут предоставлять финансы, оружие и другие средства, необходимые террористическим группам для поддержания их деятельности.