Книга Черный граф - Серж Арденн

Монах поднялся, бесшумно направившись к двери. С подозрением глядя на капуцина, Гийом лишь успел приоткрыть дверь, как брат Жослен бесшумно прошмыгнул в коридор. Сигиньяк в задумчивости опустился в кресло. Присев к столу, де База налил себе вина.

– Послушай, Гийом, у меня не выходит из головы план, предложенный этим Клюшо.

– Мне с самого начала всё это не понравилось.

– Ну, хорошо, давай предположим, что план, который огласил аптекарь, достоверен.

– У тебя есть сомнения?

– Во всем этом есть нечто, чего я не могу понять.

– Ты не можешь поверить, что нас хотят купить?

– Нас намереваются купить лишь потому, что не уверены в нашей связи с кардиналом. Знай они наверняка, разговор о деньгах не шел бы.

Шевалье, раздумывая над словами товарища, пригубив вина, кивнул.

– Если исходить из того, что все произойдет как говорил Клюшо, мне не понятно следующее: нам заплатят четыре тысячи ливров лишь за то, что некто, ночью, посредине старого моста, проведет с мадемуазель Камиллой несколько мгновений?

Друзья уставились друг на друга.

– Пожалуй, ты прав. Что им от этого за польза?

– За это время, можно успеть обмолвиться лишь несколькими словам.

– Значит, она знает что-то очень важное. Нечто, настолько интересующее Черного графа, что он готов платить деньги.

– Более того, он готов рисковать. Если не своей жизнью, то судьбами своих людей.

– Что же это за тайна такая?

– Я полагаю, Гийом, пришло время поговорить с мадемуазель Ванбрёкелен.

Виконт, надев камзол, вышел в темный коридор. Отыскав во мраке нужную ему дверь, Жиль, негромко постучал.

– Кто здесь?

Из-за двери донесся приглушенный голос девушки.

– Мадемуазель, простите за то, что побеспокоил вас. Это я, виконт де Сигиньяк.

Послышался лязг засова, после чего дверь приоткрылась.

– Что-то случилось, месье?

– Не беспокойтесь, хвала Господу, всё спокойно. Просто у нас с шевалье есть к вам несколько вопросов. Не могли бы вы, зайти к нам в комнату, ненадолго?

– Хорошо, если это необходимо…вот только переоденусь.

Через некоторое время, девушка вошла в комнату занимаемую анжуйцами.

– Прошу вас, проходите, присаживайтесь.

Засуетился Жиль, предложив девушке стул. Камилла присела, морщась от света свечей.

– Что за срочность, господа?

– Видите ли, мадемуазель, появились обстоятельства, вынуждающие нас начать разговор, который, быть может, для вас будет непростым, но…

– Не пугайте меня, виконт.

– Поверьте, этого мне меньше всего хочется.

Девушка настороженно посмотрела на Жиля.

– Камилла, вы знаете кто ваш отец?

– Мой отец?

Изумилась она, но натолкнувшись на суровый взгляд де База, вынуждена была ответить.

– Я знаю лишь то, что мне рассказывала о нем мать. Он французский дворянин.

– А где он сейчас?

– Это мне не известно. Я даже не знаю, жив ли он.

Её глаза наполнились слезами.

– Моя мать встретилась с ним, кажется в Гавре. Я знаю от неё лишь о рыжих волосах отца.... Они расстались, когда я ещё не родилась. Он бросил её. Мать, вместе со мной, отправилась во Фландрию, где жили её родители. Мать умерла, когда мне было шесть лет, затем умерли моя бабашка и дедушка. Меня взяла на воспитание тетка Марта, сестра матери. Она была очень добра ко мне, я росла вместе с её детьми – сестрой Мадлен и братом Арчи.

– Ванбрёкелен это фамилия вашей матушки? Упокой Господи её душу.

– Нет, это фамилия моей тетушки, по мужу. Альдервейден, это имя носили мои дедушка и бабушка.

– Нет никаких нитей.

Обреченно прошептал Гийом, качая головой.

– О чем вы?

Девушка с укоризной оглядела молодых людей.

– Меня, конечно, предупреждал господин граф де Рошфор, чтобы я не задавала никаких вопросов, но всё же. Кто-нибудь может мне объяснить, почему меня увезли из Брюгге, почему в монастырь Святой Женевьевы за мной явился не дядюшка Себастьян и не господин Буаробер, а незнакомый месье, который назвался графом де Вардом?! Для чего меня привезли сюда, и что мы делаем в этой таверне?!

– Успокойтесь, милая Камилла, мы не желали причинить вам неудобств. Признаться у нас самих больше вопросов, чем ответов, а времени, увы, очень мало. Нам необходимо понять одну вещь, и помочь в этом, можете только вы. Поэтому, давайте все упреки и объяснения оставим на потом. А сейчас постарайтесь ответить на наши вопросы. Поверьте, так нужно для дела, доверьтесь нам.

Камилла пожала плечами.

– Я задам вам сейчас быть может нелепый, но очень важный для нас вопрос, попытайтесь ответить на него.

Он с нежностью заглянул во встревоженные глаза девушки.

– Скажите, нет ли хоть чего-нибудь связывающего вас с отцом? Быть может каких-нибудь детских воспоминаний, странного случая, разговора, смысла которого вы даже не понимаете? Быть может какой-то человек,… ну, не знаю, хоть что-нибудь напоминающее об отце? Поймите, любая мелочь из вашего прошлого может дать нам подсказку, и тогда мы поймем, чего хочет от вас …

– Кто?

– Постойте,…

Ожевился де База.

– …что-нибудь напоминающее… Может быть какая-нибудь вещь? Любая безделушка?!

Девушка, наморщив лоб, качала головой, пытаясь разгадать задачу, поставленную перед ней анжуйцами.

– Милая Камилла, быть может, вы обладаете чем-то, что помните с детства?

Прекрасные глаза юной Камиллы округлились, она, будто прозрела, сумев разглядеть очевидное.

– Да, ну конечно! Кулон, вот этот кулон! Это всё, что у меня осталось от матери.

У де База перехватило дыхание.

– Да, это именно то, что нужно!

Девушка сняла массивный медальон в виде старинного меча тамплиеров, на серебряной цепочке. На кулоне было выгравировано две литеры – «G» «N».

– Простите мадемуазель, позволите взглянуть?

Шевалье повертев в руках медальон, открыл его, и извлек из сверкающего чрева лоскут пергамента, едва слышно прошептав.

– Несомненно,…это то, что он ищет. Странная вещица… вот написано – «ione», что бы это значило?

1 Китайское серебро – мельхиор.

2 Праздник Очищения Девы Марии, посвященный воспоминанию о принесении младенца Иисуса во храм и очистительном обряде, совершенном его матерью на сороковой день после рождения первенца. Празднуется 2 февраля.