Книга Слёзы Шороша - Братья Бри

Друзья молча (за этим молчанием скрывалось любопытство) смотрели на него и ждали. Семимес прищурился.

– Если бы Семимес был целым человеком… – проскрипел Семимес, и при этих словах на лице его вырисовалась обида.

Друзья, услышав его оговорку, в недоумении переглянулись.

– …он бы сказал… – продолжил Семимес и тут же остановился, словно обдумывая, что бы именно он сказал, – что вы пришли издалека, очень издалека. Если бы это было не так, то тебя бы звали Дэнэд, а тебя – Мэтэм. И будет очень правильно, если вы согласитесь, чтобы вас называли именно так, пока вы пребываете в наших краях… в Дорлифе.

– А можно сокращённо: Мэт и Дэн? – спросил Дэниел.

– Для краткости и близости душевной, одним словом, для своих, это очень подходяще, – разъяснил Семимес, и обиду, сошедшую с его лица, заменило довольство. – Для родных и для друзей – очень подходяще. Да, очень подходяще.

– Семимес, а ты сам из… Дорлифа? Правильно я сказал?

– Ты очень правильно сказал, Дэнэд. Я из Дорлифа. Живу с отцом в доме неподалёку от озера Верент. Наше селение самое красивое во всей округе.

– А далеко отсюда до Дорлифа? – поинтересовался Мэтью, подумав о том, что они могли бы остановиться в этом селении, а этот парень мог бы стать их попутчиком.

Семимес усмехнулся.

– Намного ближе, чем до тех мест, откуда держите путь вы, Дэнэд и Мэтэм. Спокойным шагом за день доберёмся. Я здесь все тропы исходил и вас проведу… А из какого же селения вы?

Друзья вопросительно посмотрели друг на друга, и вдруг Дэниел почему-то вспомнил дедушкины глобусы.

– Наше селение… называется Глобус, – без раздумий сказал он.

– Глобус, – решительно повторил Мэтью, чтобы стряхнуть удивление, неожиданно прилипшее к его лицу.

– Не слышал о таком. Видно, вы проделали длинный путь, очень длинный путь. Может быть, этот путь был длиною в сто дней.

Глаза Мэтью и Дэниела снова встретились. Взгляды их были серьёзны и говорили о том, что слова Семимеса означают для них гораздо больше, чем то, что он в них вложил: он ничего не слышал о глобусе.

– У нас тоже есть озеро. Название его очень простое – Наше Озеро, – заметил Дэниел.

– Наше Озеро, – повторил Семимес. – Очень милое название.

Семимес легко постучал своей палкой по земле, закрыв при этом глаза.

– Семимес, а кто эти большеголовые в панцирях, которые бежали за нами? – спросил Мэтью.

Лицо Семимеса помрачнело, и весь он как-то напрягся и даже засопел. Ему понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя.

– Это воины Шороша, ореховые головы. Выпитое Озеро – их логово. Они делают вылазки, нападают на людей, убивают их. Они настоящие злодеи. Больше других достаётся нашим соседям из Нэтлифа и Крадлифа: эти селения ближе других к Выпитому Озеру.

– Нужно же драться! – возмутился Мэтью. – Что значит, достаётся?

– Да ладно, Мэт, не горячись. Давай послушаем – интересно, – попытался умерить пыл друга Дэниел.

Но Семимес уже зацепился за слово.

– Драться, говоришь? Что же ты побежал, Мэтэм? Страшно стало?

– Нужно подготовиться и дать отпор. Не с пустыми же руками на мечи и секиры лезть?!

– Нужно, нужно. Не обижайся. Люди вооружаются. И не только это. Отец говорит, что очень мудро поступил Хранитель Рэгогэр из Нэтлифа. Двадцать лет назад он уговорил сельчан приступить к сооружению крепости, которая бы прикрывала Нэтлиф со стороны Выпитого Озера. Воздвигали крепость жители из всех селений, а заправляли всем лесовики: они знают в этом деле толк, как и в оружии.

– Семимес, что же хранит этот Хранитель из Нэтлифа? – спросил Дэниел.

Семимес замялся, бойкость его словно куда-то исчезла.

– Хранитель?.. Это… тот, кому доверено охранять мир и покой людей. Рэгогэр, как ты мог заметить из моего рассказа, охраняет мир и покой Нэтлифа.

– А я подумал, что ему доверено оберегать какую-нибудь ценную вещь, – нарочно сказал Дэниел, заметив, что Семимес чего-то недоговаривает.

– Вещь… вещь… Вещи бывают разные, – Семимес поворачивал голову то в одну, то в другую сторону, ища и пряча ответ. – Некоторые из них следует оберегать. Очень следует оберегать… Вещь…

– Так что твой отец говорит? – Дэниел перевёл разговор, чтобы остановить мучения Семимеса: ему стало стыдно за то, что причиной тому – его неосторожное слово.

– Отец? – обрадовался Семимес. – Отец говорит, что скоро ореховые головы окрепнут, и тогда начнётся… Дорлифянам тоже пришлось вспомнить об оружии, что сотни лет хранилось в пещере Догуш. Лесовики учат дорлифян владеть этим оружием, совсем как в давние времена, во времена Фэдэфа. Был такой герой в Дорлифе, и мой отец хорошо знал его. Он не раз рассказывал мне о нём. Каждую ночь вокруг селения выставляют посты дозорных. Вместе с сельчанами охрану всегда несут лесовики. Будете в Дорлифе – увидите всё собственными глазами.

– Семимес, – снова перебил его Дэниел, – ты сказал про давние времена, про то, что твой отец знал…

– Фэдэфа, – помог ему Семимес.

– Сколько же лет твоему отцу?

– Знаю, что не меньше тысячи лет, – с гордостью ответил Семимес.

Мэтью и Дэниел не удержались от улыбок, но промолчали, чтобы не смутить забавного парня.

– А кто же этот самый Шорош? Их Повелитель? Один из… ореховых голов упоминал про какого-то Повелителя, – поинтересовался Мэтью (улыбка уже прогнала обиду с его лица).

– Вот что я вам скажу, Мэтэм и Дэнэд…

– Лучше Мэт и Дэн, – заметил Дэниел.

Семимес расплылся в счастливой улыбке, но, тут же укротив её и нахмурив брови, настроился на серьёзный лад.

– Вот что я вам скажу, Мэт и Дэн, друзья мои: Шорош – это могучее и страшное чудовище. Девяносто три года тому назад небо над озером Лефенд разверзлось, не выдержав его злобы, и он обрушился на наши земли. В одно мгновение он слизал Дорлиф и другие селения. Одним глотком он выпил озеро Лефенд и покрыл его непроглядной пеленой до самого неба. И оно превратилось в то зловещее место, где больше тридцати лет назад закопошились ореховые головы.

Дэниел и Мэтью с какой-то ветреностью в душе слушали Семимеса.

– Шорош, – продолжал он, – пронёсся стремглав и снова взмыл в неведомые высоты, оставив после себя тьму, ореховых голов и собственные Слёзы… Повелитель? Повелителем они называют того, кто приручил их и поставил себе на службу, того, кого люди никогда не видели. Он правит ореховыми головами, оставаясь за пеленой Выпитого Озера.

– Тьму, ореховых голов и Слёзы… Злой Шорош роняет Слёзы? – усмехнулся Дэниел.

– Да, Слёзы. Говорят, что Шорош, увидев то, что он натворил в безумии, плачет. И люди находят его застывшие Слёзы… Если бы Семимес был целым человеком, он бы сказал, что, не будь зла, бед и болезней… – он подумал ещё о чём-то и добавил, понурив голову: – …и корявости, люди могли бы жить покойно и вечно.