Книга Победа для Александры - Надежда Семенова

— Господи, какая же я бестолковая, — тихо прошептала Саша.

И еще в Руанде идет война. Кажется… Или она уже закончилась?

Саша беспомощно огляделась. Может, хоть посмотреть новости? Телевизор в доме родителей давно уже не работал, да и недосуг было. Маленький Мишка не оставлял свободного времени, к тому же эти вечные болячки. Бронхит оставил после себя жуткий дисбактериоз. Вздутый Мишкин животик изливался зловонными зелеными испражнениями, ребенок худел на глазах. Легче стало только к лету. Саша чувствовала себя безнадежно отставшей от жизненного процесса. Если бы все эти мысли пришли в голову чуть раньше, ей наверняка не хватило бы решимости на столь безрассудный шаг, как отъезд в чужую страну. Саша аккуратно сложила блокнот и ручку в кармашек сумки, выпрямилась в кресле и крепко ухватилась за подлокотники.

«Так, — скомандовала она сама себе, — не паниковать! Дыши глубже. Двадцать один — двадцать два. Выдох».

После третьей попытки у Саши закружилась голова, она обеспокоенно открыла глаза и поняла, что легкое головокружение вызвано самой банальной причиной. Самолет заходил на посадку. Саша подняла защитный экран и уставилась в иллюминатор.

Песчаная долина, раскинувшаяся почти до горизонта, имела ненатуральный нежно-золотистый цвет. Лучи низкого солнца скользили по песчаным волнам, и Саше на мгновение показалось, что самолет пролетает над величественной рекой.

— Что это? — спросила она соседа.

— Хы? — недоуменно переспросил тот.

Саша ткнула пальцем в окно и сделала удивленное лицо.

— А! — обрадовался мужчина и выдал скороговоркой длинную фразу на английском, из которой смущенная Саша поняла только одно. Они подлетают к Каиру. Тем не менее она вежливо кивнула и даже рискнула произнести «Thank you».

Пирамиды появились внезапно, их строгие совершенные формы великолепно оттенялись пастельным пейзажем. Даже с высоты пирамиды восхищали, поражали. Кроме того, они выглядели колоссами, покорившими землю. Казалось совершенно невозможным, чтобы человек, маленький и слабый, решился на столь грандиозную постройку. Безмятежный легкомысленный песок, изменчивый, текучий, неспокойный, и рядом — вечная, незыблемая монументальность пирамид. Три неподвижные точки нестабильной вселенной.

И в этот самый миг беспричинное ликование охватило Сашу. Тяжелые насупленные пирамиды, освещенные жарким солнцем, простоявшие века, будут стоять еще столько же, а потом еще два раза по стольку. И об их подножия будут разбиваться песчаные бури, и людские жизни, словно крохотные песчинки, будут течь сквозь время, и этот поток не закончится. По крайней мере, он закончится не так скоро. К чему впадать в уныние, если даже твоя жизнь мизерна по сравнению с веком пирамид? Пусть ты всего лишь песчинка, застрявшая в каменной кладке, для тебя точно так же, как и для пирамид, светит солнце, ты так же радуешься новому дню и так же засыпаешь ночью. И пусть этих ночей бессчетное количество у пирамид и ничтожное — у песчинки, это твои ночи. И даже пирамида не может этого отрицать, ведь она глуха. Она нема. А ты — нет. У нее нет ушей, а у тебя они есть. У нее нет глаз, чтобы любоваться восходами. У нее есть вечность, а у тебя есть жизнь.

Сладко потянулся во сне Мишель, сквозь ткань люльки прорисовалась округлость, и детский сонный голос пробормотал:

— Мама! Мися хочет ням-ням. — После недолгой паузы он деловито добавил: — И пи-пи.

Глава 36

Первое, на что обратила внимание Саша при выходе из самолета в Руанде, — это сумасшедший невообразимый запах! Он стлался над небольшим забетонированным летным полем с парой десятков самолетов эдаким приветом с цветников всего мира. Пряная горчинка, сладкое благоухание, нежный аромат, тонкие воздушные благовония, подкрепленные еле уловимым запахом самолетного горючего. Кругом куда ни глянь радостно взбегали холмы и холмики, некоторые были покрыты живописным тропическим лесом, большинство зеленело свежей сочной зеленью. Невдалеке паслось небольшое стадо вполне обычных коров, ну, разве что рога у них были чуть-чуть длиннее. Но вот паслись они под самыми настоящими пальмами! Пальмы выглядели как на детской картинке, развесистые зеленые листья — или как их там? стебли? — и мохнатые стволы. Красноватые росчерки дорог и троп, невысокое здание аэропорта, каких-то пара этажей. Вдалеке блестело нечто очень напоминающее озеро.

А еще бросалось в глаза большое количество чернокожих военных. Ну, вообще-то Саше полагалось понимать, что у большинства населения Африки черная кожа, но непривычный взгляд цеплялся за каждое темное лицо. Белых не было видно совсем, если не считать пары относительно светлых мужчин, по виду напоминающих арабов. Саша поглядела в лицо сыну, тот сосредоточенно крутил страховочный ремень на коляске и, казалось, ничему не удивлялся.

— Саша! — Из толпы встречающих высунулся громадный букет, перевязанный золотистой тканью размером с порядочный шарф.

Сашу и Мишеля окружила куча незнакомых людей. Почти все они были высоченного роста — и девушки, и молодые люди — и белозубо улыбались в ответ на недоуменный Сашин взгляд. Один из самых энергичных подхватил Мишеля на руки. Его тут же окружил женский цветник. Африканки передавали ребенка с рук на руки, разглядывая его, как настоящую диковинку, каждой хотелось его потрогать. Мужчины в осмотре не участвовали, они по одному подходили к Саше, церемонно брали за руку, что-то говорили, осторожно пожимали и отходили. Женщины все еще держались на расстоянии, одаривая приезжую ослепительными улыбками.

Все они выглядели чрезвычайно ухоженными. Длинные шеи сияли многочисленными золотыми украшениями, не остались без внимания уши и пальцы. Саша невольно прикоснулась к несвежей после долгого путешествия прическе и с сожалением отметила, что руки требуют срочного вмешательства. Вообще, она показалась себе белой замарашкой, внезапно очутившейся на заморском балу для чернокожих принцесс. От обилия лиц, ярких нарядов и мешанины звуков у Саши загудело в голове. И тут где-то рядом раздался знакомый рассыпчатый смех. В толпе произошло движение, и перед Сашей предстал Габриэль. Светлые брюки, рубашка с коротким рукавом, весь его вид излучал свежесть.

— Саша!

Если бы он тут же не заключил Сашу в объятия, сама бы она не решилась. Габриэль обнимал и прижимал ее к себе, не обращая ровно никакого внимания на ее внешний вид и зрителей. Саша чуть осмелела. Появились еще какие-то люди, которым Габриэль раздал весь Сашин багаж, и они унесли его в неизвестном направлении.

— Ну, как ты? — спросил он, когда они наконец уселись в машину.

Мишеля забрал к себе тот самый активный парень, оказавшийся братом Габриэля — Жаном Пьером, а значит, родным Мишкиным дядей.

— Вот, приехала…

Габриэль лукаво посмотрел на Сашу:

— Поздравляю!

— Может, ты не рад? — закусив губу, спросила она.

— Что-то не так? Тебя плохо встретили? Извини, я отошел только на минутку…

— Нет, — Саша улыбнулась, — встретили меня замечательно. Они все такие… красивые.