Книга Телепат - Алексей Хапров

— Зураб, — представился он.

— Артем, — ответил я.

— Какими судьбами в этих богом забытых местах? — спросил Зураб.

Я поведал ему историю о готовящейся телевизионной передаче, и даже показал корреспондентское удостоверение, которое мне смастерили в Управлении.

— Гора Мертвецов? — переспросил он. — Что-то слышал. Но никогда на ней не был. А она далеко отсюда?

— Да я сам еще на ней не был, — сказал я. — Говорят, километров пять будет.

— Я тут по делам коммерции, — пояснил Зураб. — Мне не до легенд. Городишко глухой, народ небогатый. Честно говоря, даже не знаю, есть ли нам смысл открывать в Р-ске филиал. Перспектив немного.

Пока он переодевался, попутно делясь со мной своими впечатлениями о здешнем социально-экономическом положении, я усиленно старался проникнуть в его мысли. Но мне почему-то это никак не удавалось. Я видел только сплошной белый туман с какими-то неясными очертаниями. Таким образом свои мысли от меня когда-то скрывал один человек… Да что я, в самом деле? Откуда ему здесь взяться? Скорее всего, Зураб просто ни о чем не думает. Да и с какой стати ему скрывать от меня свои мысли? Откуда ему знать, что я телепат? А может он, все-таки, что-нибудь знает? Слишком уж натуральным был его испуг, когда он меня увидел. Так при виде незнакомого человека не пугаются. Так пугаются только знакомых людей, которых по тем или иным причинам боятся.

— Ну, что, — спросил Зураб, глядя на меня озорным взглядом и прищелкивая пальцами, — отмечать знакомство будем? По доброй кавказской традиции.

— У русских точно такая же традиция, — ответил я. — Нужно, наверное, в магазин сходить?

— Зачем в магазин? Здесь все есть, — возразил Зураб и вышел из комнаты.

Сквозь дверь донесся его разговор с хозяйкой. Спустя некоторое время, мой сосед вернулся, держа в руках трехлитровую банку вина.

— Домашнее, — со значением произнес он.

Я изобразил восхищение, вытащил из шкафа стаканы, и отправился на кухню, чтобы их помыть. Слишком уж они были пыльные. На кухне возилась Мария Трофимовна.

— Только не напивайтесь до чертиков, — проворчала она. — А то еще буянить начнете.

— Да что Вы, Мария Трофимовна! — воскликнул я. — Мы мирные, как овечки. Не волнуйтесь.

— Овечки! — снова проворчала хозяйка. — Все вы овечки, пока не наклюкаетесь.

Вино, приготовленное Марией Трофимовной, оказалось превосходным. Оно было некрепким, имело приятный вкус, и как-то само собой располагало к дружеской беседе.

Мы говорили с Зурабом долго. Была уже глубокая ночь, а мы еще сидели за столом. Я плел истории про телевидение, на котором, якобы, работал. Получалось, вроде, убедительно. Во всяком случае, никаких сомнений в глазах Зураба я не заметил. Зураб, в свою очередь, рассказывал про свой бизнес. Все, что он говорил, выглядело вполне правдоподобно. И я уже практически перестал сомневаться в том, что он действительно тот, за кого себя выдает. Но была все же одна-единственная вещь, которая меня смущала — я по-прежнему никак не мог проникнуть в его мысли.

Когда вина в банке практически не осталось, Зураб поднялся с места, подошел к двери, проверил, хорошо ли она закрыта, затем подошел к окну, плотно задернул штору, после чего снова сел передо мой, и тихо произнес, глядя на меня уже каким-то другим, более серьезным, и в то же время мягким взглядом.

— Ну, здравствуй, что ли.

Я недоуменно посмотрел на него. Мы, вроде бы, уже давно поздоровались и познакомились. Зачем здороваться второй раз? Зураб продолжал смотреть на меня. И вдруг, впервые за этот вечер, я отчетливо увидел, что он думает. Его мысли повергли меня в глубокое изумление. Перед моими глазами предстала комната, в которой я жил, когда учился в спецшколе, сабантуи, проводимые незабвенным Михалычем, а также Нейл Абрамович со своими тренировками по телепатии. У меня внутри все похолодело. Я со страхом посмотрел на своего нового знакомого и ахнул.

— Роберт?!

— Он самый, — кивнул головой тот, кого я до этого момента называл Зурабом.

У меня буквально перехватило дыхание.

— Не может быть, — произнес я. — Как тебе удалось так изменить лицо?

— Пластическая операция, — объяснил Роберт.

— Зачем ты ее сделал?

— Чтобы меня не нашли. Ну, а ты как живешь? На контрразведку пашешь?

Я растерялся. А кто на моем месте не растеряется при таких резких поворотах? Что мне следует говорить Роберту? Как мне его воспринимать? Когда мы учились в спецшколе и жили в одной комнате, я считал его своим другом. Но могу ли я считать его своим другом и сейчас?

— Нет, — натянуто улыбнулся я. — Я пашу на телевидении.

Роберт насмешливо посмотрел на меня.

— Хватит заливать. Ты пашешь в здешнем Управлении контрразведки, и тебя специально подослали ко мне, чтобы выведать, с какой целью я сюда приехал. Ты что, забыл, с кем имеешь дело? Знаешь, в чем сейчас мое преимущество?

— В чем? — спросил я упавшим голосом.

— А в том, что я от тебя свои мысли скрыл, а ты от меня свои — нет. Поэтому я знаю про тебя все. А ты про меня — ничего.

Я вздохнул. Притворяться дальше, действительно, не было смысла. Я терялся в догадках, чем в итоге закончится наш с Робертом разговор? И почему он вдруг решил мне открыться?

— Ты сам поставил себя в такое положение, что мне приходится тебе заливать, — со вздохом ответил я. — Зачем ты тогда сбежал? И правда ли то, что ты сейчас действительно занимаешься коммерцией?

— Насчет коммерции — правда. А почему я тогда сбежал, попробую объяснить. Помнишь ту тренировку в пиццерии, когда мы по заданию Нейла внушали людям, что вокруг них летают осы?

— Помню, — ответил я.

— У тебя не появилось после нее каких-нибудь подозрений?

— А насчет чего у меня должны были появиться подозрения?

— А хотя бы насчет того, каким образом ты совершил тогда, в своей прошлой жизни, то самое убийство, из-за которого тебе пришлось менять имя и внешность, да еще давать подписку о своем согласии пожизненно работать на госбезопасность?

— Нет, — сказал я.

— Тебе никогда не приходило в голову, почему в госбезопасности тебе пошли навстречу?

— Чтобы я на них работал. Им нужны сотрудники с моими способностями.

— Правильно. Но однобоко. Это только одна сторона медали. А взглянуть на вторую ты так и не удосужился.

— И какая же она, эта обратная сторона медали? — поинтересовался я.

Роберт разлил по стаканам остатки вина, и придвинул мне мою порцию. Но я отказался. После того потрясения, которое я испытал, мне уже было не до него.

— Не хочешь — не надо, — спокойно сказал Роберт. — А я допью. Больно уж вино хорошее. Когда еще доведется такое попробовать.