Книга Наблюдая за мужчинами. Скрытые правила поведения - Андрей Ястребов

Иная причина излагается в психоаналитической беллетристике, например в романе Э. Джордж: «Кризис среднего возраста, внезапное осознание надвигающейся старости, пересмотр жизненных установок, поиск обновления. В соединении с твоим чересчур развитым либидо это побуждает искать новые пути самоутверждения… все они замешаны на сексе. Вот твоя дилемма. К несчастью для твоей жены, так как она, по всей видимости, единственный человек, умеющий хоть как-то держать тебя в узде. Но ты боишься… она всегда была для тебя слишком женщиной, чтобы ты мог справиться с ней. Она была требовательна к тебе, требовала взрослости, которую ты просто терпеть не мог».

С женою поначалу ты юлил, краснел, словно мальчишка, уличенный в краже яблок, придумывал предлоги, сваливал все на дела. Потом обнаглел и объявил свое решение предпочесть факультативное чувство. Как-то все у тебя вышло нечистоплотно и мерзостно. Ты не услышал в ответ: «Хоть за правду спасибо», потому что не сказал правду. Струсил. Ты ныл, что тебя никто не понимает, что ты загадочный человек. На самом деле оказался не человеком, а насекомым каким-то, наколотым на булавку непохвального чувства. Подобный экземпляр, признайся, для энтомолога.

Скабрезный любовный случай встретил тебя отрепетированной улыбочкой, которую только безобидный нью-йоркширский терьер по имени Вайчик мог бы поставить в рамочку, а все другие на такую подставу не купились. Наблюдать твою наивность в наши дни было бы приятно, если бы она не была столь жалкой. Слабый раствор оптимизма испарился из твоей крови. В вены закачан крепкий раствор катастрофы. Сердце заледенело, позвоночник покрылся изморозью. Боже великий и милостивый! Вот это печаль так печаль!

Можно, конечно, прикрыться цитатой из произведения Т. Элиота: «И то, что ты не знаешь, это единственное, что ты знаешь. И то, чем ты обладаешь, это то, чего ты не имеешь. И там, где ты есть, там тебя нет», – но уже сил нет возглавлять авангард отчаяния. Ты выбрал любовь, в которой при всем старании можешь достичь лишь маргинальных сердечных успехов.

Объемлет тебя, седеющего блондина или молодящегося брюнета, неземная скука. Сердце твое застонет от неловкости и отвращения к себе. Ты не сумеешь ответить, объяснить. Трескотня самооправданий огорчит, нанесет подлое оскорбление той, которая всегда слепо верила тебе, была самоотверженно предана и любила даже тогда, когда ты, обольщаясь изнуряющей неугомонностью мысли, себя презирал.

Когда ты застигнут врасплох и озадачен, легче всего найти виновных. Никого не упрекай, ты сам себя основательно обманул и обокрал. Ты подбери себе имя – экзистенциальный печальник, 40-летний страдалец. Пожалуй, нет, просто лицемерный говнючок, и то не первый, а из самых захудалых – тех, кто замыкает очередь. За такие мысли обзови себя психоаналитиком и рассмейся. Так, для красного словца обзови.

Ты догадывался, что глуп, но не допускал, что можешь быть таким идиотом. Тебе захотелось удостовериться в собственном существовании?

Нет бы посмотреться в зеркало и хотя бы причесаться. Ан нет, ты решил бежать от скудной расцветки повседневности. Между прочим, ты правильно сделал, что не подошел к зеркалу, потому что знаешь – оттуда на тебя не посмотрит хорошо сложенный парень, с тем обворожительным взглядом, перед которым тушуются жизненные проблемы.

Что ж, сам виноват: привет, беспризорник, начинай кочевую жизнь. Начинай ее с черного понедельника. Гороскоп у тебя был неплохой, но ты его переписал своей невоздержанностью. Теперь у тебя есть свобода, но нет веры. Ни у тебя, ни к тебе. Оставь далекоидущие обещания судьбы, у тебя совсем не очаровательное положение. Иди сумрачным путем своим под аккомпанемент визгливого сопрано тоски. Все дороги воровской свободы вымощены щебнем печали: ты не можешь иметь все сразу, мальчик. Люди, которые хотят всего, обычно остаются ни с чем. Ты, опрометчивый, направляешься прямехонько в преисподнюю одиночества.

Есть душевные силы – остановись и одумайся. Ты скоро почувствуешь себя угловатым и неловким. Да, ты стал, мягко выражаясь, несимпатичным человеком. В твоем голосе слышатся нотки решительности и скорби, сделай так, чтобы решительности было больше. Если есть еще хоть маленькая возможность, стань душевно добросовестен, смирись и покайся. Если есть такая возможность, ты возврати свое счастье и больше никого не ищи. Перестань развлекаться философскими играми и демонстрацией яростной скорби. Испытай тяготение к покою, к тому, что тобою любимая культура всегда искала – к гармонии. Окрылись надеждой на возобновление. Возвратись раскаявшимся и жаждущим примирения.

В качестве девиза заимствуй оптимизм у Апулея: «…хотя я и сделался заправским ослом, тем не менее сохранил человеческое соображение».

Пока ты колобродил, жена изменилась. Изменились не только ее внешность и парфюм, все было куда серьезнее. Непринужденную грацию и жизнерадостность сменили осторожность, предусмотрительность и даже некоторая расчетливость. В ее внешности нет ничего примечательного, разве что… эта смелая улыбка сильного и красивого человека.

Не надейся, что сможешь предаться безбольным, утешительным воспоминаниям. Игла осталась в вене. Самый пустяковый предмет из прошлого вызовет у тебя приступ ностальгии. Дни поползут вместе с обрывками воспоминаний, затем все сменится обычной жизненной галиматьей. Не сомневайся, через три месяца, а может, через три года ты проснешься ночью, и твое сердце ошпарит боль от бесформенных воспоминаний и ощущения того, что любишь жену – красивую, кроткую и сильную женщину. Ты взвоешь от невозможности повернуть что-либо назад. И поймешь, что тогда и сейчас ты опять наткнулся на стену, которую самолично возвел. Ты не сможешь спрятать боль, как насекомое, в янтаре своей воли – прошлое засядет занозой в сердце.

Через три месяца, а может, через три года ты будешь карабкаться по стене и ползать по потолку. Это непременно случится. Все же слезай с потолка, побелка на сегодняшний день твоего возраста стоит дороже страданий. Тем более есть иные рекомендации, как справиться с сумеречностью «я», сонной мечтательностью, душевной пестротой.

Ты сам понимаешь, что сорваться с привычной жизни вот так, с бухты-барахты, чистое безумие. Но интуиция подсказывает: так надо, иначе тебе крышка. Если бы сейчас кто поинтересовался относительно проблем новейшей онтологии, ты бы ответил не хуже вуди-алленовского Нудельмана: «…человек существовал до мироздания, пускай и с небогатыми возможностями».

Тебе необходимо разобраться в себе. Для начала пообретайся в одиночестве. Добротная тоска нередко целительна. Это лекарство, признаться, будет похуже самой болезни, но тебе нельзя торопиться. Безусловно, коэффициент агрессии по отношению к самому себе увеличится, и ты попадешь в мир оцепенения, о котором размышлял Р. Барт: «Достаточно зайти чуть дальше, и эта агрессивность, которая поддерживала во мне жизнь, связь с миром, обернется покинутостью: я погружаюсь в мрачные воды дереальности».

Следует побыть одиноким, чтобы присмотреться к самому себе, перестать быть рассеянным, отсутствующим, безразличным. Довольно мусолить воспоминания. Не думай о профуканной любви – в покое смерти она покажется тебе прекрасной, как все не случившееся. Поскорее запамятуй эту любовь, пока ее призраки не обступили тебя со всех сторон. Твое печальное чувство представляет уже исторический интерес и к будущему никак не относится. Выводы ты все равно извлечь не сможешь и через некоторое время окажешься в другой любовной ловушке.