Книга Идеология суверенитета. От имитации к подлинности - Михаил Леонтьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Единственным, хотя и весьма спорным стимулом раззявить клюв было бы немедленное подписание Таможенного союза собственно Украиной. Собственно, тогда клюв разевается вполне корректно в рамках процедур Союза, о чём соответствующим товарищам всё время и говорили. Опять же, подобное решение вынужденно коррелируется со способностью Януковича удержаться у власти в создавшейся нервозной обстановке.
Но суть не в этом. Удержится или не удержится Янукович — от этого никаким образом не меняется сущность украинской власти, украинской политики и украинского квазигосударства. Это политика лёгкого поведения. И такое же государство. Братва вполне может собраться для того, чтобы поменять не справившегося Януковича на такого же, ну и что? Никакими политическими ориентациями эта категория трудящихся себя не обременяет. Вопрос в том, что с представителями этой профессии вполне можно, а иногда и нужно играть в разные тактические игры, но единственное, что с ними ни в коем случае не надо делать — это интегрироваться.
Интеграция с бл***ством полностью контрпродуктивна. Интегрироваться можно только со своими. О чём, собственно, и весь спич.
«Однако», 02.12.2013
Бесконечная рутина украинского майдана окрасилась инновацией: снос и раздробление статуи Ленина.
Бог бы с ним, с Лениным — товарищ заслужил разное к себе отношение. Характерно, что на опустевшем после статуи месте красуется флаг УПА. То есть украинских нацистов. «Враги в советский городок вошли и статую низвергли с пьедестала…»
Во-первых, буйно отрицательное отношение украинских нациков к Ленину, как и к Сталину, в значительной степени определяется их дремучей тупостью. Если бы не Ленин, давший Украине формальный суверенитет внутри СССР, и тем более Сталин, включивший в Украину западные области, и ставшие единственно возможным источником «национал-свидомости», — никакой бы Украины в её нынешнем смысле не могло бы быть. У финнов, например, хватает ума с пиететом относиться к Ленину, подарившему им независимость.
Во-вторых. Что касается замены Ленина на флаг УПА — этот ченч нас категорически не устраивает. Более того: он категорически не устроит большинство украинцев.
Забавно, кстати, что «боевым авангардом» евроинтеграции являются украинские нацисты. Это на самом деле всего лишь подтверждение доброй западной традиции, у колыбели которой стояли сначала гетман Скоропадский, затем Абвер, затем эту публику в виде военного трофея напрямую унаследовали американцы и продолжают наследовать до сих пор. Что, опять же, говорит в пользу глубокой исторической преемственности интеграционной европейской идеи. Начиная от Первого Рейха и заканчивая нынешним Четвёртым. Или не заканчивая.
Есть некие исторические основания полагать, что все эти рейхи ждёт примерно одинаковый хорошо наработанный конец.
«Однако», 9.12.2013
Пункт первый. Факт заключается в том, что Россия спасла Украину. Украина не смогла бы просто закрыть бюджет реально без той прямой помощи, которую Россия оказывает — проще говоря, это было бы началом дефолта.
Пункт второй. Мы в качестве обеспечения под кредит берём украинские облигации, преддефолтные. Стоимость этих облигаций очень сомнительная. Это, конечно, просто прямая поддержка. Другое дело, что Россия практически берёт на себя функцию и дальнейшей поддержки Украины, потому что в тот момент, когда иссякнет ресурс данной поддержки, от этих облигаций можно будет прикуривать.
Третий пункт заключается в том, что состояние самой российской экономики и, как признал уже президент наш, по причинам внутренним — как давно и упорно утверждаем мы, по причине абсолютной дегенеративности макроэкономической и финансовой политики наших финансовых властей — крайне плачевно. И если на сегодняшний момент тот ресурс поддержки, которую мы оказываем Украине, не критичен для России, то в дальнейшем он может стать критичным — у нас просто может не оказаться средств и возможностей поддерживать Украину, и тогда украинские обязательства могут ещё иметь кумулятивный отрицательный эффект с точки зрения наших возможностей.
Отсюда — для того, чтобы оказывать такую помощь в таких масштабах, и явно не разовую, а завязанную надолго, нужно иметь очень серьёзные основания рассчитывать на лояльность нынешнего украинского правительства и на его способность удержаться у власти (это разные вещи). Но эти оба фактора очень важны. При том, что способность украинского правительства удержаться у власти в случае его лояльности — тоже связана безусловно с нашей активной поддержкой.
Я надеюсь, что у нашего руководства такие основания есть. Я думаю — не могу знать, но думаю — что и система предоставления кредита, и условия предоставления скидок на газ связаны. Связаны таким образом, чтобы не дать нынешним украинским властям лавировать так, как они это делали всегда: нарушая обязательства, предавая союзников и избирателей, работая во всех направлениях по принципу «ласкового теляти». Ожидать, что правительство Януковича сделает это добровольно — то есть, что оно прозрело, — было бы, по меньшей мере, странно.
Если говорить о «цене вопроса», то понятно, что это чисто политическая инвестиция, которая может стать чрезвычайно мощной экономической инвестицией, и предполагается, что станет — в этом, собственно, и цель евразийской интеграции на каком-то определённом среднесрочном этапе. Сейчас же это чисто политическая инвестиция.
Но, с другой стороны, какая могла бы быть альтернатива? Альтернатива, как уже неоднократно говорили, мне кажется, что с точки зрения российских интересов, с точки зрения долгосрочных интересов российско-украинского воссоединения, подписание Януковичем ассоциации с Евросоюзом было бы безусловно предпочтительнее при условии нашей крайне жёсткой позиции по отношению к Украине, которая, собственно, была декларирована. Опять же, мы уже говорили, что уверены: максимум через год — а то и раньше — мы получили бы майдан, но с русскими флагами, а не Евросоюза, да большего масштаба, и майдан этот бы опирался гораздо более устойчиво на явное большинство, включающее в себя русскую Украину, то есть юго-восток, который сейчас практически из всего этого процесса совершенно исключён. Потому что то, что собирает на майдане нациков, их не устраивает, а то, что противопоставляет этому Янукович, их не вдохновляет никаким образом.
Очевидно, такой способ решения вопроса связан с тем, что, во-первых, Янукович сам испугался. Я не думаю, что мы его напугали — я думаю, правительство обнаружило с очевидностью, что те экономические условия, которые перед ними стоят как минимум чреваты утратой власти, а это его клан категорически не устраивает. Поэтому у нас, собственно, особенно не было выбора. Публично не поддержать такой скандальный отказ от евроинтеграции Россия не могла.
Второй момент. Думаю, всё-таки есть опасения, что будут предприняты некоторые экстраординарные действия в политической, культурной, и всякой другой сфере, при которых российско-украинские связи попытаются максимально ампутировать. Особенно в области воздействия на общественное сознание. Мы видим, что на настроения украинского общества оголтелое, тотальное промывание мозгов и пропаганда, безусловно, влияют. Мы видим, что мотивация и понимание большинством украинцев реальных условий и реального результата пресловутой «ассоциации», псевдоинтеграции — они совершенно какие-то психоделические. Это в значительной степени зомбированное общество, зомбируемое не неделю, не месяц, а практически последовательно все годы украинской «незалежности». И огромный вклад в это внесло — и продолжает вносить, кстати, — правительство Януковича.
