Книга Искушение ирландца - Кэйтлин О'Райли

Глава 26

Слова

Стоя на цыпочках, Мара крепко вцепилась в перила на верхней палубе большого корабля. Она старалась заглянуть через них, но у нее это не получалось. Внезапно папа поднял ее на руках, прижимая к груди. В них ударил сильный порыв ветра, и Мара уткнулась лицом в отцовский сюртук. Когда ветер немного стих, она смогла разглядеть простор серого моря, волнующегося под ними. Корабль качался на волнах, и Мара теснее прижималась к папе. Земля уходила от них все дальше и дальше.

– Мы скоро вернемся в Лондон, Мара, дорогая. Обещаю, – прошептал папа.

Маре не хотелось возвращаться в Ирландию, и она знала, что папе тоже этого не хочется. Глаза его были грустны. Но он сказал, что им нужно вернуться.

Маре нравилась их жизнь в Лондоне. Ей нравилась миссис Мартин и их лондонский дом. Ей нравилась маленькая книжная лавка и красивая мисс Гамильтон, при виде которой папины глаза начинали улыбаться. А особенно ей понравились дети, с которыми она познакомилась вчера. Ей было весело с Сарой Флеминг и ее кузенами в Девон-Хаусе. Мара надеялась, что сможет снова поиграть с ними, но знала, что наутро они уезжают в Ирландию.

Миссис Мартин ехала с ними, вместе с папиным камердинером Хоббсом и еще одним джентльменом, которого папа представил как мистера Себастьяна Вудза, его адвоката. После того как они причалили, мистер Вудз остался в Дублине, а они уселись в экипаж, чтобы поехать домой.

Когда они наконец добрались до Кэмелмор-Мэнора, Мара была заворожена грандиозным обществом, которое там собралось. Дом был полон роскошно одетых гостей. А еще громко играла музыка! Папа отправил миссис Мартин и Хоббса позаботиться о вещах, а сам пронес Мару через бальный зал в поисках дяди Джеральда. Мара поняла, что папа раздражен, но не могла наглядеться на красивые платья, на то, как они кружились под музыку в танце. До этого она никогда не видела бала и теперь наконец поняла, почему взрослые его так любят. Это было чудесным развлечением!

– Деклан, дорогой мой! И Мара! – вскричал дядя Джеральд, когда они вошли в личный отцовский кабинет. Вид у дяди был не столько удивленный, сколько пристыженный. Он был в элегантном черном костюме, и лицо его было очень красным. – Я не ожидал увидеть вас здесь.

– Это я вижу, – мрачно произнес папа.

– Что ты здесь делаешь?

– Я здесь живу. Это мой дом.

– Ну, разумеется. Я это знаю. Но я… – Дядя Джеральд стал заикаться. – Я… я хотел спросить, что так внезапно привело тебя из Лондона домой? Что-то случилось? У тебя какие-то новости из суда?

– Что-то вроде того. – Папа нахмурился и махнул рукой в сторону пышного празднества: – Что здесь происходит, Джеральд? Это уж точно не прием в мою честь.

– О, это всего лишь собрание друзей в честь дня рождения Элис. Ничего особенного. – Лицо Джеральда покраснело еще больше.

Где-то в глубине сознания Мары зашевелилось какое-то мрачное воспоминание. У нее оставалось мало воспоминаний о дяде, и вообще он не был ее дядей. Она знала, что он был папиным кузеном, но ей велели звать его дядей, что она и делала. Дядя Джеральд всегда был добр к ней. Ему нравилось заставлять ее смеяться, строя забавные рожицы, и давать ей сладости. Но что-то… что-то в нем ее пугало. Она потянула папу за руку.

– Это несколько больше, чем маленькое собрание друзей, – холодно проговорил папа. – Здесь, должно быть, больше двух сотен гостей.

– Да, но… Знаешь, как получается такое… – Нервный смех дяди Джеральда заставил Мару поежиться. – Началось все как небольшой прием, а потом Элис все приглашала и приглашала новых гостей… Знаешь, как ведут себя жены…

– Я просил тебя, Джеральд, присмотреть за этим домом и не ожидал, что ты…

– Простите меня, лорд Кэмелмор, но возникла некоторая проблема. – В кабинет вошла очень встревоженная миссис Мартин. За ней спешила женщина, в которой Мара узнала домоправительницу Кэмелмора, миссис Финли. Она выглядела растерянной.

– В чем дело? – спросил папа.

У миссис Мартин был смущенный вид.

– Кроме того, что комната Мары давно не проветривалась, все остальные спальни заняты гостями. И ваши комнаты, милорд, тоже заняты.

– Мои комнаты? – Папа повернулся к миссис Финли, которая готова была расплакаться. – Мои комнаты не должны использоваться даже во время моего отсутствия. Вы это знаете. Кто занимает мои комнаты?

– Добрый вечер, Деклан. – В кабинет вошла тетя Элис, одетая в потрясающий алый шелк. Ее черные кудри были уложены в сложную прическу и каскадом спускались по спине. Мара никогда не видела никого так броско одетого. – Какой замечательный сюрприз! Добро пожаловать домой! Вы красивы, как всегда, Деклан! О, и милая Мара здесь. Она с каждым днем становится все прекраснее. И так похожа на мать. Упокой Господь ее несчастную душу.

Тетя Элис улыбнулась Маре фальшивой улыбкой, какой улыбаются взрослые, которые не любят детей. Однако Мара не могла оторвать глаз от ее сверкающего алого платья.

– Добрый вечер, Элис, – процедил папа сквозь стиснутые зубы.

– Боюсь, Деклан, мы должны извиниться, – невозмутимо проговорила Элис. – Мы вас не ждали, как видите. И поскольку по вашей просьбе присматривали за поместьем, мы… позволили себе, скажем так, некоторые вольности. Боюсь, мы с Джеральдом поселились в хозяйских покоях. Мы не думали, что вы станете возражать, поскольку вы в Лондоне, а мы здесь. Разумеется, если хотите, мы немедленно перенесем наши вещи. Однако не думаю, что вам это понадобится.

– О чем вы говорите? – требовательно осведомился Деклан. Мара почувствовала, что папа очень не рад происходящему.

– Элис, не теперь, – тихо предостерег ее Джеральд.

Элис, не обращая внимания на мужа, мрачно посмотрела на папу. Она притворялась, что ей грустно, но глаза грустными не были.

– Кажется, властям стало известно о вашем приезде. Я действительно не думаю, что у вас много времени, прежде чем они явятся сюда и заберут вас в тюрьму.

– Элис! – воскликнул дядя Джеральд.

Миссис Мартин ахнула, положив руку на сердце.

Мара не поняла, о чем говорит тетя Элис, но встревожилась. Она почувствовала, как напряглись плечи папы, и ее кольнул мгновенный страх.

– Найдите для меня комнату на сегодня, миссис Финли, – сказал папа. – Мне все равно где. И пошлите кого-нибудь подготовить детскую для моей дочери. – Затем он поставил Мару на ноги. – Миссис Мартин, почему бы вам не попытаться раздобыть Маре какой-нибудь ужин и не подготовите ее ко сну? Я скоро навещу ее. Будь хорошей девочкой, Мара, дорогая, а сейчас пойди с миссис Мартин.

Ее отец рассердился. Она не любила, когда он сердится. Это случалось редко, и поэтому Мара ясно помнила все случаи. Папа был ужасно зол на тетю Деирдр, перед тем как они уехали в Лондон. А перед этим была та страшная ночь пожара. Папа тогда очень гневался на маму. Но был кто-то еще. Кто-то сердился на Мару той ночью.