Книга Холодные объятия - Дженнифер Арментроут

Он был… другим.

В классе Бэмби, как обычно, заерзала, выписывая невидимую карту на моем теле. К концу урока я уже изнемогала от желания сорваться с места. Прозвенел звонок, и наш биолог включил верхний свет.

– Запомните, – сказал он, обхватывая затылок и заглядывая в свой ежедневник. – Тест состоится по расписанию…

Приглушенный вскрик прервал его, и он повернулся к закрытой двери. Из коридора доносились все более громкие голоса, пронзительный визг и крики ужаса. Мы все, как один, вскочили из-за парт, нервно переминаясь с ноги на ногу.

Рот бросился к двери, когда крики усилились.

– Что происходит? – прошептала Стейси.

– Я думаю, что нам всем следует оставаться в классе, – сказал мистер Такер, пытаясь перехватить Рота, но тот уже выскочил за дверь, и половина класса рванула следом за ним. – Мы не знаем, кто там! Стойте. Все! Вернитесь на свои места.

Но нас уже было не остановить.

В дверях образовался небольшой затор, и, наконец, мы все высыпали в уже забитый коридор. Стейси схватилась за край моей толстовки. В коридоре воцарилась такая тишина, что можно было расслышать чих кузнечика, и она пугала еще больше, чем крики.

Я протиснулась сквозь толпу, выискивая глазами спину Рота. Его плечи были неестественно напряжены. Я прорвалась к нему, и он обернулся ко мне, качая головой. Мой взгляд упал на пятачок, освободившийся в центре толпы. Его пустоту нарушала пара серых ног, медленно раскачивающихся взад-вперед.

– О боже, – прошептала Стейси.

Я подняла взгляд, прижимая руку к груди. Поначалу мой разум будто отказывался признать то, что видели глаза, но образ не уходил. Он даже не менялся.

Посреди коридора, в петле, привязанной к крепежному крюку красно-золотого баннера школы, болталось тело Джеральда Янга.

Глава 20

Из-за страшного происшествия и приезда полиции занятия в школе отменили.

Мой звонок разбудил Зейна, но, как только я сказала ему, что случилось, он мгновенно собрался и помчался за мной. Уже минут через двадцать после того, как администрация отпустила школьников по домам, я сидела на диванчике в маленькой кабинке булочной с Зейном и Ротом.

Мы оказались там не единственными из нашей школы. Ева и Гарет тоже были здесь. Они заняли столик под картиной с выпеченным хлебом. Гарет ссутулился над чашкой, которую держал в бледных руках. Его плечи казались совсем не такими широченными, как казалось мне раньше, а волосы болтались сальными патлами.

Гарет выглядел невероятно измученным, но по опыту я уже знала, что лучше не вмешиваться.

Я разломила пополам печенье, но на этот раз сладкое лакомство не пробудило аппетит. Раньше я никогда не замечала Джеральда, впервые поговорив с ним только вчера, но то, что с ним произошло, потрясло меня так же, как смерть того парня из Церкви Детей Божьих. Видеть смерть всегда тяжело, независимо от того, знаешь ли ты этого человека или нет.

– Может быть, Джеральд покончил с собой, – сказал Зейн, возвращая мое внимание к тому, с чем мы только что столкнулись. – Как это ни печально, но, возможно, объяснение может быть простым.

Рот задумчиво играл с крышкой от стаканчика с горячим шоколадом. Мысль о том, что демон – Кронпринц Ада – пьет горячий шоколад, почему-то вызвала у меня кривую усмешку.

– Не думаю. Зачем ему вешаться, да еще посреди коридора? Какой-то извращенный способ.

– Но вы оба его и не знали толком. – Парни, наконец, вели цивилизованную беседу. – Вы и говорили-то с ним всего раз.

– На самом деле – два, – сказала я, отламывая еще один кусочек печенья. – Сегодня он остановил меня по дороге в класс, поблагодарил за то, что я не выдала его Стражам.

– Вряд ли это станет делать самоубийца перед тем, как повеситься на школьном баннере, – заметил Рот, откинувшись на спинку дивана и положив руку сверху. – Зачем ему благодарить Лейлу за то, что она спасла ему жизнь, если он все равно собирался покончить с собой?

– Он сказал что-нибудь еще?

Я кивнула.

– Он упомянул о ковене в Бетесде и просил меня быть осторожной. – Я смахнула крошки с ладоней. – Еще он добавил, что нам могут не понравиться ответы на наши вопросы. Он как будто что-то знал, но был слишком напуган, чтобы сказать об этом.

Рот нахмурился, взглянув на меня.

– Может, до него добрался кто-то из ковена? – Вопрос, не адресованный никому конкретно, повис в воздухе. – Или это дело рук Лилин?

– Но ты бы, наверное, почувствовал приближение ведьм? – спросил Зейн.

Рот покачал головой.

– Они используют чары против нас, так же как и против Стражей. А про Лилин вообще мало что известно, так что я даже не знаю, смогу ли учуять его.

Я откинулась на спинку стула, крепко обхватывая себя руками. Внезапный холодок пробежал по моей коже.

– Это было как послание.

Зейн повернулся ко мне. Под его глазами залегли тени, и я знала, что он не выспался.

– Мне не нравится, к чему ты клонишь.

– Но это имеет смысл, – кивнул Рот.

– Мы встречаемся с ним накануне, он признается нам в том, кто он есть, рассказывает, где мы можем разузнать про Лилин, потом предостерегает меня от чего-то, а спустя час уже болтается в петле. – Я сделала глубокий вдох. – Похоже, смысл послания предельно ясен. Не вмешивайтесь и валите отсюда.

Глаза Рота вспыхнули.

– Этого не будет.

– Не хочется признавать, но, похоже, ковен – наша единственная зацепка. – Зейн обнял меня сзади, и тепло его тела сразу согрело меня. Он лениво теребил пальцами пряди моих волос. – В городе чисто. Мы вернулись с охоты ни с чем.

– У меня то же самое. – Взгляд Рота скользнул к руке Зейна и задержался на ней. – Может, есть свежие новости о смертях, как-то связанных с Лилин?

– Все как обычно, ничего не настораживает, но откуда нам знать наверняка?

На скуле Рота задергалась мышца, и я отвела взгляд, сосредоточившись на нетронутом печенье. Вдруг мы услышали громкий глухой удар на другом конце булочной. Поднявшись со своего места, я увидела у столика Гарета… на коленях. Рядом, удерживая его за плечи, стояла Ева. Ее щеки пошли ярко-розовыми пятнами, когда посетители булочной дружно уставились на странную парочку.

– Давай же, – бормотала она, нервно улыбаясь ненакрашенными губами. – Вставай.

Я съежилась, ощутив ее смущение. Хоть Ева никогда не питала добрых чувств ко мне, мне было неловко видеть ее в таком состоянии.

– Парнишке нужна помощь, – произнес пожилой мужчина в очереди, достаточно громко, чтобы слышала Ева.

Щеки девушки вспыхнули еще ярче, а Гарет гнусно захихикал, отчего у меня мурашки побежали по коже.