Книга Дневники няни - Николь Краус

Я выключаю свет и нахожу ванную. А когда возвращаюсь, застаю миссис Милтон у плиты, обреченно смотрящей в духовку.

— Вы это сделали.

— Да, мэм.

Я только что сказала «мэм»!

— Вы это сделали.

Похоже, она с трудом воспринимает информацию.

— Он почти готов, — заверяю я.

— О, здорово! Кто хочет глазировки?

Она вытаскивает из холодильника шесть туб с разными сортами глазировки.

— Картер, достань пищевой краситель.

Картер и Грейер, прыгая и корча рожи, приносят требуемое. Она выхватывает из шкафчиков пульверизаторы, серебряные шарики и сладкое конфетти и начинает выдавливать из тюбиков пищевой краситель.

— Оууууиии! — вопит она, заливаясь истерическим смехом.

— Миссис Милтон, — встревоженно бормочу я, — думаю, нам с Грейером пора домой.

— Тина!

— Простите?

— Зовите меня Тина! Вы не можете нас бросить! — кричит она не оборачиваясь и сует в рот пригоршню глазировки.

— НЕ ХОЧУ ДОМОЙ! — паникует Грейер, крепко сжимая букет пластиковых ложек.

— Видите, никому не нужно уходить. А теперь… кто… хочет… глазировки?

Она сует руки в миску с глазировкой и горстями швыряет в мальчиков.

— Бои с глазировкой!

Вручает по тубе каждому, и начинается схватка. Я пытаюсь спрятаться за столом, но Тина попадает мне прямо в грудь. В последний раз я участвовала в подобных драках еще в средней школе, но сейчас хватаю тубу с розовой глазировкой и швыряю в нее… совсем немного, меньше столовой ложки. Только отплачу ей за новый свитер, и я — вне игры.

Троица заливается громким хохотом. Мальчики катаются по полу, втирая глазировку в волосы друг другу. Тина подбрасывает в воздух серебряные шарики, и они, словно снежинки, летят в детей.

— Что здесь происходит? — раздается сверху строгий голос Лиззи.

— Ой, сейчас нам попадет, — шепчет Тина. — Картер, мы, кажется, влипли!

Они снова закатываются смехом. На кухне появляется Лиззи. В шлепанцах и махровом халате.

— О Господи! — ахает она, оглядываясь.

Стены, полы, окна — все залито глазировкой. Разноцветные капли падают с карниза.

— Тина! — восклицает Лиззи тоном Злой Колдуньи. — Немедленно в ванну.

Тина с удрученным видом начинает плакать, она кутается в халатик, облепивший ее впечатляющую фигуру.

— Но я… мы… мы просто играли. Пожалуйста, не говорите Джону. Вам ведь было весело, правда, мальчики?

— Очень. Не плачь.

Грейер осторожно гладит ее по голове, размазывая розовую глазировку.

Тина смотрит на Лиззи и вытирает рукавом нос.

— Ладно, ладно, — бормочет она, присаживаясь перед мальчиками. — Мама пойдет и примет ванну, о'кей?

Она в свою очередь гладит каждого по голове и идет к лестнице.

— Приходи еще раз, Грейер, и поскорее, хорошо? — говорит она, прежде чем исчезнуть внизу.

— До свидания, Тина! — кричит Грейер.

Я жду, что Картер начнет протестовать, просить ее вернуться, но он молчит. Мы раздеваем мальчиков, и Лиззи дает мне пижаму Картера и пластиковый пакет для вещей Грейера. Включаем кассету с «Книгой джунглей» и пытаемся отчистить кухню.

— Черт бы все это побрал! — шипит Лиззи, ползая с тряпкой на четвереньках. — Что, если мистер Милтон заглянет сегодня домой?! Если он все это увидит, то непременно отошлет ее в Хейзлден. Для Картера наступает ужасная пора, когда она исчезает на несколько недель, тем более что отца вечно не бывает на месте. Бедняга совершенно теряется. Лиззи энергично выжимает губку.

— Он просил меня поехать с ней в Хейзлден. Это для того, чтобы я могла, сами понимаете, сообразить, что она употребит на этот раз, и вовремя вмешаться.

— На чем она сидит? — спрашиваю я, хотя и без того уже догадываюсь.

— Кока. Спиртное. Снотворное.

— И сколько это продолжается?

— О, много лет, — роняет она, опуская губку в ведро. — Думаю, с тех пор, как попала в Нью-Йорк. Тусуется с какими-то отвязными торчками, знаменитостями, звездами и тому подобное. Он постоянно оставляет ее одну, так что ей приходится паршиво. Но брачного контракта они, по-моему, не заключали, так что, похоже, он просто ждет, пока она загнется от передозировки.

Что же, кажется, в перспективе маячат очередные трусики.

— Мне, конечно, следовало бы уволиться, но продление визы зависит от этой работы. Оставить Картера — означает вернуться домой, а мне хотелось бы остаться в Америке.

Я молча выкручиваю губку, не зная, что сказать.

— Ну вот, почти все в порядке. Почему бы вам, ребята, не смыться, пока она в ванной? Я сама здесь все закончу.

— Уверены?

— О да. Завтра жди чего-нибудь новенького.

Грейер и Картер не хотят расставаться, но нам удается спуститься вниз и выйти на улицу.

— До свидания, Картер! — орет он, пока я ловлю такси. — До свидания, Тина!

Поскольку до нашего дома всего четыре квартала пешком, затея кажется идиотской, но, кроме спортивного снаряжения, теперь мне приходится нести пакет с одеждой Грейера и еще один с плащом, чтобы пятна глазировки на свитере не запачкали подкладку.

— Что это с вами? — удивляется Джеймс, помогая нам выйти из такси.

— Кидались глазировкой в Тину, — сообщает Грейер, шествуя впереди меня в пижамке тигровой расцветки.

Оказавшись наверху, я набираю воду в ванну и ставлю на плиту соевые сосиски. Грейер тем временем мирно играет у себя.

— Кто там? — окликает меня незнакомый голос из комнаты для прислуги. — Кто там?

Из темноты выплывает незнакомая женщина, одетая в униформу Конни.

— Хелло, я Мария, — говорит она с южноамериканским акцентом. — Я дожидалась миссис N. и, должно быть, заснула. Не хотела уходить в свой первый день не попрощавшись.

— О… привет. Я Нэнни. Няня Грейера, — представляюсь я в третий раз за сегодняшний день. — Видите ли, миссис N. ужинает в ресторане и, возможно, приедет поздно. Поезжайте домой, а я скажу, что вы ждали ее возвращения.

— О, большое спасибо.

— Кто вы? — спрашивает Гровер, стоя в двери в одних трусиках.

— Грейер, это Мария.

Грейер высовывает язык, поворачивается и бежит к себе.

— Грейер! Простите, — извиняюсь я. — И пожалуйста, не принимайте это на свой счет. Он очень устал.

С легкой улыбкой я показываю на свою пропитанную масляным кремом особу.

— Я как раз собиралась его искупать. А вы можете идти, и ни о чем не волнуйтесь.