Книга Бриз для двоих - Полина Поплавская

Темнело. Оттого, должно быть, снег казался каким-то неестественно, неправдоподобно белым. В парке он еще не был исхожен, и они бродили между деревьями, протаптывали дорожки, стараясь ступать след в след. Потом Софи бросила во Фрэнка снежком, от неожиданности он взвизгнул не хуже любой школьницы, что, наконец, рассмешило Анни. Они принялись лепить снежки и, запуская их друг в друга, носились по всему парку… Потом Фрэнк споткнулся и упал, а Софи вскочила на него верхом и принялась осыпать снегом, приговаривая: «Вот тебе, дракон, получай!» А он, вывернувшись, погнался за ней с криком: «Да, я дракон и сейчас спалю тебя своим огнем!» Время от времени в этой беготне он улучал возможность коснуться Анни, обнять ее, создавая видимость шуточной борьбы. А она смеялась, и глаза ее сияли…

Вдруг, в тот момент, когда они, переводя дух, оказались друг напротив друга, Софи подбежала к матери и что было сил толкнула ее сзади… Анни оказалась в объятиях подхватившего ее Фрэнка…

– Поцелуйтесь! – крикнула маленькая проказница.

Смутившись, Анни отодвинулась от Фрэнка.

– Простите, – пробормотала она. – Софи растет без отца… И вы ей очень понравились.

Девочка стояла в сторонке и, насупившись, смотрела на них.

– А по-моему, она ревнует, – сказал Фрэнк.

– Да, и это немножко. Хотя… как это глупо!

– Вы думаете? – прищурился Фрэнк. – Дети все чувствуют. Во всяком случае, она крикнула именно то, чего мне хочется весь сегодняшний день…

Анни молча отвела взгляд.

– Я дракон! Береги-ись! – закричал Фрэнк и снова сорвался с места вслед за припустившей девочкой.

Всю дорогу до Парижа он вспоминал Анни, ее сияющие глаза и этот крик Софи: «Поцелуйтесь!» Какого черта он спасовал, ведь можно было последовать приказу, сделав вид, что это только игра… Нет, нет, Анни не та женщина… А снег кружился в свете проносившихся мимо фонарей, снег летел в лобовое стекло, слепил глаза белизной, заносил дорогу и жизнь…

На открытие выставки вместо Жюльена приехала Анни, что стало для Фрэнка приятной неожиданностью. Он часто вспоминал ее за прошедшие несколько недель – так всегда бывало, когда его отношения с женщиной обрывались в самом начале, еще не успев принять какую-то определенную форму. Анни приехала вместе с дочерью.

– Я решила, что пора показать ей Париж, – сказала она, когда они разместились за столиком в кафе и Софи принялась расправляться с высокой горкой разноцветного мороженого.

– А она никогда прежде здесь не бывала?

– Да нет, она даже родилась здесь… – Анни опустила глаза. – Мы жили здесь с мужем три года, прежде чем уехали в Алжир.

– Вот как!

– Но Софи вряд ли что-то помнит, ей было два с половиной, когда мы уехали.

– И долго вы были в Алжире? Анни усмехнулась:

– Тоже три года, как-то все подчиняется принципу троичности…

– А потом?

– Потом я вернулась домой, и вот скоро… три года, как мы живем вместе с Жюльеном.

Фрэнк засмеялся:

– Значит, грядут перемены? Приближается роковой срок?

На этот раз Анни даже не улыбнулась, напротив, очень серьезно взглянула на него:

– Не знаю. Мы ладим, нам хорошо. Всем троим. Но… кто знает…

Фрэнку показалось, что ее слова как-то относятся к нему. Уж не думает ли она, что он может изменить ее жизнь? Женится на ней, удочерит Софи и заберет их в Париж? Эта мысль его неприятно царапнула. Отчего женщины, почувствовав мало-мальски не пошлый интерес к себе, молниеносно вцепляются своими прелестными щупальцами в того, кто может взять на себя всю ответственность, решить все проблемы? Почему им всегда нужен поводырь, спаситель? Почему они не могут сами преобразить свою жизнь? Вот он, Фрэнк, смог же пересилить себя, а женщина в подобной ситуации выпадает из жизни не на месяц-два, зачастую ее жизнь прерывается на долгие годы, хотя им-то, увядающим так быстро, как раз нельзя терять драгоценного времени! И пока не найдется кто-то, кто захочет спасти ее, она не живет, а лишь страдает и ждет… Черт возьми! Если она хочет в Париж, так пусть и едет, но он-то, Фрэнк Дорсон, здесь при чем?

Наверное, эти мысли отразились на его лице, потому что Анни как-то особенно пристально посмотрела на него, словно пытаясь разгадать, о чем он думает…

Снега не было, и, казалось, им обоим не хватало того скрипа под ногами, той белизны…

– Нотр-Дам! – сказала Анни. – Я даже забыла, как это красиво…

Своды уходили ввысь, к небесам… Фиолетовые с розоватостью витражи, застывшие каменные фигуры… И подсвеченные гладиолусы у подножия Мадонны, и тишина… Софи ерзала на прохладной деревянной скамье, глазея по сторонам. Фрэнк держал руку Анни в своих ладонях, а она словно и не замечала этого, устремив взгляд под своды собора.

Она нравилась Фрэнку, очень нравилась. В ней был покой, тихая улыбка светилась на ее лице и была самой сутью ее натуры. Почему-то ему всю жизнь встречались совершенно другие женщины: страстные, импульсивные, властные. А может быть, просто именно такие нравились ему. Раньше. А теперь, теперь хотелось чего-то совсем иного. Такие, как Анни – редкость, счастливая находка. Что произошло у нее с мужем? Ведь это просто ангел, а не женщина. Глядя на то, как она легко и нежно касается золотистых мелких цветков зимнего жасмина, Фрэнк вспомнил, как заподозрил ее там, в кафе, в посягательстве на его свободу. Ему стало стыдно. Ведь надо было додуматься! Да даже если и так, он должен быть только счастлив. Это то, что ему нужно. Покой, ласка, нежность, забота… Верность, преданность… А не жениться ли? А?

Сначала она отказалась остановиться у него.

– Нам надо ехать домой.

– Но ведь не сегодня же! Уже поздно. Я понимаю, что вас смущает. Но ведь я останавливался у вас, считайте это ответным жестом гостеприимства с моей стороны.

– Это совсем другое дело, и вы это понимаете, – покачала головой Анни. – Не надо лукавить.

Фрэнк заглянул ей в глаза:

– Тогда не лукавьте сами. Вам ведь хочется остаться. Так зачем подчиняться каким-то условностям? Вы боитесь сплетен? Но ведь это Париж, у вас не осталось здесь никаких знакомых, чьих же пересудов вы боитесь? К тому же, – он взял за руку Софи, – ребенку пора в постель. Да и вам надо отдохнуть. Я не отпущу вас, слышите?

И она повиновалась.

Утомленная за день девочка быстро заснула. Анни мелкими глотками пила разогретое вино и внимательно слушала болтовню Фрэнка. Бесценное качество для женщины! Каждая мало-мальски умная женщина знает, что для мужчины необходимо сосредоточенное и восхищенное внимание. Женщина, умеющая слушать, слушать и удивляться всему, что бы ни рассказывал мужчина, пусть даже он несет полный бред, может быть уверена в том, что он уже более чем наполовину ее.