Книга Их последняя встреча - Анита Шрив

— Мистер Томас, — произнесла она. — Вы сегодня очень красивы.

Власть сделала ее кокетливой.

— Не более красив, чем вы, — сказал он то, что от него требовалось.

— Я надеялась познакомиться с вашей женой.

— Она где-то здесь. — Томас попытался найти Регину в толпе, которая росла, как клеточная культура в чашке Петри, присоединяя все новые и новые клетки. — Я ее найду и приведу через минуту.

— Я уже благодарила вас за то, что вы организовали это, — проговорила она. — Но вы позволите мне еще раз поблагодарить вас?

— В этом нет необходимости. — Томас, махнул рукой. — На самом деле я почти не имею к этому отношения.

— Мистер Кеннеди не приедет?

— Нет. Я удивлен.

— Это неважно.

И Томас подумал: да, неважно. Сейчас Мэри Ндегва была персоной, которой не было равных, хотя на приеме должны были находиться один или два члена парламента. Список приглашенных составляли в основном люди, которым посольство хотело предоставить возможность побывать на вечере, где будет присутствовать (но уже не присутствовал) Кеннеди.

— А как Ндегва? — поинтересовался Томас.

— Я боюсь за него, — вымолвила она, однако Томасу показалось, что жена Ндегвы не выглядит убитой горем.

— Ваша книга популярна, — заметил он.

— Да. Очень популярна. Когда-нибудь ее тоже запретят.

— Вы, похоже, уверены в этом.

— О да, конечно. — Она как будто удивилась тому, что он может сомневаться в совершенно очевидной истине.

— Жаль, что приходится это слышать.

— Мистер Томас, вы не должны оставлять нас, — сказала она, прикоснувшись к его плечу.

Он был слегка озадачен этим повелительным тоном. Томас не думал о том, чтобы кого-то оставлять, по правде говоря, он вообще не думал о Ндегве. Пока он подыскивал подходящий ответ, Мэри Ндегва уже потеряла к нему интерес и смотрела через его плечо на женщину, в которой Томас узнал итальянскую журналистку. Его бесцеремонно отставили в сторону за ненадобностью, чтобы двигаться дальше.

Он обошел толпу, стараясь выйти на улицу, чтобы выкурить сигарету, хотя в комнатах было уже полно дыма и можно было не церемониться. Он хотел подождать Линду у входа, озабоченный тем, что она может вообще не прийти. Ну, и что будет в этом случае? Нужно ли ему завтра идти в «Норфолк» только для того, чтобы сообщить ей, что его жена беременна? Этого нельзя было вообразить, как невозможно представить землю, сошедшую с орбиты.

Томас прислонился к стене на верхней ступеньке лестничного пролета и закурил. Прибывали опоздавшие. Было уже почти восемь часов, и скоро, подумал он, люди начнут расходиться. Морские пехотинцы стояли по стойке «смирно» внизу лестницы, образуя своего рода почетный караул, сквозь который строем проходили гости. Он увидел Линду еще до того, как она перешла улицу. Мужчина, державший руку на ее спине, посмотрел направо, нет ли машин, и, убедившись в безопасности, слегка подтолкнул ее вперед. На плечи Линда накинула платок, придерживая его руками, и это было таким точным повторением того, как она шла к нему, стоящему возле «Петлиз», что у Томаса перехватило дыхание. Некоторое время, пока она еще не увидела его, он испытывал сладкую смесь удовольствия и боли, наблюдая, как она переходила улицу, немного подбежав в конце, приподняла край белого льняного платья, шагнув на обочину (теперь он понял, что в Ламу на встречу с ним она надела лучшее свое платье). И, глядя на нее, он сообразил, почему Линда опоздала: она уже пила сегодня. Как он это увидел? По тому, как Линда слегка потеряла равновесие, ступая на тротуар, как с готовностью, словно зная ее состояние, подставил руку мужчина, с которым она шла. Это наверняка был Питер, хотя мужчина выглядел старше, чем на фотографии.

Линда поднималась по лестнице, нагнув голову, глядя себе под ноги, и поэтому прошла мимо, не заметив его. А если все же заметила, то не подала виду. Ему пришлось выйти из тени и произнести ее имя. Такое обычное имя.

— Линда.

Нет, она не знала, что он стоял здесь. Он понял это сразу по ее лицу — видимо, сейчас она не столь тщательно контролировала себя. Шок. Радость. Затем осознание ситуации. Она шагнула ему навстречу. Твердо. Возможно, он ошибся насчет выпивки. Томас сделал все, что мог, чтобы не прикоснуться к ее рукам, которые словно просили, чтобы к ним прикоснулись.

Мужчина, смешавшись на мгновение, тоже повернулся в его сторону.

— Томас, — сказала она. И затем повторила: — Томас.

Ему пришлось протянуть руку и представиться мужчине, который был с ней. Который был для него все-таки просто Питером. Возможно, она просто не смогла произнести слово «муж».

— Питер, — проговорила, приходя в себя, Линда. — Мы с Томасом были знакомы в средней школе.

— Серьезно? — обронил Питер, невольно копируя Регину в подобной ситуации.

— Несколько месяцев назад мы встретились здесь на рынке, — объяснила Линда. — Так что уже успели поразиться своей встрече.

Это была удивительная фраза. Совершенно нейтральная и, тем не менее, абсолютно правдивая. Они были поражены друг другом, этой случайной встречей. Совершенно поражены.

— Ты по-прежнему в Нджие? — спросил Томас, не зная, как поддержать разговор. Был бы он лучшим собеседником, если бы стал драматургом, а не поэтом?

— Питер в Найроби, — ответила она, объясняя то, что уже объяснялось когда-то.

— Ах да, проект по пестицидам, — сказал Томас, словно только что вспомнил.

У Питера были чуть толстоватые щеки и узкие плечи, как это часто бывает у англичан. И все же он, несомненно, был красивым мужчиной, а его жесты — то, как он откидывал прядь волос, небрежно засовывал руки в карманы, — говорили о том, что он мог быть обаятельным. Но туг Томас уловил в лице Питера замешательство, словно тот услышал какой-то тревожный звук. Питер пытался понять, где раньше слышал этот голос, догадался Томас; интересно, сколько времени пройдет, прежде чем он сообразит? И будто предчувствуя это открытие, Питер обнял Линду, положив руку на ее обнаженное плечо.

И снова начался прилив, выбросив Томаса, словно тюленя, на мель.

— А как вы оказались в Найроби? — поинтересовался Питер.

— У моей жены грант от ЮНИСЕФ, — проговорил Томас. И подумал с тоской: «А еще она беременна».

Он боялся взглянуть на Линду. Это становилось каким-то юношеским соперничеством.

— Там есть шампанское, закуска, — сообщил Томас, отпуская супругов. Он жестом указал на дверь. Между тем внутри у него все рушилось. Он трепыхался на мели.

Линда пошла — неохотно отвернувшись от него — с Питером, своим мужем-англичанином. Томас последовал за ней, не желая упускать ее из виду, — ее, которую нашел так недавно. Питер, похоже, знал здесь многих. Томас смотрел, как Линда взяла с подноса бокал шампанского (придерживая свой платок одной рукой) и тут же отпила из него, будто ее мучила жажда. Он наблюдал за Питером, который с кем-то разговаривал, и ненавидел этого человека за его обаяние, за то, как он наклонял голову, как слегка отворачивал лицо в сторону, слушая человека, который только что поздоровался с ним. Томас следовал за ними на расстоянии, которое едва ли было приличным, — настолько близко, насколько осмеливался, и все же слишком далеко от нее. У Линды прекрасная осанка, отметил он, глядя на ее спину, открытую как раз до уровня бюстгальтера (ему запомнилось, какой он был сложный). Томас подумал: «Она не знает. Она ничего еще не знает».