Книга Я буду первым - Анастасия Лик

— Доброе утро. А вы? — спросил Кристофер сухо.

— Клод Саржу.

«Твою мать!» — выругнулся про себя Кристофер. Любовник Евы — Саржу!

— Саржу, я извещаю вас о своём прибытии, — всё тем же тоном продолжил говорить он, хотя это было сложно. Но Клод сделал вид, что не услышал этих слов, и переключил своё внимание на Артёма.

— А это, надо думать, маленький Моро, который так взволновал нашего Комиссара. И что в тебе такого, маленький гадёныш, что она решила переехать в дом Охотника? — прошипел он, а Кристофер тут же заслонил сына собой.

— Саржу, следите за своими словами.

— Ты не в том положении, чтобы указывать мне, Моро, — ответил Клод.

— Отойди, я хочу посмотреть на надежду твоего рода.

— Ты не подойдёшь к моему сыну, — с угрозой в голосе произнёс Кристофер.

Клод недобро улыбнулся и вытащил из-за спины короткий меч.

— Знаешь, я считаю, что ты недостоин Суда. Лучше казнить тебя сразу, а всем скажем, что Моро вконец обезумел и решил напасть на меня, — оскалился Клод, перехватывая меч в руке, и взмахнул им, разминая плечо. Но в ту же секунду из-за угла выбежала Ева!

— Клод, нет! — крикнула она, подбегая к Охотнику. А дальше всё было, словно в замедленном фильме: Кристофер видит, как она летит, желая остановить Саржу, как тот едва заметно дёргает головой и резко разворачивается. Кристофер срывается с места и в последний миг обхватывает Еву за талию и дёргает к себе. Меч Охотника проходит в миллиметре от её шеи.

— Ева, ты с ума сошла — кидаться на спину Охотнику с мечом! — закричал Кристофер, разворачивая девушку к себе. Но она его не слушала, вырвалась из крепких рук и подбежала к изумлённому Клоду Саржу. Похоже, он осознал, что едва не убил Комиссара. Недоумённо посмотрел на свой меч и перевёл взгляд на Еву.

— Охотник, отойди от подсудимого! — закричала она.

— Что?

— Никаких контактов! Ты знаешь правила! — всё больше распылялась Ева. — Моро пришёл засвидетельствовать своё прибытие, теперь он свободен до Суда!

— Ева, не дерзи мне, — ответил Клод, уже придя в себя.

— Охотник, последний раз предупреждаю… — прошипела она, а Клод вдруг приблизился к ней за доли секунды и прижал девушку к себе.

— Ты всё-таки спала с ним, сука, — прошипел он, обхватывая её лицо рукой.

— Нет! В отличие от тебя, Охотник, у меня есть честь! — в тон ему ответила она.

Клод поднял голову Еву так, чтобы она смотрела ему в глаза, и впился поцелуем в сжатые губы.

Артём резко сделал шаг вперёд, но был остановлен отцом. Кристоферу так же было неприятно наблюдать за этим, не без преувеличения сказать, насилием, и только сейчас он понял причину такого скверного отношения Евы к нему как к Охотнику, но сделать ничего не мог. Его положение и без того было плачевным, но поднять руку на Саржу значит быть убитым на месте. Да и вступиться за Еву — раскрыть их отношения. Хотя какие там отношения… у них действительно ничего не было.

— Клод, отпусти её, — послышался другой смутно знакомый голос. Из-за угла, откуда выбежала Ева, появился ещё один Охотник. Судя по внешности, старший брат. Такой же крупный и светловолосый, только черты лица мягче.

— Матис, иди погуляй, я сам разберусь, — ответил Клод и, ещё сильнее прижав к себе Еву, поднял колено, упираясь ей в промежность. Она гневно сжала зубы и попыталась вырваться. Не смогла.

— Брат, отпусти Комиссара, иначе я буду вынужден сообщить отцу о твоих звонках во время её работы, — сухо сказал Матис, и Клод нехотя отпустил девушку. Она тут же отошла от него на три шага назад, вставая под защиту старшего брата.

— До встречи, Моро, — произнёс Клод и ушёл.

— Спасибо, Матис, — сипло сказала Ева.

— Я прослежу, чтобы до твоего перевода он не приближался к тебе, — кивнул тот и перевёл взгляд на Моро. Внешне тот оставался спокойным, этот род всегда славился своей выдержкой, но глаза не обманешь. В них полыхал самый настоящий огонь, как, впрочем, и у его сына, которого Охотник удерживал силой. В этом мальчике определённо сильная кровь.

Матис улыбнулся и присел на корточки.

— Маленький Моро, рад с тобой познакомиться, — поздоровался он на русском. Артём гневно сжал кулачки и отвернулся.

— Что ж, ты не желаешь со мной разговаривать, я это понимаю. Ева, подойди, пожалуйста, — обернулся он.

— Да, мистер Саржу? — тихо сказала она, делая шаг вперёд и изо всех сил стараясь не смотреть на Кристофера.

— Я бы хотел, чтобы Моро и сын до Суда остались в резиденции Семьи. Решишь этот вопрос?

— С какой целью, я могу узнать?

— Этот мальчик должен быть под наблюдением. Охотник, предавший Семью, нам уже неинтересен, а прерывать род Моро — непозволительное расточительство, — ответил Матис уже на английском и поднялся на ноги. — Во время проведения расследования ты ведь выполняла роль его учителя. Верно?

— Вы правы, — ответила Ева, уже предвидя следующий вопрос.

— До Суда маленький Моро под твоим надзором. С Охотником контакты запрещены. Всё ясно? — спросил Матис, глядя во встревоженные глаза девушки.

— Но, мистер Саржу, в этом случае мне придётся эти два дня жить в вашем доме, а мне этого не хотелось бы.

— Комиссар, тебе задание ясно? — повторил Матис и добавил уже мягче:

— Ева, я обещал не допустить к тебе Клода, а этот мальчик очень важен для нас.

— Хорошо, я всё сделаю, — уверенно кивнула она, и Матис, довольный её ответом, повернулся к Кристоферу: — Моро, удовлетворите моё любопытство. Сколько их было?

— Кого? — не понял тот.

— Вервольфов, с которыми ты сражался, когда я позвонил тебе узнать об обстоятельствах трагедии Охотника из Варшавы.

— С десяток, может, больше, я не считал, — пожал плечами Кристофер.

— И почему ты решил их убить? Чем они отличались от тех, с кем ты… дружишь? — запнулся Матис.

— Вожак поменял форму без моего разрешения, — сухо ответил Кристофер, чувствуя, что эти вопросы уже начинали походить на допрос.

— Без разрешения? И они все тебя слушаются? Служат, как рабы?

— Не как рабы, но служат, — усмехнулся он, понимая, что заинтересовало Матиса Саржу. Власть над нелюдями.

— Ева, возьми мальчика, я покажу тебе его комнату, — уже потеряв интерес к беседе, произнёс Матис. — Охотник, забирай свои вещи из отеля и возвращайся. И никаких контактов с Комиссаром!

— Разумеется, — усмехнулся Кристофер, кивнул Еве, попрощался с сыном и вышел за дверь.

— Здравствуй, Артём, — тихо сказал Ева, наклонившись к Артёму.

— Комиссар, — ответил он, и Ева удивлённо улыбнулась. Видимо, Кристофер провёл с ним беседу на предмет того, как нужно разговаривать и что делать.