Книга Мир в хорошие руки - Татьяна Русуберг

– Здорово, Черный! Чего один?

Я вошел в неровный, мерцающий круг света. Моя тень метнулась через импровизированный стол и уселась на диван рядом с парнем.

– А-а, Псих, – сфокусировались на мне глаза в красных прожилках. – Что, в дурдоме Ромашкино каникулы?

– Нет, меня вылечили, – серьезно ответил я, примащивая под зад свободный ящик.

– Это чем же, электрошоком? – ухмыльнулся Вовкин приятель, скаля щербатые зубы.

– Ага, – невозмутимо подтвердил я. Надо было поддерживать репутацию. – Ты следующий.

– Ну, это мы еще посмотрим, – хмыкнул Черноиван и затянулся. Огонек на кончике сигареты вспыхнул красным, как глаз циклопа. – А ты чего один?

Чтобы не пускаться в длительные объяснения про Вовку, я решил сразу перейти к делу:

– Ну, вообще-то я не совсем один. То есть… я с девчонкой одной сюда приехал. Вчера. А сегодня утром она пропала. Ушла, не сказала ничего…

– Не понравилось, значит, – заржал Черный, выхаркивая едкий дым. – Может, ты ее недотрахал? Гы! Или перетрахал?

Я вздохнул:

– Бревна, трупы и четвероногих не трахаю.

– Чё, не встает? – поинтересовался толмачевский.

– Из принципа, – пояснил я. – Слушай, есть идеи, куда она могла податься? Девчонка не местная, не знает тут никого…

– В город укатила, – пожал плечами Черноиван. С них посыпалась на диван перхоть. – Да ты забей. Хочешь? – он протянул мне замусоленный окурок.

Я покачал головой:

– Навряд ли в город. У нас бабла не было.

– А оно надо? – пухлые губы презрительно скривились. – Говорю, забей. Я тебя с Надюхой познакомлю, она всем дает. Кстати трава – вещь. Бери, пока есть, – рука с бычком ткнулась в мою сторону.

– Не, мне Ма… Машку надо найти, – я решил чуть переделать Машурино имя правдоподобия ради. – Так что я пойду. Но если увидишь тут такую, – я изобразил руками подобие вороньего гнезда в районе головы, – чернявенькую, стриженную, скажи ей… – я чуть призадумался, – нет, отведи ее на Вовкину дачу. О’кей?

– А чё, если она не захочет? – гыкнул Черный, снова сунув в рот сигарету. – Ну, чтоб вы с Вованом ее на пару ксерили?

Я закатил глаза к дырам в крыше и выдал голосом завучихи Любови Генриховны:

– Черноиван, вы живой пример того, что делают наркотики с мозгом подрастающего поколения!

Мой собеседник закашлялся, поперхнувшись дымом. Я гордо поднялся и прошествовал к дверному проему, с которого давно сорвали дверь.

– Если я скажу, где Машура, ты отдашь волчок?

Я споткнулся о брошенную в спину фразу. Не зря говорят, пассивное курение вредно для здоровья. Может, я уже до глюков надышался?

– Что ты сказал? – медленно развернулся я к Черноивану.

Тот закинул левую ногу на правую, спихнув на пол пустую банку из-под «Молотов коктейля»:

– Я сказал, хочешь снова увидеть Машуру, гони волчок, – отчетливо выговорило это чмо.

В ногах у меня разлилась странная слабость. Едва чуя под собой землю, я дотащился до своего ящика и плюхнулся на него. Надо было что-то сказать, но у меня просто не было слов.

– Вот, глотни, – парень свесился с дивана и, чуть покопавшись в мусоре, выудил оттуда еще не початую банку какого-то пойла. – Я понимаю, это трудное решение. Запей, легче станет.

Машинально взял угощение, откупорил. Горло обжег тошнотворный вкус джин-тоника. Я вскочил на ноги и запустил банкой в «аз воздам». Алкоголь брызнул во все стороны, как мое отчаяние. Подмоченный Черноиван скатился с дивана:

– Спокойно, Псих! Давай решим все без насилия.

Его слова словно сняли меня с предохранителя:

– Заткнись, Ноал! – я выхватил из кармана волчок, в моей руке переплавившийся в уже испытанный хищный ствол. – Говори, что сделал с Машурой, если хочешь жить!

– Так мне молчать или говорить? – прикинувшийся толмачевцем демиург насмешливо изогнул бровь. – К тому же чего ты добьешься, убив мою аватару? Каникул в колонии для несовершеннолетних, где тебя отпиндосят зэки и изнасилуют воспитатели? Мне твоя пукалка не принесет никакого вреда, чего нельзя сказать о сем юном невинном теле, – Ноал ущипнул себя за бледную щеку. – А бедная Машура? Она никогда больше не увидит храмитов в цвету, запертая в этом жестоком мире…

– Который подходит тебе, как сшитый по мерке гандон, – оборвал я Ноала. – Вообще, не понимаю, чего ты так рвешься в мир Оси. Там что? Средневековье, натуральное хозяйство, примитивные цивилизации, короче, никакого размаха. А у нас мафия, «Рамштайн», Интернет, экономический кризис и население, ищущее смысл бытия. Короче, есть где развернуться демиургу с зудом в творческой части, – толкая эту речугу, я потихоньку оглядывал темные углы. Может, мне повезет, и гад прячет Машуру на водокачке?

– Что, предлагаешь мне стать новым Спасителем? – скривился Ноал, кивнув на стену с библейским изречением. – Спасибо, конечно, но эта честь не по мне.

– А чего так? – я чуть отступил назад и метнул быстрый взгляд в черный проход, ведущий в соседнее помещение.

– Да распнут, чуть что не так, а это больно. К тому же ваша Земля – замкнутая самодостаточная система, успешно занятая собственным уничтожением. Из-за нее и париться не стоит. А вот миры Оси… – Ноал мечтательно зажмурился. – На одном Западе бесчисленное множество граней, лежащих под всеми возможными углами к плоскости Моррэй. Неограниченное количество самых причудливых миров, только и ждущих своего властелина. С такими воинами, как бессмертные вампиры и могучие маги, они быстро станут моими. А там – Верхний мир и выход в новую вселенную, на пути к которому одни ожиревшие от безделья герои и эта ощипанная курица Рокх…

Откровения «нового фюрера» возмутили меня настолько, что я отложил выглядывание Машуры:

– Интересно, а с чего ты взял, что народы Среднего мира и Запада встанут под твои знамена?

Ноал вскочил на щербатый подоконник и весело заболтал ногами:

– С того, что эти народы воздают своим Спасителям несколько иные почести, чем твои соотечественники. Так что я в последний раз прошу тебя вежливо: положи пушку на пол и плавно подтолкни сюда.

Надо же, и когда это демиург успел боевиков насмотреться?!

– А если я откажусь?

– Тогда, – Ноал вздохнул и взглянул мне прямо в глаза, – конец моим прекрасным планам. Но и Машуре тоже. Ты хочешь взять ответственность за ее смерть? – Зрачки демиурга, расширенные наркотиком и полумраком, словно засасывали в себя, как омут под ивами. – Это ведь не кошку утопить, Лиан. Ты сможешь жить с этим дальше?

Я вздрогнул. Откуда он мог знать?! Хотя… Какая теперь разница? Я не сомневался, что ублюдок выполнит свою угрозу.

– По-твоему, – хрипло выдавил я, – мне будет проще жить, зная, что именно я выпустил в мир Зло? Что, спасая одну жизнь, погубил тысячи, возможно, миллионы?