Книга Воздушный стрелок - Клаус Фритцше

Сказал, вернулся к своей работе за письменный стол, больше на меня внимания не обращал. Чувствовалось, что такой приказ выдал явно неохотно. «Кто-то со стороны возвышает человека, который у нас стоит под анафемой», — так, наверное, размышлял начальник по труду.

На следующее утро — какое счастье: через проходную меня пропускают одного, без конвоира. Путь к воротам завода похож на весеннюю прогулку. Начинаю свистеть и петь. На проходной завода меня знают. Прошу выдать наряды. «Николай Порфирьевич велел вам позвонить для выяснения трудового задания», — говорит мне дежурный, поднимает трубку, кричит: «Коммутатор Девушка, дайте мне 345», -передает трубку.

У меня пот течет от волнения. Последний телефонный разговор вел четыре года тому назад на немецком языке. Слышится голос начальника базы: «Бери бумагу и карандаш у дежурного, запиши…» Диктует мне целый роман: на каких площадках какие задания выполнять. «Кого и сколько людей поставишь — твое дело. Ты лучше всех знаешь, кто что умеет. Расставишь бригады, потом к тебе подойдет нормировщик, и вместе с ним выпишете наряды».

Понятно, таким порядком он обеспечит выполнение взятых на себя обязательств. Если он предоставит мне право участвовать в оформлении нарядов, то опасаться невыполнения норм больше не стоит.

Второй шаг вперед подготавливается при первой встрече Кабузенко с бригадой инженеров. Он неплохо владеет немецким языком. Приветствует новую бригаду, отказываясь от услуг переводчика, объявляет:

«На площадках хранится приблизительно 5000 ящиков. В них оборудование цеха по производству капролактама и цеха по производству едкого натрия. Группа гражданских немецких инженеров разрабатывает проекты восстановления этих цехов на нашем заводе. Им срочно нужны спецификации всех единиц оборудования, которые дошли до наших площадок. Задание Ваше — обеспечить быстрейшую распаковку и регистрацию содержимого ящиков, консервирование и укладку на хранение под крышей тех единиц, которые могут страдать от воздействия атмосферных факторов.

Площадки обширные, ящики в среднем стоят на расстоянии 100 метров от складских зданий. Вес ящиков до 10 тонн. Транспортировать ящики придется вручную на роликах, прокладывая для этого дорожки из досок.

Работа огромная и физически тяжелая! Но в некоторых ящиках находятся подъемно-транспортные механизмы, в том числе электролебедки и краны. Теперь, слушайте хорошенько: я разрешаю пользоваться любыми механизмами, которые вам удастся пустить в ход. Нормы по-прежнему выпишу на базе ручной работы. Вот вам упаковочные спецификации, вот вам старший бригадир, владеющий русским языком. Желаю успехов!»

Взялись за дело, отыскали соответствующие ящики, и в короткий срок удалось ввести механизмы для перетаскивания ящиков и поднятия тяжелого оборудования с уровня территории на погрузочно-разгрузочные работы площадки складов.

Представьте себе, как выглядит перетаскивание десятитонного ящика размерами 2×2×5 метров по песчаному грунту на расстояние 100–200 метров. Четыре человека прокладывают доски, два человека перекладывают ролики вперед, а человек 20, оснащенных ломами, передвигают груз на скорости улитки. На 100 метров уходит не менее 5–6 часов.

Теперь имеем десятитонную электролебедку. Все ящики стоят на салазках. Прикрепить канат лебедки, включить электродвигатель — и ящик пошел на скорости пешехода. Это соответствует повышению производительности труда на 1000 процентов. Подобные условия удалось создать на всех площадках.

Надо было действовать разумно. За повышение производительности труда могут присвоить звание Героя труда, а могут посадить за обман. Нам важно сохранить норму ручного труда и в то же время обеспечить начальнику базы заметное ускорение процесса распаковки и регистрации оборудования. С нормировщиком договорились в среднем по объекту не превышать 200%. Единичные результаты до 300% не исключать. То была кропотливая работа: скомпоновать отчет на 13 нарядах с учетом установленных пределов. Нормировщик был настоящий работяга, не отказался по вечерам посидеть и, чаще всего, пользуясь моими услугами — составить суточный отчет.

Но Николай Порфирьевич Кабузенко совершил еще один шаг вперед. Социалистическое соревнование за высокие трудовые показатели непрерывно проводилось по приказу сверху. Никто из военнопленных, кроме должностных лиц политактива, на это мероприятие внимания не обращал. Результаты соревнования представляли собой своего рода «потемкинские деревни». Н. П. К. предложил вдохнуть жизнь в это бесплодное дело. Установили конкретные задачи, за выполнение которых выписывалась денежная премия. Бригады брали на себя соответствующие обязательства, а Н. П. К. — и это надо было считать абсолютным новшеством — оформил дело в виде письменного контракта за подписями его и бригадира соответствующей бригады. Храню до сих пор как реликвию один экземпляр такого контракта, привожу текст ниже:

«Обязательство:

Дано настоящей бригаде В/П № 921 в том, что при окончании бригадой к 1 сентября 47 г. задания по втаскиванию восьмидесяти шт. ящиков в склад сектор „В“ с распаковкой, укладкой и оценкой, последняя получает премию в размере пятисот руб (500).

Нач. базы троф. Обор.

Н. П. Кабузенко

16.8.47»

Следует отметить, что выполнение установленных начальником базы заданий не требовало от военнопленных особенных физических усилий. Все на объекте направлялось на максимальное использование умственных способностей. Невыполнения бригадных обязательств не допускали, и в случае затруднений заключались неофициальные межбригадные соглашения о помощи с условием выплаты определенной доли премии.

База трофейного оборудования с последнего места в лагере по трудовым показателям за три-четыре недели выскочила на ведущую позицию. 200 процентного выполнения трудовых норм до этого в лагере не бывало. Попасть в одну из бригад базы в прежнее время считалось несчастьем, так как за невыполнение норм сокращали паек. Теперь всем ребятам в лагере видно было, что база приносит улучшенное питание и наличные деньги. Попасть в бригаду базы стало считаться большим успехом.

Помимо легальных выгод, на базе существовали и нелегальные источники доходов. Так, был, например, «серебряный рудник». При изучении упаковочных спецификаций один из наших химиков убедился в том, что между прочим привезено оборудование, производства муравьиной кислоты. Он по опыту знал, что в комплект оборудования входит холодильник с трубами из чистого серебра. В результате тщательных поисков нашли соответствующий ящик.

Удалось демонтировать и спрятать серебряную часть холодильника. Такая залежь сырья для ювелиров давала доходы на долгое время. В лагере работала целая подпольная артель ювелирных мастеров, изготавливающих кольца, ожерелья и прочие ювелирные изделия, которые через тайную торговую организацию продавались местным жителям. Иногда такие изделия служили и для «приобретения» благосклонности каких-то должностных лиц, как немецких, так и советских.

Долгое время эта отрасль ремесленной деятельности работала на базе «серебряных руд» с базы трофейного оборудования. В связи с тем что местное гражданское население ценило серебро очень невысоко, другим видом сырья для изготовления колец служили шестигранные гайки из нержавеющей стали. Сделанные из этого материала кольца с полированной поверхностью пользовались большим спросом, а болванки доставлялись сотнями с базы, где нашлась целая серия ящиков с трубопроводами из хромово-никелевой стали, включая фланцевые болты и гайки.