Книга Решение номер три - Владимир Михайлов

– Хорошо: не придется корректировать наши планы. Ну что же, приступим?

И он вытащил из расселины криминальный контейнер.

Справились быстро, никаких осложнений не возникло. Снова водворили контейнер в то, что очень условно можно было назвать тайником. Привезенный ящик снова водрузили на багажник.

– Ну что, репатриант, твоя очередь везти? – полувопросительным тоном проговорил Усяго. – И сюда можешь не возвращаться. Зафиксировать его мы и вдвоём сумеем, а тебе, пожалуй, пришло время укладываться, настраиваться на дальнюю дорогу. Только перед тем не забудь навестить таможню, предупредить, чтобы они там не стали поднимать шума. Успокой их: все меры приняты, и никакого ущерба Марс не понесёт.

– А по-моему, его брать надо, – не согласился Голенах. – Если будет видимость, что он всё провернул удачно, найдётся немало охотников повторить. Нам это нужно?

– Этого нам не нужно, – ответил Усяго сразу же, – и потому такой видимости не будет. Чем это всё завершилось, станет известно сразу же после того, как земная таможня досмотрит его багаж – и убедится… Если его вязать – всё равно, тут или на Матушке, кое у кого он выйдет в герои. Кстати, Тендер будет на том же борту; он нам потом сообщит, как это всё произойдёт. Сообщишь?

– Ещё неизвестно… – проворчал Тендер.

– Ты это о чём?

– Да так просто.

– Если так просто, то садись в седло и крути педали. И выбирай дорогу потщательнее. Что с твоим грузом делать – сам знаешь. Не пожалей только времени, чтобы всё оформить как положено. Иначе сюда уже следующим рейсом доставят целую собачью стаю – чтобы на нас понавешать.

– Не учи учёного, – ответил Тендер, но как-то без обиды и без энтузиазма. Сел в седло. Со вздохом сказал: – Ну, счастливо оставаться, эмигранты. Может, ещё увидимся.

– На экране, – откликнулся Голенах. – Передавай привет Земле. И твоей даме сердца, конечно. От одиноких и тоскующих по женской ласке марсиан.

И даже помахал рукой вслед удаляющемуся марсбайку, который в наступающих сумерках уже трудно было различить.

– Ступай на пост, – распорядился Усяго, теперь уже бесспорный командир. – И включи инфрасвет, иначе прозеваешь.

– Да не явится он сегодня, – уверенно сказал Голенах. – да и насчёт завтра я не уверен. Нам тут ещё придётся поскучать.

– Хорошо бы, – откликнулся Усяго едва ли не мечтательно. – Но чудится мне, что на этот раз нам такое не светит. А светит нам…

– Чёрт! – пробормотал Голенах.

– Ты о чём?

– Да Зеро нам светит. Вижу его. Давит на педали, как слон. И ещё с прицепом на буксире. Двуколка. На жёсткой сцепке.

– А я что говорил? – откликнулся Усяго удовлетворённо.

– Слушай, мне вдруг пришло в голову: а замки-то мы заперли?

– Я сам запирал.

– Камень с души. А я уже испугался было.

Нечего было и думать взобраться по внешнему склону кратера на марсбайке, да ещё с прицепом; впрочем, даже удайся такое – спускаться по куда более крутому склону внутрь кратера было бы просто опасно.

Так что было заранее ясно: свой транспорт Зеро оставит внизу, дальше двинется пешком. И обратно – тоже; интересно, а как у него получится обратный подъём с весьма увесистым контейнером в обнимку?

Усяго был уверен, что получится нормально: Зеро всегда и все свои операции технически обеспечивал безукоризненно. И сейчас, когда он возвращался по внутреннему склону кратера, включив механику костюма на полную мощность, так что передачи порой даже поскрипывали при критических усилиях, Усяго убедился, что груз не покоился в объятиях своего владельца, с ним и в самом деле было бы невозможно одолеть склон даже на пределе усилий; тяжёлый контейнер был укреплён – надёжно, видимо – на приземистых салазках, так что на долю Худога оставалась лишь роль тягача, с которой он более или менее успешно и справлялся. Вжавшимся в каменную россыпь наблюдателям осталось только проследить за тем, как осторожно – на этот раз уже пустив салазки перед собой – Зеро спустился, перевалив через гребень, и по внешнему склону без приключений добрался до марсбайка; там он – не сразу, правда, но только со второй попытки – перегрузил контейнер на прицеп, закрепил, поверх положил салазки и закрепил их тоже. Минуты три отдыхал, одновременно внимательно оглядывая местность. Когда его инфрафара на секунды задержалась, а её незримый луч оказался направленным в сторону затаившихся Джокеров, те непроизвольно даже затаили дыхание; тревога, однако, была напрасной – камни укрывали их надёжно. Когда выглянули в следующий раз – Зеро со своим транспортом был уже едва различим на каменистой равнине.

– Ну, всё, – сказал Усяго, поднимаясь. – Теперь единственное, что нам остаётся, – это оказаться на Базе прежде, чем там появится он.

– Были бы наши марсбайки при нас… Ему нормальной скорости не развить, мы бы обогнали его вдвое.

– Но их нет. А пешком нам его не обставить – даже если побежим. Вывод?

– Очевиден: возвращаться тем же путём, каким пришли. Или ты думаешь иначе?

– Других решений просто нет. На этот раз пойдём быстрее: мой комп записал маршрут на фоне общего плана.

– Я тоже догадался сделать это.

– И всё равно – придётся бежать везде, где трасса позволит. Ты готов?

– Жду только команды.

– Бегом – марш!

Зеро Худог перевел дух только тогда, когда смог с уверенностью сказать: до сих пор всё прошло благополучно. И когда он уезжал с Базы, и теперь, когда возвращался, никто не остановил его, даже вообще не заметил. Марс хорош тем, подумал он, что здесь не бывает праздных гуляк – слишком дорогое удовольствие – и никаких наружных работ не ведётся по ночам: правила безопасности совершенно исключают такую возможность. Так что обитатели планеты, и постоянные, и временные, с наступлением темноты залезают под свои колпаки и колпачки, где обедают или ужинают, смотрят записи, а если повезёт – то и прямые трансляции с Земли (впрочем, местные этого не любят), играют кто в карты, кто в шахматы, меньшая часть исчезает в тренировочном зале, чтобы наработать обязательный балл активности, – одним словом, поверхность пустеет, и это очень хорошо.

Остановившись на стартовом поле, он ещё несколько минут пребывал в неподвижности, внимательно оглядываясь и ожидая, когда дыхание придёт в норму. Странно: работает ведь главным образом костюм, а не ты, и всё же – устаёшь как собака. Почему бы? А, впрочем, какая разница?

Он попытался даже вытереть проступивший на лбу пот. Естественно, шлем не позволил этого. Могли бы придумать что-нибудь… Хотя теперь это уже всё равно: скоро он снимет костюм в последний раз, сдаст его местному агенту – это случится уже на борту готового к старту корабля – и сможет на долгие годы, а может и навсегда, забыть и о самой этой планете, и о ненормальных условиях жизни на ней.

Но до этого придётся сделать ещё кое-что. Самое, может быть, трудное, чтобы не сказать – опасное во всём его плане. И выполнить эту заключительную фазу операции надо именно сейчас. Хотя всё идёт вроде бы нормально, однако не следует полагаться на внешнее благополучие; есть благоприятный момент – используй его, другого может и не быть.