Книга Спутники Волкодава. Тень императора - Павел Молитвин

Эвриха охватило беспокойство. Во-первых, ему совершенно не хотелось привлекать к себе чье-либо внимание, во-вторых, охота на колдунов, начатая в империи после гибели императора Димдиго, продолжалась здесь до сих пор, хотя и без прежнего размаха, а Глядящий-внутрь-себя явно помогал своему ясновидению какими-то чарами. В-третьих, аррант доподлинно знал, что занятия магией — штука чрезвычайно сложная и коварная, зависящая не только от знаний и таланта, но и от такого, казалось бы, пустяка, как настроение чародея. В связи с чем результаты сложных магических действий далеко не всегда соответствуют ожиданиям, даже если за дело берется опытный и искусный маг. Когда же этим начинает заниматься новичок или человек, прибегающий к помощи чар от случая к случаю…

— А-а-ййй! — взвизгнул Глядящий-внутрь-себя и, выронив зажатую между ладонями бусину, стиснул лицо руками.

Подхватив упавшую на циновку бусину, Эврих оглянулся по сторонам и, убедившись, что стражники не бегут со всех сторон к незадачливому оракулу, нацедил в щербатую чашку теплой воды из стоявшего подле предсказателя кувшина.

— Выпей и возьми себя в руки, если не хочешь, чтобы здесь собралась толпа зевак.

— Ав-ва-а-а… — пробормотал Глядящий-внутрь-себя, дрожащими руками поднося чашку к губам. Половину её содержимого он пролил себе на грудь, но остальное, клацая зубами о глиняный край, все же сумел проглотить и жестом попросил налить еще.

«Интересно, все ли предсказатели могут проделывать такое, или мне как-то особенно повезло? — подумал Эврих, вновь наполняя чашку Глядящего-внутрь-себя. — Хотя дело тут, конечно, не в везении, ведь ещё в прошлый раз я довольно долго присматривался к здешним, оракулам и, судя по всему, сделал правильный выбор».

Окинув испытующим взглядом на редкость широкую и прямую для района трущоб улицу, по обеим сторонам которой сидело подле глинобитных домов и заборов не меньше трех дюжин предсказателей, аррант окончательно уверился в том, что подвергся действию чар, использованных Глядящим-внутрь-себя, дабы узнать что-либо об Ульчи. Не таким уж жарким был этот день, и духоты особой он теперь не чувствовал. Синие тени от заборов и домов уберегали расположившихся на левой стороне улицы оракулов от солнечных лучей, и даже сидящие на солнцепеке не слишком, кажется, страдали от них. Все стало как обычно, едва только прекратилось побочное действие заклинаний, хотя произнесший их оракул никак не мог отдышаться и прийти в себя.

Наконец, вытерев лицо рукавом халата, Глядящий-внутрь-себя прокашлялся и сиплым голосом спросил:

— Скажи-ка, любезный, а сам-то ты знаешь, что за мальчишка носил эту бусину? Ежели тобой движет праздное любопытство, то лучше бы тебе моих откровений не слушать.

— Тебе есть что сказать? Или ты думаешь, у меня очинаками весь дом завален и я дни и ночи голову над тем ломаю, как бы от них поскорее избавиться?

— Думаю я, что не принесет тебе эта бусина добра. Судя по одежке, у тебя и дома-то нет…

— Короче! — потребовал Эврих, чувствуя, что он и так уже намозолил глаза собратьям Глядящего-внутрь-себя и надобно подобру-поздорову убираться. Чем дольше он тут пробудет, тем вернее привлечет внимание соглядатаев Амаши, которые ну не могут по этой улице время от времени не прогуливаться.

— Хорошо, раз уж ты так настаиваешь. — Оракул наклонился к арранту и, понизив голос, произнесу — Эта бусина принадлежала одному из сыновей Ильяс и ослепленного Кешо Таанрета.

— Верно, — подтвердил Эврих. — Жив ли он и где я могу его найти?

— Ты знал?! Ах да, конечно… Золотоволосый аррант… — пробормотал Глядящий-внутрь-себя, окончательно вспомнив, при каких обстоятельствах он уже встречался со своим зеленоглазым собеседником. — Ульчи жив, здоров и находится в Городе Тысячи Храмов. Его опекает большая женщина и…

— Ну? Где он? Как мне его найти?

— Не знаю! Ты задаешь мне не те вопросы. — Предсказатель нервно облизнул губы и снова промокнул лоб рукавом халата. — Тебе надобно обратиться к настоящему колдуну. Ведь это они мастера влиять на ход событий и вызывать нужные видения. Я же улавливаю лишь смутные очертания, направления, контуры…

Оракул беспомощно пошевелил растопыренными пальцами, изображая незрячего, ощупью отыскивающего путь в незнакомом месте.

— Не много же полезного ты сумел уловить, — проворчал Эврих, извлекая из сумки обернутую в белую тряпицу очинаку. — Спасибо, однако, и за это. Она твоя.

Он протянул очинаку предсказателю, и тот, жадно схватив её, прижал к впалой груди.

— Так больше тебе нечего мне сказать?

— Благодарю тебя. Ты щедр, и я скажу тебе ещё одно… Только не проси у меня объяснений, ибо не все, что мне открывается, я могу правильно истолковать. — Глядящий-внутрь-себя замялся и наконец вымолвил: — Путь к тому, кого ты ищешь, начинается и кончается на улице Оракулов.

— Как? — изумленно вскинул брови Эврих. — Во имя Великого Духа, как это понять? Значат ли твои слова, что я должен обращаться ко всем оракулам по очереди или…

— Не знаю. Я ведь предупреждал тебя…

— Ладно! — торопливо прервал бормотание предсказателя аррант. — Забудь об этом разговоре. Если кто-нибудь спросит, чего я от тебя хотел, скажи, что спрашивал о своей судьбе. И больше ни слова.

Подхватив сумку, он поднялся и неторопливо зашагал к ближайшему переулку, старательно припадая на левую ногу, дабы изменить походку. Не зря, ох не зря он ушки на макушке держал! Кабы не это, вполне мог бы прозевать приближение трех юнцов, шедших по улице со стороны храма Мбо Мбелек. Двоих он видел впервые, но в третьем безошибочно узнал Серекана, оказавшегося здесь явно не случайно.

Свернув в переулок, Эврих прибавил шагу. Свернул раз, другой, юркнул в щель между потрескавшимися глиняными заборами и, заметив в пыльном дворике игравших в альчики мальчишек, крикнул:

— Эй, мелкота! Кто выведет меня кратчайшим путем на улицу Увечных телег, получит пару чогов!

Мальчишка постарше, в донельзя замызганной рубахе до колен, бросив своих приятелей, махнул арранту рукой и устремился в дальний конец двора, к скрытому выступом дома проходу.

Эврих был уверен, что Серекан на заметил его, а если и заметил, то не успел узнать. Однако присутствие его на улице Оракулов подтверждало самые худшие подозрения арранта. Газахлар рассказал Амаше о нападении Аль-Чориль на свой отряд и поведал об «измене» домашнего лекаря и секретаря. Вероятно даже, чтобы выслужиться, предложил использовать для поимки Эвриха людей, знавших его в лицо и путешествовавших вместе с ним в Терентеги. Самому Газахлару ловить своего бывшего лекаря было ни к чему да и не с руки, ибо это не улучшило бы его отношений с Нжери, а вот поспособствовать в этом Душегубу он, разумеется, не отказался. И Серекана, имевшего причины недолюбливать арранта, владелец «Мраморного логова» предложил направить туда, где тот должен был появиться прежде всего.

— Ай-ай-ай! — Эврих покачал головой, пожалев, что отказался взять сделанное для него Тартунгом кванге. Это оружие претило ему, как никакое другое, и все же с ним бы он чувствовал себя значительно увереннее. — На улице Оракулов мне, значит, появляться нельзя. Тартунгу и Афарге тоже — Газахларовы соглядатаи опознают их быстрее, чем меня. Как же быть-то?