Книга Иная тень - Андрей Мартьянов

– Петр, – Ельцова подергала рядового за рукав, – скажи мне, пожалуйста, до того как ты решил пойти в профессиональную армию, чем ты обычно занимался по выходным? И кем были твои родители?

– Ну-у… – немножко смутился Рябцов и чуть покраснел. Было странно видеть этого здоровенного мужика заробевшим перед женщиной. – По субботам в баню, немножко водки, потом… ну рыбалка… А чего? Отец работал на нефтяном промысле под Тюменью, пока запасы нефти не кончились.

– Хорошо, – согласилась Маша. – Теперь вы, Сергей.

– Родители из питерских ученых, – отбарабанил Казаков. – Мать – врач, отец – физик. Я младший сын в семье, поэтому пошел в военно-космическую академию. По физическим и психологическим данным взяли в спецназ с четвертого курса. Выходные? Спорт, библиотека, отдых дома. Все.

– Чувствуете разницу? – вопросила Ельцова. – Два человека из одной и той же страны. Говорят на одном языке. Одна профессия. Но, судя по региону, где они воспитывались, и по семейному происхождению – огромная разница.

– Так к чему вы ведете, Маша? – не понял Казаков. Лейтенант поглядывал на задраенный люк, ведущий вниз, опасаясь, что Иной рано или поздно явится за добычей.

– У Иных точно так же могут быть разные психотипы, как и у нас, – торжествующе провозгласила госпожа консультант. – Я давно, со вчерашнего вечера, думала, что в этой истории есть пробелы. Белые пятна. Откуда взялся труп Иного в лаборатории американской базы?

– Его застрелили, – уверенно сказал медтехник, решив вмешаться в разговор.

– Зачем понадобилось убивать животное, если у людей, захвативших колонию, имелся инфразвуковой ретранслятор, отобранный у американцев? Почему наш приятель, который сейчас прячется на первом этаже корабля, сбежал? Только потому, что кончились батарейки в приборе, на который так надеялся Веня Гильгоф? Или оба эти существа чем-то отличались от остальных рабочих особей? Психотипом? Они не всегда подчинялись материнскому организму? Не знаю, почему. Возможно, их изолировали от общения с основной стаей в период взросления. Может, они не так восприимчивы к сигналам матки или имитация сигнала прибором отличается от подлинного?

– Вы гений, Маша! – воскликнул Гильгоф.

– Нам от этого ничуть не легче. – Лейтенант решил вернуться из научных дебрей в реальную жизнь. – Теоретические проблемы можно обсудить и на Земле. Пока из всего услышанного я могу сделать единственный полезный вывод: возможно, нам достался Иной с нестабильной психикой. И что теперь следует предпринять?

* * *

Проклятущая тварь обнаружилась быстро – достаточно было вывести на мониторы центра управления «Цезаря» изображение с видеокамер, расставленных по всему кораблю. Зверюга устроилась в теплом медицинском отсеке – наверное, Иному этот блок приглянулся отсутствием света. ИР не стал полностью изолировать животное: вдруг Иной поймет, что его снова пытаются запереть, и предпримет враждебные действия? Цезарь уверил людей, что сейчас они в безопасности – люк, ведущий в кабину пилотов, выломать невозможно. Но Маша все равно подумывала о том, что Иной обязательно найдет лазейку.

– Вениамин Борисович, – Казаков повернулся к ученому, – вы можете подзарядить аккумуляторы своего ретранслятора? Вдруг сигнал подействует и мы сумеем выгнать Иного с корабля?

– Попробовать-то можно, – согласился Гильгоф и поскреб пальцем переносицу. – Никогда не предполагал, что окажусь в настолько дурацком положении… Очень далеко от родного дома, рядом с полусумасшедшим ксеноморфом и отрядом чокнутых десантников, не знающих, что делать дальше… А все почему? Потому что не слушался маму с папой, которые хотели, чтобы я стал музыкантом!

– Веня, не блажите, – фыркнула Ельцова, наблюдая, как Гильгоф вытаскивает из коробочки ретранслятора прямоугольный серебристый аккумулятор. – Все не так уж и плохо.

– Верно, – согласился Гильгоф. – Все гораздо хуже. И вообще по календарю нашего корабля – господин Казаков, посмотрите на экран! – сегодня суббота. Я не должен работать! Иных пусть гои гоняют!

– Эти гои, – вкрадчиво начал лейтенант, – сейчас устроят шумный еврейский погром, если вы, мэтр, через десять минут не приведете ретранслятор в рабочее состояние и не прекратите пораженческих разговоров. Думаю, даже полковник Кеннет присоединится.

– Т-твою мать! – вдруг протянул Ратников. – Мы же забыли про этого долбаного американца! Оставили в каюте и закрыли снаружи! Профессионалы, мля!

– Наша экспедиция наверняка войдет в историю, – заметил Гильгоф, пытаясь найти подходящую для приборчика батарею, – в качестве образца того, как не следует проводить секретные операции. По-моему, мы совершили все мыслимые ошибки.

– Вы вообще молчите! – рявкнул Казаков и повернулся к Бишопу, спросив: – В каюте, где сидит американец, есть коммуникатор? Свяжи меня с ним.

Черное бесформенное пятно, заметное на одном из экранов, показывающих обстановку в медицинском центре корабля, начало смещаться. Голос Юлия Цезаря предупредил: «Будьте внимательны, животное покинуло убежище и движется в сторону жилых помещений».

– Кеннет, вы меня слышите? – прокричал Казаков на английском в микрофон коммуникатора.

– Да, сэр, – послышалась речь американца из маленького динамика. – В предоставленной мне каюте очень уютно… Какие-то проблемы?

– Именно, – подтвердил лейтенант. – Сидите тише мыши. Не вздумайте двигаться. Зверь сбежал и теперь бродит по кораблю. Мы попытаемся его нейтрализовать…

– Понятно, – коротко ответил Кеннет. – Возникнут сложности – свяжусь с вами… Черт, они уже возникли!

Казаков повернулся к монитору, показывающему правый коридор «Цезаря». Иной ломился в дверь каюты. Бил лапами и всем корпусом по тонкой переборке.

«Чрезвычайная ситуация! – некстати напомнил Цезарь. – Угроза жизни члену экипажа!»

– Так сделай что-нибудь! – выкрикнула Маша. Она прекрасно знала, что Иной, учуявший человека, сделает все, чтобы прорваться к жертве. Иные уничтожали и не такие преграды…

– Ратников, Эккарт, со мной! – бросил лейтенант и отжал клавишу, открывающую люк, ведущий вниз. – Остальные сидят здесь. Угораздило ж этого янки…

– Сейчас все будет готово. – Доктор Гильгоф по-прежнему бился с заряжающимся ретранслятором. – Не лезьте на рожон! Да куда вы, черт побери?

Казаков не слушал. Иного требуется ликвидировать любым способом, пока зверь не причинил еще больше неприятностей. Самое простое решение – немедленно пристрелить. Даже если хлынет кислота и повредит важные системы «Цезаря», корабельный разум обязательно найдет способ дублирования вышедших из строя участков. Хуже другое – если будет пробит корпус, уже никто никогда никуда не улетит. При желании, конечно, можно заделать пробоину герметиком, но это займет много времени. Не стоит забывать и о находящемся на орбите Сциллы «Киото» – захваченный «Новым джихадом» рейдер был ясно виден на радаре, но пока не собирался спускаться на планету, пережидая снежную бурю.