Книга Грешные намерения - Элизабет Хойт

— Вы знаете Мари Хьюм?

— Нет, — мгновенно ответил Фолк. Он не отвел взгляда, но его рука, лежавшая на столе, сжалась в кулак.

— Красивую женщину с круглым красным родимым пятнышком в уголке правого глаза? — осторожно спросил Лазарус. — Почти два месяца назад ее нашли мертвой в Сент-Джайлсе.

— В Сент-Джайлсе умирает много шлюх, — сказал Фолк.

— Да, — кивнул Лазарус, — но я не говорил, что она была шлюхой.

Выражение лица Фолка не изменилось.

Лазарус взял Темперанс за руку и посадил ее на кривобокий диван.

Сент-Джон остался у двери.

Фолк бросил быстрый взгляд на Темперанс и Сент-Джона и, казалось, не счел их заслуживающими внимания.

— Что все это значит? — спросил он Лазаруса.

— Мари была моим другом, — ответил Лазарус. — Я хочу найти ее убийцу.

Смуглую кожу Фолка покрыла бледность.

— Ее убили?

Мог ли человек, притворяясь, сменить цвет своей кожи? Лазарус подумал, что это невозможно.

— Ее нашли привязанной к кровати, с распоротым животом.

Фолк с ужасом посмотрел на него, резко повернулся и бессильно опустился в кресло.

— Я не знал.

— Вы виделись с ней? — спросил Лазарус. Фолк кивнул:

— Около десятка раз или больше. Но я не был единственным мужчиной, которого она принимала.

Цвет лица Фолка возвращался к нормальному, если таковой вообще существовал.

— У нее было несколько клиентов. Она соглашалась на необычные вещи.

Он понимающе посмотрел на Лазаруса, как будто они хранили одну и ту же грязную тайну. Только Лазарус за многие годы перестал стыдиться так, как стыдился когда-то.

Он ответил Фолку тяжелым взглядом.

— Вы знаете имена других ее клиентов?

— Возможно.

Лазарус посмотрел на него, а затем сказал, не глядя на Сент-Джона:

— Отведите миссис Дьюз в карету, пожалуйста. Темперанс внутренне сжалась, но не возразила, когда Сент-Джон вывел ее из комнаты и закрыл за ними дверь. Все это время Лазарус не спускал с Фолка глаз.

— Ну, рассказывайте.

— Не напрасно ли мы оставили его наедине с этим человеком? — с тревогой шепнула Темперанс Сент-Джону.

Он продолжал спускаться по ступеням.

— Кэр знает, что делает.

— Но лорд Фолк позовет других слуг. Что, если они одолеют лорда Кэра?

Мистер Сент-Джон посадил ее в карету и сел напротив.

— Я полагаю, Кэр справится. Кроме того, незаметно, что у Фолка есть не только эта полоумная девица, но и другие слуги.

Темперанс с беспокойством посмотрела в окошко.

— Вы беспокоитесь за него, — тихо сказал Сент-Джон. Она удивилась:

— Конечно, я беспокоюсь за него.

Неожиданно увидев выражение удовлетворения на его лице, она поняла, что ее беспокойство значит для него нечто большее.

Она посмотрела на свои руки и еще тише повторила:

— Конечно, я беспокоюсь за него.

— Я рад, — сказал он. — Думаю, за него уже очень давно никто не беспокоился.

— Кроме вас, — сказала она.

Он задумался, и она впервые заметила, как хороши его задумчивые серые глаза.

— Я беспокоюсь за него, но это совсем другое. У меня есть семья.

Неожиданно он вздрогнул и тряхнул головой, как будто что-то вспомнив.

— Или была, по крайней мере.

Наступила неловкая тишина, ибо он явно горевал о чем-то и не хотел говорить об этом.

Спустя некоторое время Темперанс набралась храбрости.

— Он все еще не вышел.

— Выйдет, — скрестил на груди руки Сент-Джон.

— Вы ее знали? — неожиданно спросила Темперанс. — Мари?

Она увидела, что высокие острые скулы Сент-Джона порозовели.

— Нет, я ее никогда не видел. — Он еще гуще покраснел. — Он… он хорошо скрывал эту часть своей жизни.

— И он никогда не был женат? Сент-Джон помолчал.

— Насколько я знаю, его никогда не интересовали респектабельные женщины. — Он взглянул на нее. — По крайней мере, до сих пор.

Наступила ее очередь с пылающими щеками рассматривать свои руки. Темперанс скорее почувствовала, чем заметила, как Сент-Джон подался вперед.

— Послушайте, может быть, он кажется суровым, циничным и даже иногда жестоким. Но не забывайте, его душа уязвима. Не причиняйте ему боли. Она вскинула голову:

— Я никогда не сделаю этого. Но он покачал головой:

— Это вы сейчас так говорите, но не забывайте об этом никогда. Не заставляйте его страдать.

Карета покачнулась, лорд Кэр открыл дверцу.

Сент-Джон бросил на Темперанс предостерегающий взгляд и передвинулся на прежнее место.

— Вы получили то, что вам было нужно?

— Получил. — Кэр стукнул в крышу кареты и устроился рядом с Сент-Джоном. — Фолк знает, по крайней мере, еще троих.

Сент-Джон посмотрел на него с сомнением:

— Это немного.

— Но это больше, чем я знал раньше, — ответил Кэр. Сент-Джон усмехнулся:

— И как вы будете искать этих людей?

— Я наведу, справки, — высокомерно ответил Кэр.

— Господи, «наведу справки».

Они пререкались, но Темперанс видела, что это доставляет им обоим удовольствие, хотя они были готовы тысячу раз умереть, чем в этом признаться.

Она смотрела в окошко и почти забылась, думая о том, что сказал ей Сент-Джон. Он, должно быть, ошибся? Разве мог человек, подобный Кэру, иметь какие-то слабости? Она посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц. Он был увлечен разговором с Сент-Джоном, однако перехватил ее взгляд. Не прерывая свой спор с другом, Кэр прикрыл веки, и уголок его губ чувственно приподнялся.

У Темперанс перехватило дыхание, и она поспешила отвести глаза. Боже мой! Если один только его взгляд так действует на нее, то она, безусловно, нуждалась в предостережении. Вскоре они подъехали к городскому дому Сент-Джона.

— Доброй ночи, Кэр, миссис Дьюз, — попрощался Сент-Джон.

Темперанс кивнула.

— Доброй ночи, и спасибо вам, — сказал Кэр.

— Всегда к вашим услугам, — пожал плечами Сент-Джон.

Дверь за ним закрылась, и карета тронулась, Темперанс ожидала, что Кэр сядет рядом, но, казалось, ему было достаточно просто смотреть на нее. Она немного поежилась под его взглядом, а затем у нее вырвался вопрос, давно не покидавший ее мысли.