Книга Законы исчезновения - Борис Иванов

Одни из отпущенных были агрессивны и опасны. Таких рано или поздно приходилось уничтожать. Другие пополняли орду лесной нечисти. Бывали и такие, что приживались среди людей. Многих из Превращенных брали к себе в услужение маги...

Естественно, большой любви людское население Сумеречных Земель к Темному Племени не испытывало. Удальцы из Славного Сословия, такие как сэр Рённ например, при случае крошили клятую нечисть в капусту и предавали огню — чтобы не срослась и не ожила. Временами — с подачи очередного государя — затевались карательные экспедиции на предмет полного искоренения этой напасти. Но больших успехов такие походы обычно не приносили. В лучшем случае Шепчущие надолго исчезали в своих пещерах, затем снова объявлялись ночами в болотном крае. Попытки хоть как-то вступить с Темным Племенем в переговоры успеха не приносили. Хотя были Шепчущие разумны, и кое-кто из магов похвалялся, что владеет их языком — «языком шепота»...

С каинами Шепчущие не воевали и даже оказывали им мелкие услуги — как вот сейчас, разрешив пройти через свои владения. И еще — они никогда не трогали Меченных Мглой.

Еле слышный звук воды, стремящейся неведомо куда и неведомо откуда по своему подземному руслу, вселял тревогу. Но когда ноги Травницы коснулись холодных струй подземной реки, она испытала даже какое-то странное успокоение.

— Жди, — тихо молвил в темноте Тайри.

Анна ответила кивком, словно в окружающей темноте можно было увидеть это ее движение. Впрочем, может быть, ее спутник и в самом деле хорошо разглядел его — у Малого Народца зрение устроено не так, как у простых людей. Они зорки во тьме, и слабенького света их причудливых фонариков им достаточно для того, чтобы разглядеть в ней — этой тьме — многое недоступное взгляду обычного человека.

Трудно сказать, сколь долго им пришлось ждать. Травница вдруг потеряла ощущение времени. Но время от этого не перестало существовать. И в свой срок еле заметное во мраке подземелья движение вод принесло из мрака темную, из одного ствола дерева выдолбленную лодку. У ее носовой части светился слабым светом небольшой фонарь. А темную фигуру с веслом, высившуюся на корме, Анна рассматривать не стала. Она не любила Шепчущих — даже тех, что были «своими». И старалась не думать о них.

Она осторожно ступила в лодку и помогла перебраться туда крошечным проводникам. Темный лодочник оттолкнул суденышко от берега, и оно заскользило по ледяным водам подземной реки, подчиняясь их неслышному течению. Снова время стало ускользать от Травницы. Его заменило что-то другое — такое же таинственное. Что-то, что хорошо понимаешь в детстве, но забываешь, взрослея. Может быть, то, что служит временем во сне.

Тихое прикосновение ручонки Тайри разбудило Анну.

Лодка, покачиваясь, стояла у сколоченного из грубых досок причала. Откуда-то сочился призрачный свет. Анна окончательно стряхнула с себя сон, поклонилась — в знак благодарности — жутковатому лодочнику и со вздохом облегчения покинула лодку. Каины уже ждали ее на причале.

Свет — еле видимый — проникал на причал из далекого выхода из подземелий. Там Небеса разгорались набирающим силу дневным пламенем. Травницу все еще не отпускала сморившая ее усталость, и она пару раз оступилась, следуя за своими проводниками вдоль поблескивающей под ногами струйки воды.

— Не бойся, Энни, — прошелестел из темноты Тайри. — Потерпи немного. Мы придем уже скоро... Сейчас мы выйдем в сад Хозяйки...

* * *

И они действительно вышли в сад.

Вышли из горловины старинного грота, откуда ручей, промочивший во тьме скального лабиринта обувь Анны, выбегал уже живописным и звонким подобием малой речушки и устремлялся по каменному руслу вниз — невинный и чистенький, оставивший во мраке подземелья всю свою память о мерзких тайнах Шепчущего Племени.

Анна подняла голову к светлеющим Небесам.

«Утро, — подумала она. — Пришлые называют это „утром“... Скоро станет совсем светло».

Потом Анна огляделась.

Эта часть Леса и впрямь могла считаться садом — заброшенным, заросшим, заселенным призраками прошлого садом. А в глубине сада стоял Дом Видящей След.

Этот дом можно было назвать и замком: строившееся и одновременно разрушавшееся много веков подряд здание, в котором сочетались десятка два архитектурных замыслов и воплотились бредовые фантазии не одного потерявшего разум зодчего. Здание это множество раз переходило от одного здешнего племени к другому, сменило множество хозяев. Теперь оно было Домом Видящей След.

Во владениях своей Хозяйки Малый Народец уже не таился, и Анна поразилась тому, как много их здесь — деловитых мальков, снующих окрест по своим и своей хозяйки делам.

Видящая След, как всегда, встретила свою подругу по-простому — не в сумраке кабинета, уставленного предметами, долженствующими означать магическое могущество хозяйки, а в небольшой, залитой ровным светом люминесцентных ламп оранжерее.

Да и держала себя Видящая просто — не было сегодня в ее репертуаре приемчиков, обычных для высоко вознесшихся Пришлых. Отрешенного, вперенного во что-то, чего простым смертным узреть не дано, взгляда, осанки, подобающей более особам королевских кровей, властной стали в голосе. Из глубины оранжереи навстречу Анне вышла по-домашнему одетая, улыбающаяся, миниатюрная женщина — из тех, что до глубокой старости производят впечатление молоденьких. По-детски милое лицо хозяйки Дома было упрятано в копну иссиня-черных волос, а половину лица, казалось, занимали васильковые — в контраст волосам — глаза. В глазах этих не было и намека на связь с тайными силами этого мира. Только тень тревоги жила в них — где-то в глубине.

Рядом с Видящей Анна всегда начинала себя чувствовать неуклюжей, долговязой нескладехой. Видящая поражала Анну своей неподвластностью времени. Говорят, что это — общая черта всех Пришлых. То ли старость забывает про них надолго, то ли они просто не успевают состариться за то время, что выпадает им, чтобы пройти свое испытание и уйти дальше по пути Превращений... Да, старость, может, и забывает про них, а вот Судьба, бывает, вспоминает. И часто.

Впрочем, не только во внешности было дело, не в том, что Видящая оставалась привлекательной, сохранившей в облике что-то детское миниатюрной ведьмочкой. Будь она даже обтянутым пергаментной кожей скелетом или призраком, бренчащим цепями, Травница все равно была бы влюблена в свою подругу — за внутреннюю молодость, которой та была наделена. И которую дарила всем, кто понимал ее так, как понимала Травница. Впрочем, сегодняшняя их встреча вряд ли закончится задушевным разговором за чашкой настоянного на травах чая.

— Здравствуй, Видящая След, — поклонившись, произнесла Анна.

— Здравствуй, Травница, — невеселым от необходимости выслушивать и произносить прозвища-титулы голосом отозвалась хозяйка. — Присаживайся.

Она небрежно махнула чуть испачканной в оранжерейной земле рукой в сторону каменной скамьи. Анна опустилась на шершавую плиту и, сняв с плеча котомку, поставила ее себе на колени.